Несмотря на свою красоту, Бертрада несчастна в любви. Ее супруг, Фульк д'Анжу — приятный во всех отношениях человек, но его никак нельзя назвать милым. Впрочем, окружающие за глаза называют его ворчуном. И действительно, помимо причастности к смерти собственного брата, на нем лежит вина уже за три неудавшихся брака: с Ильдегардой де Божанеи, умершей из — за ужасной ссоры с мужем, с Эннангардой де Бурбон и Арангардой де Кастиллон, теперь упрятанных в монастыри. Бертрада же горделива и не допускает даже мысли, что однажды по прихоти муженька будет развенчана, несмотря на свою красоту и сына, благоразумно подаренного супругу. Она же кроме того наслышана о короле и теперь считает более подходящим для себя его. Не колеблясь больше ни минуты, она пишет ему письмо, смысл которого можно передать несколькими словами: «Я неудачно вышла замуж и несчастна в любви, так как, любя Вас, хотя мы никогда не встречались, я поклялась принадлежать человеку, похожему на Вас».
Такие слова поражают воображение любителя красивых женщин, даже женатого. Ведь Филипп женат. В 15 лет (сейчас ему 37) его обручили с представительницей Голландии, свеженькой и пышной Бертой, с годами ставшей грузной, с лицом, покрытым красными прожилками, неудивительно, что чувство привязанности к супруге исчезло. И теперь Филипп объявляет о намерении нанести визит своему «верному графу Анжуйскому».
Когда он приезжает в Тур, где назначена встреча, то сразу же становится жертвой любви с первого взгляда. Это чувство взаимно. С первого же момента белокурый гигант прочно обосновывается в сердце темноволосой и страстной графини, в свою очередь вызывающей у короля тот всепоглощающий пыл, который бывает только раз в жизни… Уже на следующий день Бертрада объявляет Филиппу, что тот может полностью распоряжаться ею, на что король отвечает: «Когда только пожелаете!»И этот момент не заставит себя долго ждать. Конечно же, здесь не обошлось без некоторой доли хитрости и лицемерия.
В то время как Филипп в церкви Святого Иоанна клянется графу в вечной дружбе, Бертрада тайно собирается в дорогу. По окончании визита король церемонно прощается с гостеприимными хозяевами и отправляется в королевскую резиденцию в Орлеане. Бертрада провожает его с улыбкой на губах: ей-то прекрасно известно, что совсем скоро она снова встретится с ним. И вот уже на следующий день, сказав, что идет к святому отцу, красавица графиня направляется к мосту Беврон, где Филипп должен был оставить небольшое войско, чтобы инсценировать похищение. Все проходит гладко, и Бертраду с триумфом привозят в Менг, где ее ожидает государь.
Именно здесь они проведут свою первую ночь любви, которую не забудут никогда…
Эта ночь в Менге явилась началом глубочайшей страсти, которая никогда не умрет и которую ничто не сможет сломить: ни войны, вскоре разлучившие этого Менелая с новой Еленой, ни нападки церкви, ни более или менее удачные попытки Людовика и Констанции, детей, оставленных Бертрадой. Только смерть разлучит их. Первым умирает Филипп, а Бертрада в то время как ее пасынок становится королем Людовиком VI, удаляется в монастырь Отбрутер, где ожидает смерти, чтобы вновь соединиться с ее единственной любовью в жизни.
В 1101 году Людовик VI, прозванный Толстяком, осаждает замок Менг, хозяин которого Лионе восстает против вышестоящего орлеанского епископа. Лионе и его люди укрываются в донжоне, король приказывает поджечь его. В панике повстанцы прыгают с башни и как раз попадают в ловушки, расставленные на земле для их поимки…
Однако с течением времени замок становится мощной крепостью. Сначала будучи собственностью семьи де Менг, чей последний представитель Жан прославился как соавтор «Романа о Розе», замок позже превращается в летнюю резиденцию епископов Орлеана. Это убежище отличается не только красотой и изяществом, но и неприступностью стен, в чем смогли убедиться английские захватчики. В 1361 году знаменитому английскому капитану Югу де Кальверли удается овладеть замком, а затем в начале XV века Менг постоянно переходит то в руки французов, то в руки англичан. Пока наконец некий господин де Голль полностью не изгоняет врага в 1418 году.
К сожалению, в 1425 году граф Сализбери осуществляет то, что считает своим долгом, и располагается в Менге, предварительно повесив всех защитников. Но он здесь долго не пробудет: когда граф из окна башни наблюдал за сражением, пушечный выстрел поразил его. Тяжело раненный в голову, 27 октября 1428 года он умирает в замке Менг, и его хоронят в здешнем парке… Ему на смену приходит легендарный Тальбо…
Менее чем через год Жанна д'Арк освобождает Менг от английских оккупантов, на этот раз — навсегда. Епископы Орлеана снова получают возможность наслаждаться уютом этого красивого замка. Но в то же время надо признать, что тюрьмы там оставались по-прежнему надежными.
Такую грустную привилегию оказаться в темнице знаменитого замка в 1461 году окажут Франсуа Вийону…
Поэт был вынужден бежать из Парижа из-за ограбления коллегии Наварры, в котором принимал участие, он отправился в глубинку, где жил мелким грабежом и разбоем, что и повлекло за собой арест сержантами епископа Орлеана. Это обстоятельство и привело несчастного в подземную тюрьму Менга, сохранившуюся до наших дней. Именно здесь Вийон начинает свое знаменитое «Послание к моим друзьям», в котором умоляет сжалиться над ним и не оставить на вечное страдание в страшном жилище.
Людовик XI, чье восшествие на престол воспевает поэт, забирает его оттуда в ужасном состоянии из-за зверского обхождения. Но тем не менее «воробышек Парижа» снова обретает свободу, а даже в нищете эта милость бесценна…
Замок Менг будет оставаться в собственности епископов Орлеана вплоть до Революции. А в XVIII веке эта крепость превращается в прелестный замок в соответствии с требованиями эпохи… замок с розовыми стенами. Сейчас имение является частной собственностью, но при желании его всегда можно посетить.
МЕНТЕНОН. Супруга Солнца
Quo non ascendam? (Чего не достигну?)
Геральдический девиз
Когда в 1674 году Людовик XIV подарил замок Ментенон и прилегающие к нему земли вдове, мадам Скаррон, урожденной Франсуазе д'Обиньи, он еще не собирался присваивать этим землям звание маркизата по настоянию этой самой дамы, потому что она еще не оставила своего следа в интимной жизни короля. Подарок был всего лишь благодарностью за некоторые услуги. Какие услуги? Такие, о которых не кричат по площадям: в течение пяти лет мадам Скаррон помогала воспитывать и выводить в свет незаконнорожденных детей Его Величества, которыми Его Величество с завидным успехом одаривал маркизу де Монтеспан, свою фаворитку.
Появление на сцене мадам Скаррон произошло летом 1668 года, когда мадам Монтеспан почувствовала крепость своих позиций. Конечно, это принесло ей немало радости, которая, однако, была отравлена беспокойством, идущим от некоторых обстоятельств, могущих испугать даже эту смелую женщину. Ее супруг, маркиз де Монтеспан, человек вообще вспыльчивый, с трудом переносил идею «поделиться с Юпитером», ему взбрело в голову разгуливать в шляпе, перья на которой были заменены развесистыми рогами. К тому же он заявлял всем желающим его слушать, что удавит жену собственными руками, если она осмелится принести в дом бастарда. Это заставляло задуматься, ибо Монтеспан почти постоянно могла дать законному супругу повод для приведения угрозы в исполнение.
Провинившаяся супруга искала выход из положения, когда одна из ее подруг, мадемуазель Артиньи, предложила одно имя: имя вдовы поэта Скаррона, молодой женщины, очень достойной, очень бедной, очень красивой, очень хорошо воспитанной и образованной, очень набожной… и немного лицемерной.
До смерти поэта жизнь Франсуазы д'Обиньи, внучки Агриппы д'Обиньи, не была усеяна розами. Скаррон был безмерно духовен, но в то же время, мучимый ревматизмом и в меру развращенный, он, если и привил жене вкус к изящной словесности, то показал ей также, что любовь может быть тяжелейшим бременем.
«Трудно представить, — напишет позже вдова, став маркизой Ментенон, — до чего иногда простирается властность мужей. Им нужно покоряться в вещах, почти невозможных».
В свою очередь Скаррон в день свадьбы сказал одному своему другу: «Я не буду делать глупостей, но я научу ее делать их». Вот это программа!
Его смерть принесла Франсуазе облегчение, но оставила без средств. Можно в таком случае предположить, что предложение мадемуазель Артиньи, говорившей от имени мадам Монтеспан, должно было ее обрадовать. Однако она попросила время поразмыслить:
«Меня тоже нужно понять. Эта таинственность, которой от меня требуют, не раскрывая полностью всех карт, заставляет заподозрить здесь ловушку. Конечно, если это ребенок короля, я возьму на себя заботу о нем, чего бы не стала делать столь безоговорочно для ребенка мадам Монтеспан. Нужно, чтобы мне приказали это сделать!»
