На «красную» ветку её занесло из-за точки выхода, расположенной на «Сокольниках». Обычно там была тишь да гладь. Дед ни разу не пользовался этой норой. Чужаки пытались пройти, но предпочитали более многолюдные станции. И вдруг началась странная активность: словно кто-то прощупывал обстановку, разнюхивал и подглядывал.
Тревога оказалась ложной. Дважды обойдя дымчато-серые просторные «Сокольники», Злата села на поезд и проехала до конца, до самого верха линии – «Улицы Подбельского». В Центре бродил Дед, но периферийные станции протестировать не помешает.
Потом Злата села на обратный поезд, чтобы присоединиться к Обходчику. А на «Черкизовской» в вагон завалился пьяный – и начал свою исповедь, совмещённую с обвинительной речью и проповедью «Нельзя верить женщинам, и вообще сейчас каждый может предать и кинуть».
– Чего морду воротишь? – кричал он, нависая над Златой.
Другие пассажиры освободили ближайшие сиденья. Разумеется, никто не вмешивался – с чего вдруг, если она не пострадавшая, а как бы преступница?
– Не нравится правду слышать?! – ревел мужик, расходясь всё больше. – А она такая, правда-то! Жжется!
Очевидно, сам он не успокоится. Злата не могла проникнуть в его сознание – с пьяными не просто, а при истеричном состоянии попросту невозможно. Такую программу незаметно не сбить…
Он мог проследовать за ней дальше, мог прицепиться к Деду, а впутывать Обходчика, ну, никак нельзя: нечестно, да и не профессионально. У Стража Границы хватает забот!
От пьяного нужно было избавляться до Кольцевой. Приняв решение, Злата встала, чтобы выйти на следующей станции. Очумевший мужик двинулся следом, как привязанный. К сожалению, он не нападал, вёл себя пристойно, разве что голосил, не переставая, описывая подарки, которые дарил, и свой каторжный труд на благо свежепостроенной ячейки общества.
А если бы попытался ударить – разве кто-нибудь вступился бы? Одни отворачивались, другие косились недовольно, кое-кто с интересом рассматривал Злату, но все они были твёрдо уверены, что она и есть коварная жестокая бывшая жена.
Поезд остановился, двери наконец-то открылись, и Злата с облегчением покинула вагон, пропитанный парами алкоголя и пошлыми претензиями. Кто его знает, как оно было на самом деле, но бросить невыносимого зануду – никакое не преступление!
Как и ожидалось, пьяный в вагоне не остался. Кроме них двоих на станции сошло семь человек. Надо было дождаться, пока они не уйдут, и тогда заняться «муженьком» всерьёз.
Злата покосилась на него. Пьяный стоял рядом, но почему-то молчал. Слова кончились?
Оглядевшись, она попыталась сообразить, что за станция. Должна была быть «Красносельская». Она и есть: одинокий ряд колонн-столбов, облицованных светло-коричневый мрамором. Медовая кафельная плитка на путевых стенах. Простор и простота осеннего леса…
Присмотревшись, Злата быстро сообразила, в чём ошибка: не было лестниц – ни той, что вела в наземный вестибюль, ни противоположной, «тупиковой». Во всём остальном имитация выглядела безупречно.
– Похоже, он слишком тебя любит, если позволил остаться рядом после всего, – прозвучал за спиной знакомый голос.
– Я бы избавился, – объяснил Макмар, подходя ближе. – Если Чтец начал читать, то это навсегда.
Он обошёл Злату, осмотрел её, замершую, собранную, готовую к бою. Презрительно усмехнулся, опустив взгляд на забрызганные кроссовки. Сам Макмар выглядел безупречно – пальто с чёрным меховым воротником, костюм-тройка, узкий галстук. И свободные руки – ни портфеля, ни какого-либо другого багажа. Как и у его спутников.
«Самая распространённая ошибка, которую совершаю чужаки, – автоматически отметила Злата. – Нет вещей…»
– Он ведь придёт, да? – улыбнулся Макмар. – Примчится спасать свою драгоценную ученицу. Вместе с Лоцманом…
– Хорошо, если с Лоцманом!
Слова принадлежали «бывшему мужу». Злата не сразу его узнала: никаких пьяных ноток или истерики в голосе. Тело тоже изменилось – руки стали непропорционально длинными, и лицо утратило симметрию. Словно две половинки разных лиц склеили вместе и насадили на вытянутый заострённый череп.
Остальные пассажиры, сошедшие с поезда, выстроились полукругом вокруг Златы, Макмара и третьего. Все, как на подбор – стриженные под ноль, низколобые, в чёрных куртках-пуховиках и спортивных костюмах. Слуги. Очевидно, до порабощения миролюбием не отличались.
Злата вспомнил рассказ Деда о драке с зомби. Опасные враги! Присовокупляем предстоящий бой на чужой территории в заранее подготовленном Слое – и получаем ситуацию, когда и впрямь можно надеяться только на Лоцмана.
Но он не придёт. Условия не те…
– Он не придёт! – разочарованно воскликнул Макмар, обращаясь к своему спутнику. – Они не союзники!
– Жаль. А я настроился, – отозвался длиннорукий. – Может, всё-таки явится?
– Думаю, когда ты прикончишь Обходчика, он заглянет на огонёк, – улыбнулся Макмар. – Чтобы составить нам компанию. Мы же простим ему Гранкуйена?
– Я – «за». Настоящий Лоцман лучше Последнего…
Он не договорил. С потолка ударил столб огня, сжигая одного из Макмаровых слуг, а следом спустилась Вишня в сопровождении Кукуни.
* * * 01:21 * * *
«Он погибнет из-за меня, – подумала Злата. – В третий раз – наверняка. Три – особое число…»
– Держись! Не поддавайся! Не вини себя ни в чём!! – заорала Вишня.
Отшвырнув зомби, который стоял у неё на пути, Охотница схватила Злату за воротник куртки и начала оттаскивать подальше от Чтеца и его слуг. Злата не сопротивлялась, но и не помогала – послушно переставляла ноги.
«Я была ему полезна. И он не был одинок» – это мысль немного приободрила её. Следующая лишила всякого желания действовать, и Злата обессилено закрыла глаза: «Но он использовал меня, потому что я была втянута. У него не было выбора. И теперь тоже нет».
– Не смей сдаваться! – Вишня потрясла Злату за плечи. – Он лжёт!
Макмар нахмурился и перевёл свой пронзительно-ласковый взгляд на Охотницу.
– Не старайся! – закричала она в ответ, храбро взглянув ему в глаза. – Я сделала свой выбор! Я могу выбирать! Я знаю, кто я!!
Крики окончились хрипами: сзади к ней подобрался зомби, обхватил правой рукой шею, а пальцы левой направил в глаза. Охотница едва успела вырваться из захвата. Ногти противника скользнули по её лбу, пропахав в коже две глубокие борозды. А потом Вишня запрокинулась назад и едва не упала, потому что зомби вцепился ей в волосы и развернул, подставляя под удар своего товарища.
Пока Злата корчилась на полу, разрываясь между навязанным чувством вины и природным чувством долга, Вишня раскрутила вокруг себя огненную карусель из искрящихся потоков пламени – как раз на уровне вражеских шей.
Тот зомби, что схватил её сзади, успел пригнуться и отпрыгнуть в сторону, но второму не повезло. Голова слуги беспомощно откинулась назад, повиснув на остатках кожи и мышц. Вишня сбила его с ног и стремительно развернулась, в процессе движения направляя поток пламени на третьего, который пытался подобраться к беспомощной Злате.
Тем временем Кукуня отбивался от остальных.
Когда обожженный в первой атаке слуга начал подниматься, ломая спёкшуюся корку из остатков одежды и собственной кожи, Кукуню едва не вырвало, и он с трудом сдержал естественную реакцию. Вспомнив советы Деда, обрушил на раненого весь свой скромный арсенал: парочку огненных шаров и силовую волну, чтобы закрепить результат. Правило «Бей по слабому» он выполнил, но забыл про «Не стой на месте, если противников больше одного» – и был отброшен в сторону другим слугой.
Ударившись спиной о колонну, Кукуня на какое-то мгновение потерял сознание, но заставил себя забыть о боли. Вскочил на ноги – и рванул наверх. Лишь на потолке он позволил себе отдышаться и оценить ситуацию.
Обожженный слуга лежал неподвижно, дымился и признаков жизни не подавал. Два других осматривались по сторонам в поисках добычи. Движения у них были дёрганые, резкие, как у насекомых. Учуяв Кукуню, зомби задрали головы и уставились на него, раззявив пасти.
Перешагнув через балку, разделяющую плоский потолок станции, Кукуня увидел на другой стороне Макмара.
Чтец стоял неподвижно, словно статуя. Невидимый сквозняк шевелил седые волосы волшебника и цеплялся за полы пальто. Длиннорукий спутник Макмара сидел на корточках со скучающим видом – ни дать, ни взять ручная горилла рядом с хозяином.
Кукуня не решился нападать на них. Оглянулся, заметил Вишню со Златой. Зомби направились в ту же сторону, и Кукуня бросился к Охотнице, надеясь, что успеет.
Охотница отбивалась от пары настырных слуг, стараясь держать их на расстоянии. Они же постоянно кружили, уворачиваясь от её огненных и силовых атак, отвлекали, старались зайти со спины. Кровь из царапин на лбу заливала ей глаза, и шея болела, так что трудно было дышать. Вишня легко бы расправилась с туповатыми созданиями, если бы не собственная заторможенность. Нелегко реагировать на действия противника, когда в твоей голове бьют тамтамы неуверенности и страха. Фальшивая станция высасывала остатки сил, и безумный танец продолжался.
