планируем оставить её в живых после того, как получим всю необходимую информацию? — буднично, без тени жалости или сочувствия во взгляде, спросил репликант.
Можно было не сомневаться, что он без колебаний казнит эльфийку как только получит такой приказ.
— Это возможно, — поразмыслив, ответил Лёха. — Потому она не должна видеть и слышать ничего лишнего. Ни слова о людях, которые нам помогают. Никаких упоминаний Кречетов. Зеркало ведёт в руины одного из заброшенных клановых замков, понятно?
— О чём вообще с ней можно говорить? — уточнил Максимилиано.
— Желательно ни о чём, кроме эльфийского языка, друг мой, — похлопала его по плечу Миа. — Разве что о погоде, о море и о том, что сегодня на ужин. Не упоминай ни демона Алекса, ни тримаран, ни эгиды, ни летающую колесницу, ни о том, что есть на других уровнях базы. Её задача — научить нас языку и чтению их книг. К артефактам пленную не подпускать ни под каким предлогом.
— Я обучен контролировать пленных, — хищно усмехнулся репликант.
Во взгляде Мии читалось лёгкое беспокойство.
— Будем присматривать за Ниэль втроём, — предложила она. — Двое обучаются и присматривают, один отдыхает. Я, Макс и Арес усвоим информацию быстрее, чем вы. Без обид.
Она виновато улыбнулась Лёхе и Гюнтеру. Те всем своим видом продемонстрировали, что повода для обид или расстройства не видят.
— Подготовить камеру для пленной? — деловито уточнил Арес.
— Не думаю, что это будет правильно, если уж она в некотором смысле наша гостья, посланная в помощь, — укоризненно покачал головой Максимилиано. — Стоить проявить немного гостеприимства и радушия, позволив жить тут, с нами. Свободных комнат хватает, есть выход к воде, под ласковые лучи солнца. Так это не будет напоминать тюремную камеру, даже если мы поставим прочную решётку с надёжным замком, изолировав уровень от остальной базы.
Предложение явно не понравилось репликанту.
— Пленная может напасть на спящих, — озвучил он своё видение будущего.
— Нужно дать людям шанс проявить добрые чувства, дружище, — широко улыбнулся Максимилиано. — И оставлять дежурного, который будет присматривать за нашей гостьей ночами.
Гюнтер уселся на задницу и поднял правую лапу, вызываясь добровольцем.
— Вот, видишь? — просиял тиаматец. — Немного доброты и радушия, толику разумной осторожности и мы, быть может, ещё подружимся с нашей гостьей.
— Ты слишком много времени провёл в компании идиллийцев и подцепил от них бредовое расстройство, — скривился Арес.
— Может и так, — не стал спорить Максимилиано. — Но при этом не перестал быть тиаматцем, готовым отразить смертельную опасность в любой миг.
Поняв, что назревает долгая обстоятельная дискуссия, Миа подняла руку, привлекая внимание.
— Если вопросов по существу больше нет, мы с Алексом отмоемся, перекусим и отдохнём с дороги. Позовите меня, когда Ниэль проснётся. Дам ей свежую одежду, отведу к морю и обрисую новые правила жизни. А вы пока попросите у Кречетов выковать нам подходящую решётку с дверью.
Проспал Лёха, по настоянию Белочки, больше суток. За это время тело восстановило не только силы, но и потерянную руку. А вот демон, наоборот, оголодал до того, что при виде Ниэль у Стрижа началось неконтролируемое слюноотделение. Пришлось идти на поклон к Дарану за обещанным «кормом».
К некоторому удивлению, капитан не повёл одержимого в темницу, а привёл смертников прямо к порталу. Увидев новенькую руку Стрижа, он на миг замер, затем сжал зубы и с силой толкнул вперёд пару пожилых магов, закованных в кандалы.
Пока ничего не понимающие заключённые удивлённо таращились то на клановый артефакт, то на изолированное клеткой зеркало, Белочка уже отращивала костяной клинок.
«Вот это я понимаю — доставка жратвы на дом, — радовалась она. — Поставь пять звёзд этому курьеру».
«И даже хороший отзыв напишу», — пообещал Лёха, вонзая клинок в сердце ближайшему магу.
Звякнули кандалы, жертва тихо охнула и как-то обиженно посмотрела на своего убийцу быстро леденеющими глазами. Второй приговорённый в ужасе отшатнулся, но Даран расчётливым ударом повалил того на пол и прижал сапогом к каменной плите.
В его глазах не было ни капли жалости.
— Что они сделали? — без особого любопытства, больше чтобы скоротать время, спросил Стриж.
Искреннего желания разобраться и убедиться, что пошедший на поживу демону маг действительно в чём-то виновен у него не было. Главное, что Белочка сыта и готова к работе.
— Помогали готовить покушение на меня и моих людей, чтобы их господа поставили на освободившиеся места своих сыновей, — презрительно бросил Даран. — А затем, когда правильные и уважаемые люди получили бы инициацию, планировали устроить графине несчастный случай.
— Это ложь! — едва слышно просипел старик, которому едва хватало воздуха для дыхания. — Ты, демонов бастард…
Усмехнувшись, Даран нажал сильнее и человек под его ногой неразборчиво что-то захрипел.
Глядя на это Лёха поймал себя на мысли, что ему глубоко наплевать, правда это или ложь. И он уже не мог точно вспомнить, было ли так всегда.
Вытащив клинок из заледеневшего трупа, он подошёл к хрипящему магу на полу и вонзил в него костяное острие.
Даран, сам того не осознавая, зачарованно следил за правой рукой пустотника.
— Тот артефакт, что подселил в меня Белочку, — поймав его взгляд сказал Лёха. — Если его доделать, подавить личность демона и внедрить в твоё тело — он сумеет отрастить тебе руку?
Взгляд Дарана заледенел почти как у первого покойника.
— Да, — после паузы ответил капитан.
— Никогда не думал попытаться?
От этой мысли калеку передёрнуло.
— Ты знаешь какую цену платят те, кто решает воспользоваться артефактом высшей защиты? — убрав ногу с затихшего, покрывшегося инеем пленника, спросил Даран.
— Он будет питаться тобой и медленно убивать, — припомнил Стриж безрадостное начало своего знакомства с Белочкой. — Но, как видишь, демон может тянуть силу из других.
— Твой демон, — хмуро уточнил капитан. — И мы точно не знаем в чём именно дело. В том ли, что ты — пустышка, или тебе просто повезло с подселением уникальной твари, способной на подобное.
«Слышишь, какое сокровище тебе досталось?» — тут же довольно мурлыкнула тварь в голове Стрижа.
— Остальные обречены либо сдохнуть, — продолжал Даран, — либо до конца жизни кормить поселившуюся внутри тварь кровью своих детей. И я лучше сдохну в муках, чем совершу подобную гнусность!
Нарисованная воображением мерзкая картина словно разбудила Лёху. Передёрнувшись от отвращения, он вспомнил, что уже слышал об этом от Лауры. Кем надо быть, чтобы наплодить себе бастардов только для того, чтобы поправлять здоровье их кровью по мере необходимости? И что должно было случиться с ним, Стрижом, чтобы в памяти поблёкло и почти стёрлось воспоминание о таком чудовищном явлении?
«Твоя работа?» — грозно спросил он у Белочки.
«Я тут причём? — удивилась
