поле с разноцветными пронумерованными кружками ходов. Названия игры не было, но смысл оказался ясен: нужно первым пройти через лес, преодолеть пустыню, переплыть реку, перевалить через горы, пересечь снежную равнину и тогда перебраться на второй круг, где подстерегали ловушки и препятствия. Единственное правило, которое Макс обнаружил на обороте игрового поля, заключалось в том, что, бросив кости, игру прерывать уже было нельзя. Макс пожал плечами, набрал номер Сергея и спросил, есть ли у того кости. Тот ответил, что сейчас посмотрит, и через пару минут сообщил, что нашёл в своём шкафу кубики и картонное поле, похожее на то, что было у Макса. Он предложил узнать, нет ли такой игры у остальных. Макс согласился подождать.
Через пару часов он позвонил снова, и Сергей сказал, что все готовы к игре. Он не знал точное количество участников, но все обещали не жульничать и делать столько ходов, сколько выпадет. Оставалось либо поверить и начать игру, либо отказать от затеи.
— Я бросаю первым, — проговорил Макс после секундного молчания и сгрёб в кулак кости.
— Валяй! — согласился Сергей.
Макс поставил свою фишку на старт, встряхнул кости и бросил на игровое поле. Тотчас же его комната содрогнулась, в стену что-то ударило, из трубки послышались приглушённые проклятия, а за окнами появился новый пейзаж: огромные сосны возвышались со всех сторон, образуя густой, мрачный лес.
— Что это?! — крикнул Сергей.
Его голос выдавал испуг.
— Игра началась! — отозвался Макс сдавлено. — И её… нельзя остановить.
Внезапно всё вокруг смешалось, и Макс почувствовал, что какая-то сила затягивает его неизвестно куда.
— Сэр! — довольно чётко раздалось у него в голове. — Сэр, вы меня слышите?
Макс почувствовал чьё-то присутствие, пространство наполнилось запахами, теплом, низким гудением какого-то прибора.
— Сэр! — голос стал настойчивее, в нём послышались требовательные нотки.
Макс открыл глаза и увидел перед собой размытое лицо. От него пахло табаком и дорогим одеколоном.
— Лейтенант Агранов, — сказало оно, образуя в нижней части бесформенную дырку рта. — Сэр, вы меня слышите? Моргните, если да.
Макс пошевелил во рту языком. Тот слушался плохо: он словно присох к гортани. Разлепив губы, Макс промычал нечто нечленораздельное.
— Попейте, — лицо на секунду исчезло, потом появилось снова.
Губ Макса коснулся прохладный край стакана. Макс начал пить, чувствуя, как по подбородку течёт вода. Это было чистым наслаждением — наполнять себя холодной, освежающей жидкостью!
— Осторожно, сэр! — человек аккуратно промакнул лицо Макса полотенцем. — Хотите ещё?
— Да! — с трудом выдавил из себя Макс.
— Я буду слегка наклонять стакан. Не торопитесь.
Сделав ещё несколько глотков, Макс почувствовал, что язык постепенно обретает способность двигаться.
— Кто вы? — спросил он, напрягая зрение, чтобы разглядеть черты лица.
— Меня зовут Ренат Камальев, лейтенант. Я ваш лечащий врач.
— Где я?
— На борту космического корабля.
— «Пожирателя»?
— Нет, сэр. Это крейсер Федерации «Крылья Гора».
Глава 55
Макс помолчал. Получалось, что он попал в плен. Но когда, как?! Что стало с прилетевшими на Антиземлю республиканцами? А главное, в каком статусе он находится на «Крылях Гора»: узника или… «Стоп! — сказал себе Макс. — Меня уже несколько раз назвали лейтенантом Аграновым. Значит, здесь знают, кто я!»
— Почему я здесь? — спросил парень.
— Вы были тяжело ранены, сэр. Нам едва удалось вернуть вас к жизни.
— Я уже начинаю к этому привыкать, — Макс попытался улыбнуться. — Что с… трансактором?
— Вы имеете в виду артефакт ксенов, находившийся на Антиземле?
Надо же, какая осведомлённость!
— Именно так, док.
— Он уничтожен. Самоликвидировался, насколько мы можем судить. Вы пострадали при его взрыве.
Вот, значит, что произошло.
— Когда корабли Федерации прибыли на Антиземлю? — спросил Макс.
— Через два часа после катастрофы, сэр. Вы не против, если я вас осмотрю? Мне нужно проверить кое-какие показания.
— Делайте своё дело, — отозвался Макс. — Почему вы прибыли так скоро?
— Мы отправились с Меркурия, как только прекратился сигнал с корабля, на котором вы летели, — врач ловко установил на висках и груди Макса несколько датчиков, соединил их тонкими проводами с ручным терминалом и нажал ряд клавишей. — Дышите глубоко и ровно.
— Какой ещё сигнал? — Макс нахмурился. — «Пожиратель» не издавал никаких постоянных сигналов, мы шли в полной тишине.
— Никаких, кроме вашего, сэр. Как ваши глаза? Видите отчётливо?
— Нет, всё расплывается.
— Можете описать моё лицо?
— Боюсь, что нет, док. Для меня вы — просто розовое пятно.
— Так, ясно. Сейчас подрегулируем, — доктор Камальев подсоединил ко лбу Макса электроды, такие же прилепил под глазницами. Через пару секунд зрение стало лучше. — Как теперь?
— Чётче.
— Скажите, когда будет то, что надо.
Зрение становилось всё лучше. Словно в объективе регулировалась фокусировка.
— Стоп, — сказал Макс. — Дайте оглядеться, — он внимательно рассмотрел лицо доктора Камальева: красивое, с тонкими чертами и широко расставленными голубыми глазами. Потом перевёл взгляд на дальний угол комнаты. Всё было видно отчётливо.
— Пойдёт, док. Что это за штука? — Макс указал на прибор в руках Камальева.
Доктор Камальев молча отсоединил датчики и отложил аппарат.
— Это для настройки зрения, — сказал он, наконец.
— Никогда не слышал о таких.
— Лейтенант Агранов, я должен вам сказать, что ваши глаза… уже не ваши.
— В каком смысле?!
— Это бионические имплантаты. Мы не смогли спасти ваши собственные. Кровяное давление в вашем организме в момент разрушения трансактора было слишком велико. Но уверяю, что новые глаза ничем не хуже.
— Я верю, — отозвался Макс глухо. Осталось ли у него хоть что-то своё? — Знаете, док, я уже весь перекроен. Мне не привыкать.
— Мне очень жаль.
— Забудем об этом. Главное, чтобы они работали.
— Хорошо, — доктор Камальев кивнул. — Будьте позитивны. Это правильно. Современные импланты ничем не хуже натуральных органов. Вы скоро забудете, что глаза бионические. Никакой разницы не…
— Скажите только вот что, — перебил Макс. — У меня что-нибудь ещё имплантировано?
— Нет, ничего. Недели через две будете здоровы. Значительных повреждений не было, только перегрузка сердечно-сосудистой и нервной систем. Глаза не выдержали. В общем-то, вас спас скафандр. Прибудь мы на два часа позже, и у вас уже
