очнулась, резко выдохнула и дернула на себя дверь так сильно, как смогла. Лишь бы она не открылась, только бы не увидеть это снова!
В голове крутилось столько вопросов! Я хотела их выкрикнуть им в лицо: почему вы не заперлись? А следом уже себе: почему я не захлопнула дверь сразу?
Меня словно ещё раз ударили ножом в сердце. Зачем мне врать? Зачем?!
«Только не говори, что ты не знала», — прошептал внутренний голос.
Знала. Я знала, что Мира неровно дышит к Нику, но… После всего случившегося Ник был предателем, а моя лучшая подруга прямо сейчас выбирала украдкой свидания с ним, когда я позвала её ради веселья без парней. Я излила ей душу, рассказала многое. А она весь вечер бегала к нему! Уверена, покусанные, распухшие губы были из-за него.
Почему? Зачем он это делает? Он мне так мстит? Решил оторваться с моей подругой после того, как увидел меня с Аррианом? Почему?! Нет, мне никто ничего не должен! Но всё это так неправильно, так больно, так неприятно! Меня затошнило от отвращения. К самой себе, к этой ситуации, к Мирабель… к Нику!
Всё же алкоголя я выпила многовато. Даже слишком.
Я на ватных ногах зашла в другую туалетную комнатку — в самом конце коридора. Хлопнула за собой дверью на эмоциях и закрыла уши. Глупые мысли, ужасный шёпот. А что если мы одни и её стон донесётся? Нет, не желаю слушать их утехи! Не хочу, не хочу, не хочу!
Как же мутит, как же кружится голова! До чего противно! Я согнулась пополам над унитазом. Но ничего не вышло. Желудок упрямо держал всё внутри, а голова закружилась от бессмысленных потуг. Я села прямо на холодный серый кафельный пол, прислонившись головой к двери. Руки тряслись. До чего я жалкая, сижу тут, пытаюсь заглушить дикую боль в груди, пытаюсь её вырвать, выблевать. Эта темная дыра режет, ноет, делает меня слабой. Я приложила ладонь к шее и медленно опустила руку, коснувшись прохладной кожи груди в треугольном вырезе черного топа. Стук сердца успокаивает, если сосредоточиться только на нём.
Ладно, нельзя же провести здесь остатки вечера! Я поднялась с пола, отряхнулась, вытерла бумагой хлюпающий нос и вышла из туалета. В ногах силы не было, я ослабла в одно мгновение и плелась на каблуках, опустив плечи и глядя вперёд мутным, рассеянным взглядом. Я двигалась дальше, касаясь рукой грубой поверхности стены, подушечками пальцев ощущала все шероховатости и трещинки.
Я была так зла. Эта злость скрывала под собой горькую обиду.
Кругом одна ложь!
Вдох. Ложь. Выдох. Ложь.
Предательство.
Почему так больно? Злые слезы застилают глаза, а дыра в груди становится всё больше. Кусочки меня ломаются и осыпаются внутрь, падают в эту темноту.
Тело сотрясала дрожь. Я не знала, что мне делать дальше. Идти вниз? Остаться тут? Я просто потерялась. Казалось бы, решить, что делать — нет ничего проще — как выбрать между картошкой или макаронами на ужин, но я не знала, что предпринять. Пока я размышляла, упустила драгоценное время уйти незаметно.
Зрение сфокусировалось и я приросла к месту. Знакомый профиль, эти косички с бусинами, копна распущенных, слегка волнистых русых волос до плеч. В своём привычном сдержанном стиле — светлый джемпер и темные джинсы. Конечно же, этим вечером не обошлось без Шанара! Кого я ещё не собрала сегодня?
Я начала корить себя за то, что согласилась с Мирабель и не настояла на другом клубе. Я поверила ей. А она… Черт. Это все объясняло! Зачем же ещё так отчаянно уговаривать меня поехать именно сюда, когда я этого не желала? Если ответ один — Николас Рейнсейр.
Ложь. Ложь. Ложь. Кругом одна ложь!
— Салдарина!
Я вынырнула из своих мыслей. И отпустив взгляд в пол, рванула через весь зал к неоновой лестнице.
— Эй!
— Отвали, — крикнула я, махнув рукой в его сторону.
— Остановись! — Я попыталась улизнуть, но меня схватили за руку и сразу же отпустили. Мы стояли друг напротив друга, я тяжело дышала. — Да что с тобой?! Ты вся на нервах!
Внимательный взгляд целителя всё приметил. Абсолютно всё. А я вспомнила, на кого он работает и с кем он заодно.
— Отвали, сказала! — рявкнула я, желая одного — уйти, сбежать, унестись прочь как можно дальше. Это место… Не принесло ничего хорошего в мою жизнь. Ничего.
— Дара! — в глазах Шанара промелькнула боль. — Что я сделал?
— Ой, иди в жопу! — выкрикнула я.
— Дара!
— Я сказала — идите к демонам, ты и твой…
…дружок Хранитель.
Я вовремя прикусила язык.
Дыхания перестало хватать. Мир резко закружился. Я едва не упала, оступившись на ровном месте. Эта слабость во всем теле… Запнувшись, я схватилась за голову, восстанавливая дыхание. Сколько прошло? Секунда, две? Минута?
Я шмыгнула носом, с облегчением вздохнув, когда мир перестал качаться и плыть.
— Ты в порядке? — с тревогой поинтересовался Шанар, удерживая меня за плечи. Его неестественно горячие ладони обжигали мою обнаженную кожу. Он потянулся ко мне, хотел коснуться лица, заставить посмотреть на себя, а я стукнула его по руке.
— В норме, — мой голос был хриплым, а тон резким и острым, как стекло. — Не прикасайся ко мне!
Я смотрела прямо в его бесстыжие глаза. Внутри меня кипела такая буря!
— Твои глаза! — растерянно прошептал Шанар, меняясь в лице. Я успела прочесть тревогу и удивление. — Дара, твои глаза!
И я испугалась, в миг забыв почему злюсь на него.
— Что?
Шанар аккуратно взял меня за руку и повел к зеркалу. А я была настолько обескуражена, что позволила себя вести, держать за запястье. Стало страшно всего на миг. На нас мало кто обращал внимание, и никого знакомого я не увидела.
Шанар подтолкнул меня к высокому зеркалу, висящему на стене в черной раме рядом с баром. Я зло выдохнула, простив ему эту вольность. Всё же интерес брал своё. Там отражалась я. Всё такие же всклокоченные рыжие волосы, искусанные губы, покрытые слоем бордовой помады. И горящие глаза, в которых искрились оранжевые и малиновые искры. Я уже видела такое — своё отражение в зеркале за барной стойкой. Тогда я танцевала с Коллином и едва не оказалась в эпицентре драки. Я сглотнула. Это завораживало и пугало одновременно. Кажется, пора завязывать с выпивкой. Или с выпивкой в «Арэиме». Что они сюда подмешивают?!
Я решила последовать известной «женской» тактике — повести себя максимально глупо. Потому что не могла найти этому объяснение, а ещё очень не хотелось, чтобы
