Он с трудом повернул голову:
— А что… с ней?
— Двойной заряд из парализатора, — нехотя сказал Варламов. — Они хотели надругаться над нею, но не успели. Джанет так и лежала, одетая, на чёрном алтаре…
От попытки вспомнить он снова ощутил тошноту и с трудом добавил:
— И все вокруг лежали тоже. Страшная это вещь, психотронные излучатели.
Грегори помолчал.
— Дай мне… телефон, — наконец сказал он. — В боковом кармане.
Варламов нашёл телефон и положил на колени Грегори. Тот левой рукой набрал несколько цифр, но разговаривать не стал, видимо отправил SMS.
— Поехали, — меж губ выступила розовая пена. — Не отдавай Джанет в госпиталь…. Она проспит около суток, но в остальном… без последствий.
Голова упала на грудь, он дышал с хрипом.
Варламов взялся за руль и глянул на приборы. Здесь был селектор переключения передач, но стоял в положении «automatic». Тем лучше, Евгений с трудом мог соображать.
Он нажал педаль акселератора — после привычно бесшумного электромотора рык мощного двигателя подействовал успокаивающе. Сильные фары далеко освещали дорогу. Грегори постанывал рядом, наконец впереди показались редкие огни Другого Дола.
Варламов хотел объехать церковь Трехликого стороной, но запутался на полуосвщенных улицах и выехал прямо на неё. Будто та не хотела отпускать. Но вместо того, чтобы нажать на газ, Варламов притормозил: что-то не так было с этим сумрачным зданием. Стены розовато лоснились, а в узких как бойницы окнах алел огонь. Резко пахло дымом…
Варламов остановился, но видимо зря: у машины возникло два человека. Сердце Варламова сделало перебой, однако эти были не в балахонах.
— Кто такие?.. — резко начал один и вскрикнул: — Да здесь Грегори!
Варламов осторожно сказал:
— Я Юджин Варламов. Грегори ранен, я везу его в госпиталь.
Грегори приподнял голову.
— Это свои… — прохрипел он. — Оставь меня и уезжай… скорее.
Из темноты появилось ещё несколько людей, сиденье с Грегори выдвинули, и раненого бережно посадили на сложенную куртку. Один человек придерживал его, а другой стал вызывать скорую. Варламов посмотрел на Джанет: та сидела с откинутой головой, и по лицу порхали красные отсветы, словно огромная птица била рядом багровыми крыльями.
Варламов обернулся.
Церковь Трехликого перестала быть зданием и превратилась в огненный цветок среди темноты. Изо всех окон хлестало пламя, с гудением вздымалось к шпилям и охватывало их жуткими лепестками.
Издали донёсся вой — то ли пожарная сирена, то ли скорая помощь. Варламов поспешил забраться в «Чёрный ровер» и повёл машину прочь от пылающего здания. Но и на тихих тёмных улицах в окнах тревожно мигали багровые отсветы.
На выезде из города Варламов остановился у заправки. Прошмыгнул в туалет и поглядел в зеркало: весь заляпан кровью, волосы растрёпаны, в глазах сумасшедший блеск. Он умылся и кое-как привёл одежду в порядок. Выйдя, подогнал машину к колонке и залил бак доверху. Заплатив сонному негру, немного отъехал и остановился на обочине. В сумке отыскал плед и, поудобнее устроив Джанет, укрыл её. Некоторое время сидел, стиснув зубы и глядя в темноту.
Потом снова завёл двигатель (тот сумрачно зарычал, словно проснувшийся пёс) и тронул машину. Впереди белела дорога на запад. Варламов глянул в зеркало заднего вида: красные сполохи ещё озаряли облака над Другим Долом.
Евгений перевёл взгляд вперёд — в свете фар навстречу неслись снежинки, словно пытаясь заградить ему путь.
9. Джанет
Путь Варламова лежал на запад, к великой американской реке Миссисипи. Там ему предстояло повернуть и двигаться вдоль её берегов к канадской границе… Длинная дорога, извилистая дорога, узкая дорога на глубокий север. Более короткий путь через Детройт оказался закрыт.
По прямой до Миссисипи было менее двухсот миль, но из-за Тёмной зоны, протянувшейся на юго-запад от Чикаго, путь удлинялся вдвое. Лишь южнее 40-й параллели Чикагская зона сходила на нет. То ли излучатель «чёрного света» на спутнике перестал работать, то ли спутник сбили.
Темно и пустынно было на этой дороге. Варламов миновал несколько спящих городков, но не встретил ни машины, ни человека. Словно непроглядная тьма прошлого, когда люди не знали электрического света, вернулась на Землю. Не в силах бороться с этой темнотой, спали поля, спали города, спала Джанет на заднем сиденье. Только Варламов упорно вглядывался в дорогу, да гудел его единственный союзник — мощный мотор.
Ночной мрак отступал перед ними, но не уходил совсем.
На хороших участках Евгений увеличивал скорость, на развилках приходилось тормозить. Дорожных указателей почти не осталось, и выручал только навигатор. Карта Грегори оказалась неточна, Варламов несколько раз сбивался с пути, но красная точка на дисплее приближалась к Миссисипи. Через несколько часов Евгению стало казаться, что уже вечность борется с непроглядной тьмой, и силы были на исходе.
Но первой не выдержала темнота. После широкой реки, блеснувшей под мостом, по небу понемногу разлился серый свет, а потом в зеркале заднего вида Варламов увидел красное зарево. На этот раз всходило солнце.
Наконец показался первый городок, отмеченный Грегори значком безопасности. Варламов увидел на окраине мотель и, получив от сонной хозяйки карточку-ключ от номера, подогнал машину к крыльцу. Джанет крепко спала и захныкала, когда Евгений попытался её разбудить. Пришлось вносить на руках, предварительно открыв входную дверь.
«В четвёртый раз», — подсчитал Варламов.
Он повозился, вытаскивая спящую Джанет из автомобиля, но дальше тяжесть показалась необременительной.
«Накачал мускулы на складе», — усмехнулся он, укладывая Джанет на широкую кровать.
Потом сходил закрыть машину, запер за собой дверь номера и в замешательстве поглядел на Джанет: не спать же ей одетой? Он встал на колени, снял с ног сапожки. Поколебавшись, стянул джинсы и стыдливо поправил трусики. Кофту и блузку снять оказалось сложнее: пришлось усадить Джанет и, придерживая за плечи, действовать одной рукой. Наконец справился и с этим.
Оставалось откинуть одеяло с другой стороны кровати и перенести туда Джанет.
Уложив девушку, Евгений не смог оторвать от неё глаз. На белой простыне розовели плечи, по бёдрам словно стекал золотистый мёд, а грудь тихо вздымалась и опускалась. На щеках Джанет вместо прежней бледности появился слабый румянец, а губы приоткрылись, словно в слабой улыбке.
Евгений почувствовал, как снова пробуждается влечение к ней — и одновременно тревога. Пожалуй, впервые он ощутил всю хрупкость доверившейся ему жизни, всю тяжесть ответственности за неё.
Он заботливо прикрыл Джанет одеялом, задёрнул шторы, а потом разделся и лёг с другой стороны кровати. Мелькнувшая напоследок мысль вызвала у него улыбку.
Он впервые лежал в одной постели с Джанет — молодой муж рядом с молодой женой… А в следующее мгновение он уже крепко спал.
Проснулся, словно его толкнули. Но в комнате никого не было, только сквозь шторы пробился солнечный луч. Рядом посапывала Джанет. Варламов глянул на часы — полдень. Очень хотелось закрыть глаза и снова заснуть, но вместо этого он встал, пошёл в ванную и включил холодный душ. Следовало спешить, охотники и так долго медлили. Странно, что так долго. Но теперь охота началась.
Он сходил к машине, отыскал сумку с вещами Джанет и отнёс в номер. Сам переоделся в чистую одежду. Теперь надо было раздобыть что-нибудь на завтрак — Варламов чувствовал голод. В одной из сумок лежала провизия, но её следовало приберечь на чёрный день.
Проблема разрешилась просто — Варламов пока находился в цивилизованной Америке. Хозяйка сказала, где найти ресторанчик с fast food — «быстрой едой». Евгений проехал пару кварталов, и ему даже не пришлось вылезать из машины, два соблазнительно увесистых пакета подали прямо в окошко.
К мотелю вернулся с чувством тревоги — на полчаса оставил Джанет одну. Но в комнате всё было спокойно, Джанет спала. Разбудить её оказалось непросто — Варламов уже начал беспокоиться. В конце концов, она очнулась: пошла как сомнамбула в ванную, вернулась закутанная в полотенце, и собралась лечь опять.
— Одевайся, дорогая, — сказал Варламов, отвлекаясь от бутерброда. — Надо ехать дальше. Поспишь в машине.
— Но я хочу спать, — по-детски обиженно сказала Джанет, садясь на кровать и с недоумением оглядывая комнату. — Где это я?
Сердце Евгения упало: неужели Джанет потеряла память? Он терпеливо сказал:
— Мы едем к твоим друзьям в Канаду. Одевайся, Джан. Впереди ещё долгий путь.
Джанет посидела, надув губы и походя на маленькую девочку, которую взбалмошные родители тащат неизвестно куда, потом буркнула:
— Отвернись!
И принялась одеваться, хотя в замедленном темпе.
