Киммериец был уверен, что убийцы не станут нападать на него в нижнем городе. Сейчас Ингас был убежден, что киммериец действовал по заказу одного из его, Ингаса, соперников. По всей видимости, они послали человека проследить за киммерийцем, чтобы выяснить, куда он направится. Только после этого вышлют убийц.
Дойдя до Площади, Конан остановился у фонтана и брызнул водой себе в лицо, будто пытаясь освободиться от винных паров. Пока он проделывал это, он успел осмотреть Площадь. Она была совершенно безлюдна. Потаскухи исчезли из-под портика. Из гнезда в стене перед входом в портик Конан вытащил факел и понес его, освещая себе дорогу. В храм он идти не собирался. Вместо того он направился к театру.
Поднявшись по ступеням, он прошел между двумя массивными колоннами. Не обращая внимания на большие двери главного входа, Конан отправился к маленькому окошку со ставнями сбоку от входа, там, где продавались обычно билеты на представления. Взявшись за замок покрепче, Конан поднапрягся и сорвал задвижку со ставней. Светя перед собой факелом, он пробрался внутрь.
Из прихожей Конан прошел в главный зал театра, где ряды скамей выстроены перед сценой. Над залом нависали ложи для наиболее уважаемой части публики. По бокам зала тянулись роскошные приватные ложи богачей.
Двигаясь не спеша, так, чтобы те, кто шел по следу, не испытывали никаких трудностей, Конан по приставной лесенке поднялся на сцену.
Захватив лесенку с собой, киммериец забрался в каморку, откуда управляли занавесом. Глянув вниз через перила, Конан заметил два силуэта, которые как раз крались по сцене, следуя за светом его факела. Когда Конан услышал, что преследователи поднимаются в ту же каморку, он полез прямиком в купол. Оттуда варвар выбрался на крышу и подтащил лестницу к парапету, – на тот случай, если бандиты испугаются высоты и не решатся прыгать. Сам же киммериец спокойно перемахнул на другую сторону и настороженно замер прямо перед своим собственным окном.
Долго ждать не пришлось. Двое преследователей вылезли из дверцы купола. Конан слышал, как они тихим шепотом переговариваются. В свете луны он различил, что один был высокий и тощий, другой широкоплечий и приземистый. Именно этого Конан и ожидал. Ингас посылал за ним опытных убийц, а не вспыльчивых молокососов.
Один из бандитов заметил лестницу. Почти на цыпочках они подбежали к парапету и осмотрели крышу здания, находившегося напротив. Конан вжался в нишу, скрываясь в глубокой тени. После короткого совещания преследователи, осторожно ступая, перебрались по лестнице. Затем они повернулись и стали осматривать крышу храма.
Конан выступил из тени:
– Вы меня ищете?
Две длинные хорасанские сабли со свистом вылетели из ножен.
– Долго же за тобой бегать пришлось, варвар, – сказал тот, что пониже. – Сперва театр, теперь храм… Уж не хочешь ли ты сказать, что здешний мошенник и его баба наняли тебя оскорбить нашего предводителя?
Вместо ответа Конан выхватил свой собственный меч:
– Нет. У меня на вас другие виды.
– Что-то ты не выглядишь таким пьяным, каким был недавно, – заметил высокий. В речи его слышался резкий акцент пуантенских горцев.
– Зачем вы ползете за мной? – спросил Конан.
– Наш предводитель решил, что ты слишком часто беспокоишь его. Он хочет, чтобы ты умер, чужеземец. Но прежде желает узнать, кто из его соперников тебе платит.
– Вот об этом теперь и придется ему гадать, – заметил Конан, – поскольку ни один из вас не вернется обратно.
– Довольно, – вымолвил высокий, двинувшись к Конану скользящими шагами опытного фехтовальщика.
Внезапно Конан заорал во всю глотку:
– Бандиты! Что вам здесь нужно?
На мгновение убийцы оторопели. Затем коротышка рванулся вперед, нанося горизонтальный удар. Киммериец ловко блокировал атаку, затем отбил косой удар высокого. После этого сделал два выпада, широко и размашисто действуя мечом, хотя несколько замедленно, так, чтобы у атакующих была возможность защищаться. Конану нужно было, чтобы в храме хорошо расслышали звон мечей.
Когда Конан убедился в том, что внизу все проснулись и поднялся переполох, он принялся за дело уже всерьез. Глупо затягивать смертельно опасную игру. В темноте, на скользкой поверхности крыши, сражаться действительно трудно. К тому же Ингас послал на самом деле умелых бойцов.
Легко и плавно двигаясь, Конан сделал так, что коротышка оказался между ним и более высоким. Затем он чуть опустил клинок, приглашая долговязого нанести удар сверху вниз. Тот немедленно воспользовался брешью в обороне Конана, со свистом обрушив меч на шею киммерийца. Конан отпрянул, почувствовав, как клинок долговязого слегка скользнул по шлему. И тут же стремительным выпадом пронзил коротышке грудь. Вырвав меч из тела, Конан отступил на шаг назад и ударом ноги толкнул труп на длинного. Тот невольно попятился, пытаясь удержать равновесие. Руки его мелькнули в воздухе.
Однако киммериец не терял времени даром, нанеся сверху и наискосок страшный рубящий удар. На долговязом была легкая кольчуга под кожаным дублетом, но она не спасла его. Меч Конана с легкостью прошел сквозь кольчугу, плоть и кости. В тот момент, когда долговязый упал, Конан метнулся к парапету, схватил лестницу и швырнул ее через крышу, точно под окно его собственной комнаты.
– Что там происходит? – раздался голос.
Замерцал свет. Киммериец смог различить несколько темных силуэтов. Голос принадлежал Оппии.
– Идите сюда и посмотрите, – крикнул Конан. – Они пришли за ней, как я вам и говорил.
С помощью одного из аколитов Оппия вылезла из окна. Следом за ней показались несколько послушников с лампами и факелами. Оппия наклонилась и осмотрела два трупа, затем выпрямилась и взглянула Конану в глаза:
– Ингас! Он заплатит за это! Как все произошло?
– Я отправился в Дыру. От тамошних обитателей узнал, что девочку попытаются выкрасть сегодня ночью. Поэтому я бросился назад и устроил засаду. Ведь похитителям куда проще добраться до девицы по крышам, нежели пытаться проникнуть снизу, через храм. Как только они втащили лестницу, я вызвал их на бой.
Оппия еще раз оглядела трупы:
– Интересно, как они рассчитывали проникнуть сквозь решетку?
Конан мысленно обругал себя. Следовало об этом подумать и принести пилочки или какие-нибудь другие инструменты и бросить их поблизости. Тут его осенило. Он указал на тело коротышки:
– Вот этот, говорят, был самым сильным человеком в Шикасе. Погляди на его ручищи. Должно быть, он рассчитывал вырвать бронзовые прутья из гнезд, расшатав их.
– Да, несомненно, – согласилась Оппия. Затем повернулась к аколитам, которые смотрели на происходящее широко раскрытыми глазами, и показала на двоих плотно сбитых юнцов, охраняющих входные двери. – Отнесите эту падаль к реке. И постарайтесь избавиться от них, пока еще не рассвело.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
