- Суки!
В доме Мамонов первым делом пошел на кухню. Несмотря на всю нервотрепку, которая не отпускала его последние дни, организм брал свое. Подполковник открыл холодильник, вытащил из него большой кусок ветчины, баночку деревенской сметаны, бутылку пива. Но, обернувшись, замер и невольно выпустил из рук банку. На пороге кухни стоял человек, которого он меньше всего ожидал сейчас увидеть. Как всегда чуть исподлобья на него смотрел прапорщик, Жучихин.
- Ну что, не ждал уже? - спросил нежданный гость.
- Ты откуда тут взялся?
- Что, списал уже меня, сука!
Прапор с нескрываемой угрозой двинулся в сторону своего бывшего благодетеля, и Мамонов отскочил назад и, бросив на стол продукты, метнулся в сторону, стараясь, чтобы между ним и Жучихиным оставалась приличная дистанция.
- Ты что, охренел, что ли? - спросил он своего водителя.
- Да нет, наоборот. Слишком много понимать начал. Хотел меня подставить с героинчиком, да?
- Ты чего, совсем ох... л!..
Поток мата, который вылил на Жучихина подполковник, был не меньше, чем он услышал затем от прапорщика.
- Ты скажи, - орал Жучихин, - почему это я с тобой столько раз ездил, и ни один хрен даже толком не обыскал твою сраную тачку, а как отправил меня одного, так меня сразу на досмотр упекли?! У самого очко заиграло, почувствовал, что жареным запахло, и решил меня в петлю сунуть?!
- Что ты несешь, придурок! - орал в ответ подполковник. - Я что, по-твоему, идиот? Я не совсем рехнулся, чтобы подставляться со своей собственной машиной! Трепать-то стали бы все равно меня, я хозяин тачки!
- А откуда они узнали?! Ну, скажи? - настаивал Жучихин.
- Скажу, только я сам это узнал только сегодня.
Мамонов уже спокойно сел за стол, даже расслабленно откинулся на спинку стула:
- Нас заложил Антоша. Он разлаялся с Гусем и рассказал ментам про этот тайник.
- Это кому же?
- Теплой компании во главе с Колодниковым. Зудов, Астафьев... Эти все долбаные опера.
Жучихин вдруг вспомнил свой разговор в машине с лейтенантом и как-то сразу поверил подполковнику. Недоверие его сняло как рукой.
- С-сука, я же сам ему рассказал, что еду на Украину. Ну, попадись он только мне в руки!
Жучихин сжал свои пудовые кулачищи, словно в них уже находилось горло лейтенанта.
Мамонов же, убедившись, что прапорщик остыл, откупорил бутылку пива и спросил:
- Есть будешь?
- Нет, я уже тут у тебя слегка пошарил. Да и кусок в горло не лезет.
- А я перекушу, с утра крошки хлеба во рту не было.
С сожалением посмотрев на растекшуюся по полу сметану, Мамонов нарезал ветчину и, хотя хлеб оказался уже подсохшим, начал с жадностью есть, запивая пивом, чавкая и облизывая пальцы.
- Машину куда дел? - мимоходом спросил он, продолжая жевать.
- Утопил.
- Где?
- Черт его знает. Проехал километров сто проселками, потом смотрю - бензин кончается, бак-то фиговый. Подогнал к какому-то пруду, проверил, где поглубже, и спустил в воду. Там ее долго не найдут.
- Ну и правильно.
Собеседники не знали, что их машина давно уже покинула недра пруда и сейчас раскурочивалась таможенниками и специалистами отдела по борьбе с наркотиками. Через полчаса после бегства прапорщика с места купания мамоновской "десятки" к пруду прибежали деревенские дети. Самый первый, прыгнув в воду с разбега ласточкой, тут же вынырнул и, держась рукой за голову, закричал:
- Пацаны, тут машина! Я на ней стою! Чуть бошку об нее не разбил!
- Какая машина?
- Клевая машина, айда сюда!
Мальчишки по очереди начали нырять к "десятке", даже заплывали в салон, благо Жучихин оставил дверцу открытой. Один из них побежал к отцу, тот сначала сыну не поверил, но все-таки подогнал к пруду свой колесный трактор. Но лишь с помощью проезжавшего мимо гусеничного трактора загадочную "десятку" удалось выдернуть из илистого дна. Мужики уже решили, что машина достанется им. Они намеревались отогнать ее на хоздвор и потихоньку раскурочить на запчасти, а затем продать их, а деньги пропить. Но, к их несчастью, мимо проходил участковый и заинтересовался, чья это машина красуется на берегу. Он сообщил номер автомобиля в район, те запросили область, и через час в небольшую деревню прибыл целый милицейский и таможенный кортеж.
- Потом вышел на трассу, - продолжал рассказ Жучихин. - Остановил иномарку с тонированными стеклами и доехал до Демидовки. Ты мне лучше скажи, что мне теперь делать? - в конце спросил он.
- Прежде всего, не паниковать. Пока поживи у меня, потом посмотрим.
- Но ты меня не бросишь? Не отдашь этим, - он мотнул головой куда-то в сторону.
- Ты что, смеешься, что ли? - возмутился подполковник. - Это все равно, что самого себя сдать.
Жучихин подумал, что сказано справедливо. Он знал о своем хозяине практически все, и тайное и явное. Успокоившись, он даже выпил бутылку пива, предложенную Мамоновым.
- Кто Дика грохнул, видел? - спросил Мамонов.
- Твои... из патрульной службы. Приехали за Гусем, а его нет. Вот они со злости псов и порешили.
Это было неожиданностью. Раз приходили за Гусем, значит, в ход вступила прокуратура. А если все это прошло мимо него, то это уже дурной знак.
"Уезжал, все было тихо. Странно. Что-то случилось, пока меня не было. Надо навестить родное управление".
- Я сейчас уеду, а ты оставайся здесь, располагайся, как у себя дома.
Мамонов вышел на крыльцо, хотел спуститься вниз, но раздумал. С минуту постоял, потом вытащил пистолет, снял его с предохранителя, передернул затвор, и завернув его в снятый китель, позвал прапорщика:
- Иваныч, тебе все равно, а я пачкаться не хочу. Возьми Дика, брось в багажник.
- Зачем это?
- Да отвезу, выброшу где-нибудь по пути, а то вонять скоро будет.
Прапорщик согласился со своим "благодетелем".
- И то верно.
Они подошли к машине, Мамонов открыл багажник. Жучихин поднял пса за задние ноги и бросил туда несчастное животное, но Мамонов остался недоволен:
- Нет, ну ты как его положил? Переверни!
- Зачем? - удивился прапорщик.
- Слишком много места занимает. Сейчас еще кое-что сюда погрузим.
Жучихин пожал плечами и склонился над багажником, поправляя труп овчарки. В это время Мамонов воровато оглянулся по сторонам и, вытянув руку, выстрелил прапорщику в затылок. Выстрел прозвучал глухо, скорее это был громкий хлопок. Громоздкое тело Жучихина ткнулось вперед, ноги слегка дернулись, а потом обмякли. Вложив пистолет в кобуру, подполковник с усилием затолкал тело личного поверенного в багажник в пару к Дику, но закрыть его не смог. Плюнув, Мамонов вернулся в дом и вскоре вышел с точно таким же "дипломатом", как тот, что закопал в Зубовской пуще. По здравому рассуждению подполковник решил, что закапывать в одном месте все свои богатства слишком опасно и неосмотрительно - мало ли что...
Было уже совсем темно, и он надеялся, что никто не обратит внимания на машину с открытым багажником. Да и ехать решил недалеко, до ближайшей густой лесополосы. Лопату из салона он так и не вынимал.
Глава 34
Во втором часу ночи Гусь взглянул на часы и поморщился: Антоша что-то задерживался, и это нервировало Вадима. Он покосился в угол, где на кровати притулились его пленники. Татьяна закуталась в клетчатый плед, им же прикрыла спящего Ромку. Несмотря на то, что ночь была теплой, истинно летней, ее трясло как в лихорадке. Она никак не могла поверить, что все это происходит на самом деле с ней и с ее маленьким сыном. Татьяна, конечно, знала, кто ее муж, и предполагала, чем он занимается, но никогда не думала, что и ее коснется черная сторона этой красивой и благополучной жизни.
Что касается Аркадия, то он сразу понял, что Татьяна именно та самая, единственная женщина, дарованная ему для счастья и создания семьи. При ней он никогда не вел разговоров на скользкие, "профессиональные" темы, все совещания с братвой проводились либо за закрытыми дверями в его доме, либо в Демидовке, в новых хоромах Гуся. Если при жене приходилось вести срочные телефонные разговоры, то Аркадий переходил на язык сплошных намеков и значительных интонаций.
Открылась дверь, и в помещение зашел один из гусевских братков по кличке Мазут.
- Блин, эта "Тайга" такая хренотень! Она комаров не отпугивает, а, наоборот, как бы приманивает. Слышь, Вадим, может быть, мы костерчик разведем, небольшой, а? А то ж невозможно так, зажрали просто эти комары!
Гусь взбеленился. Он поставил эту парочку придурков метрах в трехстах от турбазы совсем не для того, чтобы они разводили костер, который можно увидеть издалека.
- Ты совсем охренел, что ли?! Я вас, зачем туда поставил? Что бы вы своим костром всем наколку давали - проезжайте, они здесь! - он взял с подоконника и кинул караульному баллончик с аэрозолем. - На, вот, эта штука лучше действует. И не высовывайтесь раньше времени!
