Причина неправильной оценки времени в том, что порожденные фантазией представления принимаются за реальные и поэтому измеряются их действительной мерой времени, которая, однако, не подходит для быстролетных, лишенных реальности образов фантазии. С подобным явлением мы сталкиваемся после богатого сновидениями сна и сравниваем его с реальным временем. Часто бывает достаточно нескольких минут, чтобы увидеть сны, охватывающие события нескольких дней, и совершить далекие путешествия. Промежуток времени, не заполненный впечатлениями, кажется более коротким, и наоборот.
Сомнамбула порой теряет представление о схеме своего тела: оно может уменьшаться или увеличиваться. У одного испытуемого оставалась только нижняя челюсть, но в конце концов и челюсть исчезла, и он ощущал себя величиной с горошину. На вопрос: «Где ты?» — он давал нелепый ответ: «В вашем глазу». Внутренний мир может разрастаться до бесконечности или сужаться до цветного пятна.
Выведенному из гипносомнамбулизма человеку требуется некоторое время, чтобы сориентироваться относительно своей личности, а также во времени и пространстве. Прошедшее время представляется провалом, события темны и неопределенны. Душа старается восстановить свою идентичность. Вскоре сомнамбула чувствует объединяющую силу сознания, которое быстро сосредоточивается.
Основная мысль, которую прежде всего следует извлечь из этой главы, заключена в том, что гипносомнамбулическое состояние характеризуется максимальной мобилизацией резервных возможностей человеческой психики, при которой сомнамбула получает расширенные возможности управления своей центральной и периферической нервной системой.
В предисловии мы говорили, что открытие искусственно вызванного сомнамбулизма — событие грандиозное, равное величайшим открытиям лауреатов Нобелевской премии. Возможно, кому-то показалось, что говорилось это с излишней патетикой. Но, честное слово, никакая патетика не покажется чрезмерной, когда мы ближе познакомимся с гипносомнамбулизмом, который может породить анестезию, амнезию, приподнятое настроение и хорошее самочувствие, а также снижение артериального давления, замедление частоты сердечных сокращений и т. д. Впрочем, только по воле его превосходительства Внушения в гипносомнамбулизме происходят совершенно необычайные феномены.
Гипносуггестия[98]
Следует хорошо помнить, что психика обладает тысячами путей для воздействия на соматическое состояние человека.
Э. Кречмер
Будучи пылким приверженцем месмеровской теории, Пюисегюр не отвергал идею учителя о магнетической жидкости, уподоблявшейся жидкости электрической. Тем не менее он не считал ее истечение результатом воздействия приемов Месмера, полагая, что процесс зависит от «взгляда, жеста или воли» производящего магнетизацию. Хотя слово «внушение» не встречается в сочинениях Пюисегюра, но внушение как прием проглядывается в его действиях. Так, замечая дурное настроение Виктора, он заставлял его вообразить себя пляшущим на празднике, получившим приз и т. д. А это не что иное, как косвенное внушение.
Полковник Пюисегюр определил психофизическую сущность состояния Виктора как «усиленную способность воспринимать его приказы» (Puysegur, 1784), то есть, как мы сказали бы сегодня, гипносомнамбулизм усиливает внушаемость. Это означает, что, погружая испытуемого в особое состояние, каким является гипнотический сомнамбулизм, мы получаем возможность отключить его чувства от контакта с внешним миром и переключить на восприятие словесных сигналов, исходящих от гипнотизера. Это дает возможность посредством одних только слов воздействовать на большую часть параметров его организма. В связи с этим направление дальнейших экспериментов полностью изменилось: модель месмеровского криза была заменена действием, основанным по преимуществу на словесных командах.
Открытие гипносомнамбулизма помогло установить, что помимо нервной, эндокринной и иммунной регуляции процессов в организме человека существует и психологическая. Так, к двум системам регуляции — нервной и гуморальной (химической) — добавилась третья. На основе последней возникла реальная возможность управления процессами жизнедеятельности и эффективного лечения многих заболеваний. В результате появилось новое направление в медицине — гипнотерапия — лечение словом. Строго говоря, слово влияет не напрямую, а через нервную, эндокринную и иммунную системы. Наиболее эффективно это влияние (внушение) происходит в гипносомнамбулизме.
Несомненно, открывающиеся возможности поражают своим масштабом: словами можно добиться изменений в психической сфере, нервной, эндокринной и иммунной системах. Если самые различные психофизиологические феномены могут достигаться просто властью слова, то это без преувеличения означает, что невероятное становится реальным. Но вот что завораживает. Слово — малый по интенсивности стимул — может вызвать крупномасштабную реакцию. Этот механизм по своему действию напоминает стоп-кран в поезде: стоит лишь потянуть за маленький рычажок, как огромный многотонный состав останавливается. Мощный ответ на «легкое смещение рычажка» — это и есть загадочная гипносутгестия.
Изучение гипносомнамбулизма показало, что внушением можно влиять, например, на течение вегетативных процессов: вызвать усиленное потоотделение, ускорить или замедлить обменные процессы, активизировать мышечную деятельность, ускорить или замедлить работу сердца, изменить ритм дыхания, перистальтику кишечника, секрецию желудочного сока… Можно вызвать или задержать наступление менструаций. Внушением вызываются гиперемия и волдыри на коже, а также такие рефлекторные акты, как тошнота, рвота.
К этому небольшому перечню добавим мнение классиков гипноза.
«Гипносомнамбулическому внушению, — утверждает Форель, — поддаются все отправления функции нервной системы, за исключением некоторых спинномозговых рефлексов и отправлений симпатического отдела нервной системы: сосуды, менструация, испражнения, пищеварение — все подчиняется внушению в гипнозе. Душевная деятельность загипнотизированного более или менее полно подчиняется внушению» (Форель, 1904, с. 113). Утверждение Фореля не кажется сомнительным, профессионализм этого ученого еще никем не оспаривался. В равной степени это же можно отнести к Бернгейму, который говорил: «На первый взгляд может показаться ребячеством стремление при посредстве внушения излечивать или облегчать органические расстройства. Многие врачи станут пожимать плечами и вздымать руки к небу для выражения протеста против подобных уверений! Но пусть они раньше чем протестовать, вникнут и проверят эти явления! Они долго будут преклоняться перед очевидностью фактов!» (Бернгейм, 1888, т. 2, с. 296). Русский физиолог Н. Е. Введенский в своих лекциях (1911–1913) отмечал, что «сфера явлений, которые могут быть подчинены внушению в гипносомнамбулизме, оказывается чрезвычайно широкой: она не ограничивается областью высших нервных актов, но включает в себя и различные стороны растительной жизни организма».
Подобные высказывания можно множить до бесконечности, но придем мы к одному и тому же: внушением можно устранять функциональные и органические симптомы. Например, в своих опытах Fowler психическим влиянием (внушением) ликвидировал опухоли грудной железы. Известные одесские врачи О. О. Мочутковский и Б. А. Оке (1881) гипносуггестией улучшали состояние больного туберкулезом.
Ожоги и волдыри
О силе влияния внушения говорил П. П. Подъяпольский: «Слово имеет настоящую „силу“ и действительный „вес“, это не „звук пустой“, — этот вещный прибой воздушной волны производит механическую работу: и „глаголом“ можно „жечь“ не только „сердца людей“, и не только иносказательно, но в истинном смысле — словом можно обжечь человека!» (Подъяпольский, 1905, с. 15).
Оснований у врача-дерматолога, доцента Саратовского университета Петра Павловича Подъяпольского (1863–1930) было достаточно. Он проводил опыты по вызыванию ожогов, причем в условиях строжайшего контроля. Так, он вызвал ожоги второй степени с явлениями отслойки эпидермиса и образования пузырей с серозным содержимым у одной крестьянки, лечившейся у него от истерического мутизма (Подъяпольский, 1903, с. 179–281).
Прежде чем продолжить тему, просто необходимо сказать несколько слов о самом Петре Павловиче, который активно занимался гипнотерапией и добился на этом поприще замечательных результатов. Он состоял сотрудником ведущего французского гипнотического журнала «Revue de l'hypnotisme», немецкого «Zeitschrift Psychotherapie» и др. Очень трогательно, что Петр Павлович проявил уважение к заслугам Льебо (см. ниже) и основал в Саратове психобиологический кружок его имени. С 1920 года и вплоть до самой кончины, последовавшей 17 июня 1930 года, Петр Павлович читал курс гипнологии в Саратовском университете. Подъяпольский является российским пионером применения гип-ноаналгезии в хирургии. В период Первой мировой войны с его участием было произведено около 30 хирургических операций: иссечение венозных узлов вдоль всей нижней конечности, резекция ребра, носовой перегородки, удаление пули из пяточной кости и т. д. (Подъяпольский, 1915).
