– Хорошо. Давай посмотрим на апокалипсис в режиме онлайн. Это должно быть достойное зрелище.
Они стояли на крыше одной из уцелевших многоэтажек в районе восточных кварталов, расположенном на естественной возвышенности. Семнадцатиэтажное здание давало отличный обзор. Полуразрушенный город лежал у их ног в ожидании смерти. Она уже надвигалась с запада. Стометровой высоты волна со скоростью более двухсот километров в час неслась к ним, сметая все на своем пути. Она еще не появилась в зоне прямой видимости, но Стас уже чувствовал ее. Мощные порывы ветра были пропитаны соленой влагой океана. Обостренный слух улавливал глухой и мощный рокот, которым постепенно наполнялось все вокруг.
Надя, замерев от ужаса, наблюдала за катастрофой. Казалось, гениальный художник уверенными быстрыми мазками создает на полотне безжалостную картину очередного апокалипсиса. Стас придерживал подругу рукой и уже подумывал о включении силового поля, как вдруг его внимание привлекла искра бьющейся жизни.
Искра была совсем рядом, где-то под ногами, на уровне девятого или десятого этажа. Общий эмоциональный фон, исходивший от этого огонька души, выглядел как сплетение эмоций: страха, любви, жалости, безнадежности, усталости и желания жить.
Душа хотела, жаждала жизни. Но времени почти не осталось. Не видел Стас и окружающей человека обстановки, а телепортироваться вслепую ему еще не приходилось. Но на размышления времени оставалось еще меньше.
– Наденька, держись, – Стас подтащил девушку к мачте телевизионной антенны, обвил ее руки вокруг пятидюймовой стальной трубы и дал мысленную команду на онемение, надежно приковав ее. Сам же под недоуменным взглядом своей спутницы исчез.
Проявился он в комнате, некогда служившей родительской спальней. Проявился, надо было признать, только частично, так как его правая нога и рука оказались вмурованы в кирпичную перегородку между комнатами. У широкой двуспальной кровати, на которой лежали два мумифицированных трупа мужчины и женщины, на коленях сидел мальчуган лет десяти. Стасу еще не приходилось после катастрофы встречать таких юных представителей человечества. Представитель размазывал рукавом сопли и слезы, но, тем не менее, с интересом уставился на дядьку, неожиданно выросшего из противоположной стены.
Стены здания начала сотрясать мелкая дрожь. Стас понимал, что отсчет времени пошел даже не на минуты – до катастрофы оставались считанные секунды. Собрав в кулак всю волю и все ресурсы, он дернулся из стены, выламывая кирпичи и оставляя в ней сросшиеся с камнем куски одежды. Окутанный цементной пылью и обрывками одежды, Стас бросился к мальчугану, схватил его за руку и открыл портал.
Зрелище, открывшееся Стасу в точке выхода, у мачты с прикованной съежившейся девушкой, было величественно и неповторимо. Весь видимый на западе горизонт был сплошной серо-стальной, колышущейся и бурлящей, стометровой водной стеной. Она нависала над ними, неслась с невероятной скоростью, поглощая огромные здания, созданные человеческой мыслью за годы царствования над природой. И природа, легко и не задумываясь, сметала со своего лика плоды многолетнего творчества своих детей вместе с самими детьми.
Времени до удара практически не оставалось, и Стас в режиме ускорения бросился к Наде, которая, судя по всему, уже приготовилась принять смерть, опустившись на колени у мачты и закрыв глаза. Синхронизировать частоты всех троих он уже не успевал. Все, что удалось сделать Стасу, это включить защитное поле на максимум, окутав мощным коконом себя и спутников, и запустить процесс переноса. Все остальное происходило без его участия.
Это длилось не более секунды, но Стасу показалось, что все происходит невероятно медленно. Огромная кипящая стальная стена кузнечным молотом ударила в защитное поле Стаса, подхватив, словно пушинку, всю троицу, легко и незаметно поглощая ее своей ненасытной утробой. Несколько мгновений перед Стасом еще мелькали перепуганные глаза Нади и мальчишки, неясные силуэты проносящихся мимо бетонных блоков и железных мачт. А глубоко в сознании звучал прощальный вой Зверя. Потом наступила тишина.
Стасу не верилось, что может быть так тихо. А может, он оглох. Все-таки рев вокруг стоял невероятный.
– Ну, Стас! Ну, громовержец недобитый! Я тебе этого никогда не прощу. Оставил меня одну на растерзание стихии. Еще и приковал… Гад! «Значит, со слухом все в порядке», – пришла первая здравая мысль. «И Надя жива», – это была вторая мысль.
Только сейчас Стас понял, что лежит на каменном полу с закрытыми глазами. Как оказалось, лежит в нужном месте, то есть в тронном зале Шамбалы. Тишина объяснялась онемевшими от удивления зрителями, стоявшими полукругом возле экзотической троицы, возникшей из портала вместе с порцией соленой воды. Как всегда, первой в себя пришла именно Надежда. «Вот насколько устойчивая психика у человека», – подумал Стас, даже не пытаясь вслушаться в непрекращающуюся тираду.
– Наденька, одно могу сказать точно. В роли прикованного Прометея, гордо и уверенно смотрящего в лицо надвигающейся неминуемой смерти, ты выглядела просто потрясающе. И, главное, весьма эротично.
– Гад!
Глава 11
«Шамбала»
В пещерах Шамбалы третий день продолжалось празднование. Людям было необходимо снять нервное напряжение, в котором они находились последние недели. И ничего лучше обильных и продолжительных возлияний Стас не придумал.
На седьмом уровне, сразу под «римскими банями», находилась достаточно вместительная пещера, в которой поддерживалась относительно комфортная температура – плюс восемнадцать по Цельсию.
Еще за три дня до катастрофы этот уровень был определен как штабной. Здесь же Сашка подобрала для них и жилое помещение – им служила просторная «трехкомнатная» пещера общей площадью более двухсот квадратных метров, имевшая два самостоятельных входа. Одна из «комнат» была спальней, вторая – гостиной, а в третьей по настоянию девушек был оборудован личный кабинет Стаса. Пребывая последнюю неделю в должности главврача местного лазарета, Сашка нашла время и, главное, возможности, чтобы с комфортом оборудовать их жилье. Стас подозревал, что не обошлось без использования админресурса[250], но обвинять Сашу в коррупции в условиях практически первобытнообщинного строя было бы верхом глупости.
Просторная овальная гостиная была условно разделена мебелью на две зоны: кухню-столовую и собственно гостиную. Здесь была в основном мебель из их предыдущего жилья, находящегося теперь уже на дне океана. Особенно впечатляла огромная плазменная 3D‑панель с мощной акустической системой, весьма органично смотревшаяся на диких каменных стенах пещеры. Такая же система, но с чуть меньшим экраном, была установлена в спальне. А кровать Сашка поменяла, найдя где-то совершенно невероятных размеров сооружение в стиле Людовика XIV. В кабинете стоял огромный стол, знакомое кожаное кресло, несколько мягких диванов и стульев. Видимо, именно так Александра представляла себе его рабочее место. В целом, в пещерах чувствовался уют, который в любом жилище способна создать только женская рука.
На следующий день после окончательного переезда Стас собрал всех жителей в штабной пещере и, поздравив с новосельем, объявил по этому случаю банкет и трехдневные выходные. Оксане как главному завхозу было дано распоряжение не жалеть продуктов и спиртного. Ковбой же получил команду не расслабляться и вместе с двумя бригадами спелеологов ненавязчиво обеспечивать порядок. В просторном подземном помещении были накрыты столы, способные разместить почти пятьсот жителей подземного города, которым в ближайшем будущем предстояло стать единым коллективом.
Никаких пламенных речей Стас произносить не собирался: он был морально полностью истощен, и единственное, о чем мечтал, – о тишине и отдыхе. Тем не менее, его присутствие во главе стола было просто необходимым. Его хотели слышать и слушать, ловить каждое слово. Он понимал, что невольно принял на себя роль Мессии, в некотором смысле Моисея[251], выведшего заблудших людей из объятий океана. Возможно, субъективно оно так и выглядело, но эта роль была Стасу чужда. Всеобщее поклонение и обоготворение смущали и нервировали. Хотелось бежать от всей этой суеты, от непосильного груза ответственности, взваленного им на свои далеко не божественные плечи.
И все-таки Стас прекрасно осознавал, что пятьсот человек – это не мобильная команда из дюжины привыкших друг к другу соратников. Перед ним за многочисленными столами сидело человеческое сообщество, в силу своей природы требовавшее управления. Как это ни прискорбно, но Стас вынужден был признать, что человечество в общей своей массе и в силу природной тяги к социуму, по сути, является стадом. А любому стаду нужен пастух. А пастуху для управления стадом нужен свод правил.
