― Оба на… ― удивлению его казалось не было предела, и сложив ладони в манере «рупор» у рта, он громко крикнул.
― Эй, Элл!
Я оглохла.
― Спасибо, что прямо в ухо… ― пробубнила я, зажав пострадавший орган ладошкой, ― Что да-то? ― переспросила я.
― Что «да»?
Мы секунду пялились друг на дружку. Я его не поняла, он меня видимо тоже.
― Тьфу ты, индейка! В смысле индеанка! ― спохватился крёстный, ― Это он ― Элл. ― показал он на черноволосого парня в очках, с трубкой телефона у уха, и снова окликнул его. Сообразив я вскинула подбородок,
― Аа… а?
Я прифигела мягко говоря. Почему я чёрт подери его знаю? Он кажется отдаленно знакомым, в тот момент, когда черноволосый посмотрел в нашу сторону, откликаясь на… прозвище? Он мимолётно запаниковал, он кажется чуть смартфон не обронил от неожиданности, но это спешно скрылось под маской спокойствия. Почему я его знаю?
― Здорово! ― улыбнулся немного удивлённо Колян, они пожали друг другу руки в приветствии, ― А ты… какими таким ветром? Я думал ты…
― Здравствуй. ― отозвался парень, ― Я проездом, по делам.
― Привет, Элл. ― Миша просто кивнул в знак приветствия, и черноволосый ответил тем же.
― Привет.
― Он оно что… ― крёстный мой задумчиво потёр подбородок, ― О, знакомься кстати, это Сола, девчонка Мишкина. ― подмигнул он Соле, и закинул мне руку на плечо, ― А это дочура моя, Тори.
Я инерциально отшатнулась и сжала кулаки. Смутившись, я потупила взгляд.
― Прости.
Чёрт! Неудобно получилось. Колян вскинул руки вверх.
― Это ты меня… Забылся! ― оправдался он. Я лишь снисходительно улыбнулась, ободряя, мол ничего, бывает… А сама тяжело дышала, от стыда. Поэтому улыбка моя наверняка была искусственной гримасой, я не чувствовала её, только боль. Она причиняла боль. Я разозлилась от этого и скрестила руки на груди. Сраная фобия!
― Дочура? ― с сомнением переспросил Элл. Колясик усмехнулся,
― Крёстная, расслабься!
― Ясно.
― Это Элл, мм… просто Элл. ― представил он своего знакомого, ― Наш общий друг когда-то в «Дневнике» играл. ― Коля любопытно посмотрел на парня, ― На долго?
― Нет. Максимум до завтра, а может уже и сегодня ночью уеду.
― Так может… мы ведь в пиццерию собирались вроде, да? ― окинул он нашу компашку вопросительным взглядом, и дружелюбно улыбнулся Эллу, ― Ты как, с нами?
Парень, чуть-чуть помолчал. Столкнувшись с ним взглядом, я немедленно нашла асфальт под ногами крайне удивительным и интересным. Я всё ещё переживала, что обидела Колю такой резкостью со своей стороны, и парень меня откровенно напрягал. Он странно говорил, и был странно мне знаком.
― Не откажусь. ― отозвался Элл.
― Крутяк! ― просиял крёстный и мы направились в сторону пиццерии чуть дальше по улице, ― А Славян не с тобой? ― поинтересовался Колян у своего негаданно встреченного друга.
― Нет.
― Жаль, я давненько его не видел. Он вообще, как?
― Не жалуется.
― Ты чего, скво? ― обеспокоенно шепнула Сола мне на ухо. Миша с Коляном и парнем Эллом шли шага на три впереди нас, а Сола рядом со мной. Я лишь плечами пожала, я не имела ни малейшего представления, что ответить подруге. Я смотрела на откровенно готической наружности, парня, с мощным акцентом, и никак не могла понять, почему он такой знакомый мне? Может я его раньше с Коляном не видела, раз уж их что-то связывает? Чёрные длинные волосы, чёрные-чёрные глаза за очками. Линзы? И говорит он тихо и приглушённо. Не очевидное, но ударение больше на последний слог. И твердые согласные какие-то неустойчивые, немного глухая «р». Что за проблема дикции? И тут меня словно молнией шарахнуло! Это акцент ― французский акцент! Это не линзы, и Элл, вовсе прозвище, это имя. Элл ― сокращение от Эмильен. Я узнала его! И он судя по тому испуганному взгляду тоже меня узнал. Вот почему он забеспокоился меня увидев! Мы лечились в одной клинике! Но он и вида не подал, что мы знакомы, хотя я об заклад бьюсь, что он меня узнал! Видимо Колян не знает, о прошлом своего знакомого. Но они наверняка давно знакомы, это видно, и ясно! Француз знает русский. И Коляна. А какого хрена француз, знает русский? Чего он тут делает, вообще? А вообще-то неплохой у него русский, акцент правда сильный, а так, норм.
Мы расположились в уютной пиццерии, за угловым столиком. Здесь царствовали ароматы чеснока, горячего масла, базилика и прованских трав. Здесь было тепло, и свет не бил мне по глазам потому я сняла свои очки. Только потом задумалась… а как он узнал меня в очках? Или это не играет роли? Хотя, я бы например не узнала бы его будь он в очках. Я и так-то не сразу его узнала. Хотя, я невнимательная, что тут скажешь. И как мне интересно вести себя с ним? И дальше продолжать делать вид, что не знаю его? Он наверное стесняется своих проблем. Не знаю конечно каких, я не так долго его знала, он почти под самую мою выписку поступил. Но какими бы ни были проблемы, они есть и эту скрытность я в состоянии понять. Я и сама бы не призналась никому в том, что я шизофреничка биполярная, если бы это ни было так очевидно. Да я и не знала до этого года, что это биполярное расстройство. Догадывалась конечно, но наверняка не знала. Раньше ведь всё списывали на переходный возраст, гормоны, избалованность, и на что-нибудь, что угодно ещё. Это только Гетман, сходу определил, что за чёрт со мной происходит. Если бы не шизофреническая природа болезни, может и справилась бы. Он хороший док. Реально хороший, это я проблемная, я хочу дышать без тумана. Он ничего не сможет сделать с этим, таблетки атрофируют мою душу, подавляют. Шизу вообще не лечат, её только подавляют. Я не хочу этого, не хочу этот терапевтический сон.
А он вроде ничего, Элл то есть, хорошо держится, даже и не скажешь, что ему два года назад психику в дурке шаманил. О» кей, парень. Твоя тайна умрёт со мной. Мы тоже актёрским талантом, так сказать, не обделены.
Заказав много всяких вкусностей, салатиков, кессадилью и огромную пиццу, я лично решила побаловать себя красным полусладким, Сола соблазнившись на хороший купаж вина заявленный в меню, решила меня поддержать. Миша с Коляном морочиться не стали и заказали себе пиво. Элл только чёрный кофе. Видимо парень за рулём или может до сих пор на препаратах. Может быть… Это только я чёртова мазохистка, могла и выпить немного принимая лекарства, а парень явно рисковать своей печенью не желает. Странно, он же гот? Готы же не бояться сдохнуть. Вроде. Я более внимательно присмотрелась к парню. Чёрная рубашка из странной плотной ткани, словно матовой, с воротом стойкой. Серебряные запонки на манжетах… хотя, вряд ли, скорее платиновые. Он был в простых чёрных джинсах и классического вида туфлях. В чёрном явно недешевом классическом пальто. Никаких цепей, подведенных глаз, пирсинга на лице. Достаточно аристократический вид. Может только слегка бледноват, и круги тёмные вокруг глаз, но это не майкап, просто от усталости возможно. А может и нет, не знаю, он в очках под тип Рэй Бэнов, в грубой чёрной оправе только они с прозрачными линзами, а может они коррекционные. Черная оправа накидывала ему лет 500 не меньше. Не всему ему, а взгляду. Хотя его особо и не разглядишь с моей светобоязнью, да ещё и исподтишка, так сказать. Не буду же я откровенно на него пялиться. Чёрные волосы по пояс, густые и глянцевые, как у Солы ей богу… В общем-то если бы не волосы как у Покохонтес, так вот даже и не скажешь, что он гот. Или это у меня какие-то неправильные представления о готах? Наверное потому, что я сама ни к каким неформальным субкультурами не отношусь, и знаю о них мало. Хотя, нет почему, отношусь. Я наверно эмо. Точно-точно, всё сходиться, я малолетняя, унылая, много бухаю, курю и иногда хочу сдохнуть. Этим же эмо занимаются, да? Этим. Мне бы ещё прикид соответствующий, и не отличишь. Хотя почему малолетняя? Уже нет. Бывают не малолетние эмо? Честно признаться в последний раз видела особь этого неформального течения, года четыре назад. Вымерли наверное. Прям как мамонты. Ну а чего они собственно ещё хотели? Хотели сдохнуть? Пожалуйста. Вот их наверное гопники и перевели… Так. Что вообще за бред в моей голове происходит? А если серьёзно к субкультуре я все-таки имею непосредственное отношение, рок это ведь тоже целая культура. Но чтобы провозгласить себя рокером, разумеется мало надеть «косуху», тяжелые сапоги, футболку с изображением любимой группы, увешаться цепями и расписать кожу тату ― внешнего вида недостаточно. Ведь быть рокером ― это значит обладать особым мировоззрением. А внешняя атрибутика ― это так, антураж и мишура, просто имидж. Если одеть меня в грёбанное вечернее платье, я от этого рокершей быть не перестану. Рок ― это крик души, это её полёт и драйв. Рок, он не снаружи, он внутри.
