– Да? Ну и что с того? Уж я надеюсь, ты не хочешь, чтобы я убил его для тебя?
Она осмотрелась, будто опасаясь, что их подслушивают.
– Я думала, что мы с тобой уже договорились! – злобно прошипела она. На ее лице застыл ужас.
– Так оно и было, – сказал Конан. – Мы договорились. Я согласился заплатить тебе за информацию. А уж как я планировал использовать эту информацию – мое дело.
– Но теперь он убьет меня за то, что я предала его! – скулила она.
– Ничего подобного, – успокоил ее Конан. – Максио считает, что это дело рук Ермака. Что Ермак узнал о готовящейся краже и продал его. Я сказал Максио, что ты, едва услыхав об этом, сразу же послала меня с предупреждением.
Делия закрыла глаза и, похоже, сразу ослабла от облегчения. Сделав несколько глубоких вздохов, она снова выпрямилась, а затем так глянула на рослого киммерийца, будто хотела прожечь его своими прекрасными глазами.
– Какую игру ты затеял, хитрая варварская бестия? Я разве что в ногах у тебя не валялась, а ты использовал меня как очередную ступеньку в твоих грязных планах.
– А чего ты ожидала? – возразил он. – Ты ведь продала мне своего любовника.
– Конечно, – прорычала она. – Но я отдала его тебе в руки, потому что хотела очутиться в твоих объятиях. Как ты понимаешь, это несколько иное, нежели бы я сдала его властям за вознаграждение. До такого я бы никогда не опустилась! – Она выглядела так, будто действительно была оскорблена до глубины души.
– Я не хотел задевать твоей чести, – сказал Конан.
– Но ведь ты, в конце концов, мог бы меня предупредить, – сказала она. Гнев ее, сменившись облегчением, быстро рассеялся.
– Я был очень занят. И кроме того, старался не показываться в городе.
– Я охотно верю тому, что ты был занят. Стоило тебе появиться здесь, в городе, как начался сущий бардак. Раньше было как? Между шайками существовали основные соглашения, и все шло как надо. Лишь изредка случались отдельные ссоры и убийства. Теперь никто никому не верит, все друг друга подозревают. Ты соображаешь, что творишь?
– Успокойся. Тебе не грозит никакая опасность, если ты будешь осторожна, – утешил он ее.
– Ну хорошо, хорошо, я верю тебе, – сказала она, вдруг смягчаясь.
Тут Конану на ум пришел еще один вопрос:
– Делия, тебе известно что-нибудь о черноволосой женщине, которая недавно появилась в городе и разыскивает кого-то или что-то? Возможно, она называет себя Альтаира.
– Эта тварь! – воскликнула Делия. – Я видела ее в Дыре. Она расхаживала там после наступления темноты так же безбоязненно, как целый отряд вооруженных до зубов солдат, и при этом никто не осмеливался подойти к ней. Никогда мне не приходилось видеть мужчину, который выглядел бы и вполовину столь смертоносным, как эта женщина. Тебе-то она зачем?
– Да просто так. Хотел узнать, чем она занимается. Мне кажется, что она кого-то ищет. Или что-то. Возможно, это каким-то образом связано с тем делом, которым я занимаюсь.
– Я слышала, она ожидает здесь Мульвикса, – сказала Делия.
– А кто он такой, этот Мульвикс? – спросил Конан. Он пытался припомнить, где слышал это имя.
– Это караванщик, который навещает Шикас раз или два в год. Как и большинство караванщиков, он, в частности, занимается контрабандой и перепродажей. Я не сомневаюсь, что и он, и эта женщина связаны какими-то грязными делишками. – К Делии вернулся ее обычный вид откровенного кокетства. – Ты хочешь, чтобы я узнала о ней все, что смогу? Я могу подобраться к ней куда ближе, чем любой из мужчин в этом городе. Уж не знаю, что у нее на уме, но вряд ли она станет смотреть на меня как на свою конкурентку.
– Нет! – сказал Конан. – Держись от нее подальше и даже не задавай о ней вопросов. Она исключительно ловко умеет устранять любого, кто вызывает хоть малейшее ее подозрение.
Делия взвилась, как ужаленная.
– Ах, ну ладно. Если моя помощь для тебя – тьфу… – Она выдержала паузу, будто ожидая, что Конан начнет протестовать.
Однако он не стал этого делать.
– И вот мой тебе совет. Уладь поскорее дела с Максио, – сказал он.
Она топнула ногой в ярости:
– Я совершенно тебя не понимаю!
И Делия выскочила из лавки.
Запах благовоний напомнил Конану о том, что он находится в парфюмерном магазине. Оставшись один, он окликнул хозяина, который скрывался в задних помещениях. Когда тот появился, он спросил старика, не видел ли он Бриту.
– Почти каждый день приходит, – сказал он. – Да что далеко ходить. Еще сегодня утром заглядывала. Опять расспрашивала о своей сестре. На вид нормальная благовоспитанная девушка, хотя я подозреваю, что у нее не все дома. Спятила из-за сестры. – И он со значением постучал себя по голове костлявым пальцем.
Конан кивнул. Он был доволен. Присутствие в городе черноволосой женщины, Альтаиры, и ожидаемое прибытие в скором времени караванщика Мульвикса отлично увязывалось со всем тем, что говорил Пирис. Все остальное в истории маленького человечка выглядело более чем сомнительным. То, что головоломка начала складываться, навело Конана на новые мысли.
– У тебя есть благовония с запахом лилий? – спросил киммериец торговца.
– Конечно, мой господин.
Он подошел к полке и взял небольшой флакончик:
– Вот. Урожай этого хода в Кеми, где, как всем известно, растут лучшие в мире лилии. Это для… э… той дамы, которая только что здесь была?
– Нет, – сказал Конан. – Это для другой подружки. Я хочу, чтобы ты доставил это по адресу.
– Нет проблем, – заверил его торговец, беря со стола пергамент и перо. – Кто получатель?
– Пирис из Шадизара, – сказал Конан.
– Не соблаговолишь ли ты сказать мне адрес этого господина?
– Городская тюрьма, – ответил киммериец.
Перо дрогнуло в руке у торговца, уронив на пергамент каплю чернил.
– А? Я правильно понял тебя, достойный господин? А то мне показалось, будто ты сказал "городская тюрьма".
– Именно это я и сказал, – подтвердил Конан.
Старик философски пожал плечами:
– Как угодно. Желаешь ли присовокупить какое-нибудь послание к подарку?
– Просто скажи вот что: "Конан тебя не забыл. Пока это все, что я могу для тебя сделать. ОНО почти у меня в руках".
– Что почти у тебя в руках?
– Он поймет, что я имею в виду. – Затем Конан заплатил цену – на его взгляд, чудовищную за такое дерьмо – и вышел из лавки.
Пересекая мокрую от дождя Площадь, киммериец едва не налетел на какого-то толстяка, вперевалку спешащего в противоположном направлении. Это был городской голова. Когда он рассмотрел под капюшоном лицо Конана, у него даже челюсть отвалилась.
– Киммериец! Ты жив!
– Да, но отнюдь не благодаря тебе!
Рука Конана непроизвольно легла на рукоять меча. На мгновение ему больше всего на свете захотелось зарубить городского голову прямо здесь, на месте. К удивлению Конана, на жирной морде Бомбаса выражение, которое можно было истолковать однозначно: радость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
