Процедура, которую им предстояло провести, была очень болезненной, и подросток мог разорвать себе горло от боли, как это часто бывало с теми, кто намеревался провести эту процедуру в одиночку без посторонней помощи. Когда мальчик был привязан, Ли и Себастьян уже вернулись. Канадка принесла маленький пузырек с надписью на латинском языке. Демон же принес только огромное удивление на своем лице.
Демон и не думал увидеть комнату размером с остальную квартиру и высотой около пяти метров, полностью уставленной шкафами от пола до самого потолка, которые в свою очередь были заставлены всякими банками, склянками, коробочками и тому подобным. Шкафы стояли по периметру комнаты и рядами в середине. Себастьян и представить не мог столь большую комнату в этом старом полуразвалившемся доме, где каждый порыв ветра отдавался скрежетом и свистом. Сама лаборатория кроме набора юного волшебника так же содержала коллекцию каннибала, арсенал темной ведьмы и хирургический кабинет, который, в основном, использовался, как пыточная для особо несговорчивых информаторов.
Ли незамедлительно протянула пузырек Алисе, не желая самой участвовать в этом чудовищном исцелении. Та забрала его и аккуратно влила все содержимое в рот Хамелеона. Спустя пару секунд лекарство начало действовать. Подросток тут же пришел в себя. В его глазах читался ужас и боль. По дому разнеслись его первые, еще не сильно громкие крики о помощи. Он попытался высвободить руки и ноги, но ничего не получалось. Его глаза рыскали по комнате в поисках средства спасения. Огромные, безумные глаза. Казалось, он не видит людей возле кровати, как и всего вокруг и потому он так кричит, душераздирающе, истошно, невыносимо громко. С каждой минутой крики становились все громче, а попытки освободиться от пут и вырвать неизвестный препарат вместе с глоткой все сильнее. Сончже вышел из комнаты, обеспокоенный криками, и встал в дверном проходе, с опаской наблюдая за процессом спасения. Когда он узнал от Себастьяна, в чем дело, на его лице появилось сожаление и страх. Он испугался, что Хамелеон не выдержит этой процедуры, поскольку однажды пережил это на себе. Он рефлекторно прикрыл ладонью горло, наблюдая за метаниями юноши по кровати в попытках вырваться. Кореец, как и остальные, не отходил от мальчика ни на шаг, мучаясь и содрогаясь от каждой волны воплей, которые эхом разносились по всему убежищу, разгоняя крыс и мышей.
Так продолжалось целых двенадцать часов. Через шесть часов после приема жидкости Хамелеон сорвал голос и ничего кроме стонов и хрипов не мог издавать, но метания по кровати стали еще неистовее и свирепее. Еще через три часа попытки освободить руки привели к тому, что веревки порезали запястья до такой степени, что вся кровать была в его крови. Раны были столь глубокие, что приносили нестерпимую боль, но обезумевший на время подросток не замечал этого, ибо действие препарата было куда сильнее. Но через десять часов все стало потихоньку умолкать. Хрипы стали тише, силы у подростка окончательно закончились, боль стихла. Через одиннадцать часов Хамелеон совсем выбился из сил и перестал двигаться, то впадая в полудрему на несколько минут, то вновь приходя в себя. Он больше не издавал ни хрипов, ни стонов. Еще через полчаса он даже начал реагировать на слова и действие окружающих, понимал, что с ним разговаривают, узнал Алису и даже позвал ее по имени, произнеся ее имя одними губами. На вопросы о самочувствии он отвечал лишь еле слышным хрипом. Мальчик окончательно посадил голосовые связки и на восстановление голоса потребуется много времени. Сончже был везунчиков в этом вопросе. Его регенерация благодаря наличию крови бессмертного в его жилах связки в течении суток восстановились, но мальчик был лишь Хамелеоном, он мог принимать обличия окружающих, но не их свойства.
Когда мальчик все же пришел в себя через несколько дней, его рана, через которую проник яд, немного затянулась, и опухлость спала с тела. Редкие глубокие ссадины все еще зудели, но большинство из них почти полностью исчезли. Однако отсутствие голоса его сильно удручало. Ему не позволяли надолго подниматься с постели, а тем более покидать убежище, хотя он имел такое желание. Рядом с ним постоянно кто-то был, в основном это была Алиса, чувствовавшая свою вину за произошедшее, и Сончже, понимающий, что чувствует парень и искренне за него переживающий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Хамелеон был по-прежнему зол на Алису. Сказать этого он, конечно, не мог. Но взгляд говорил сам за себя. Тогда Сончже попросил Алису выйти на время, оставив их наедине. Это первый раз с того момента, когда охотница его избила, когда с ней заговорил. Алиса не могла отказать вампиру, считая, что спорить и отстаивать свое мнение с ним в данной ситуации будет не самым лучшим решением, и потому покинула комнату. Заметив это остальные подошли к ней, но она лишь растерянно пожала плечами, сама не понимая, зачем Сончже выгнал ее из комнаты. Через несколько минут послышался грохот разбитого стекла. Испугавшись за парней, все вбежали внутрь. На полу лежали осколки от хрустальной вазы, которую совсем недавно подарил Алисе Себастьян. На кровати сидел Хамелеон. Ему по-прежнему было больно двигаться. На его лице можно было разглядеть, как боль сменяется злостью и наоборот. У двери стоял кореец. Он был слегка напуган подобным поступком подростка на его признание в том, что это он объявил на него охоту, а не Алиса. Но в глазах также читались понимание и облегчение. Неудивительно: будь на месте мальчика кто-то вроде Алисы, разбитой вазой бы не обошлось. Но все же спустя пару секунд гость успокоился, и злость пропала с его лица. Ведь в глубине души он понимал, зачем кореец так поступил. Хамелеон вдохнул в себя побольше воздуха и выдохнул через рот, прикрыв глаза. Затем подросток попытался лечь, озадаченный поиском позы, в которой у него не будут болеть его раны.
Алиса поспешила на кухню. Хамелеона следовало накормить, прежде чем он вновь уснет. Он очень много спал и почти не ел, лишь в те редкие моменты, когда бодрствовал, но принимать достаточное количество пищи ему не позволяло разодранное горло, потому он почти всегда оставался в оголодавшем состоянии. Ли решила ей на помочь. Себастьян же с Мамото принялись собирать осколки разбитой вазы. Демон всё никак не мог понять, почему же Хамелеон не запустил вазой в корейца, а бросил ту на пол. Это было бы куда логичнее, учитывая, что именно вампир виновен в тех мучениях, которые пришлось пережить подростку.
Спустя пару дней мальчишка уже мог медленно ходить по убежищу, поскольку лежать весь день в кровати ему надоело. Правда, говорить он по-прежнему был не в состоянии. Но Себастьян и его нестандартная логика с легкостью нашли выход из данной ситуации. Он подарил мальчику планшет, который специально для этого выпросил у корейца. На нём мальчик набирал сообщения и таким образом общался с остальными. Правда, как выяснилось позднее, демон не умел читать, и потому при общении без посторонней помощи эти двое не могли обойтись. А общались они постоянно. Демон смог как-то втереться в доверие подростку, многое ему рассказывая и знакомя его со всеми в убежище.
Хамелеон интересовался всем: и оружием Мамото, и программами Сончже, которого он в скором времени прости не без помощи доброго демона, и даром Ли, и способностями самого Себастьяна. Но особенно мальчик интересовался Алисой. Стоило ей появиться в убежище, как он, забыв обо всем, буквально лип к охотнице и везде ходил за ней по пятам, расспрашивая ее обо всем и не давая ей возможности отступить или промолчать. Его любопытство не знало предела. Подросток с детской энергией и интересом слушал рассказы и пояснения. С каждым часом глаза Хамелеона все сильнее сверкали от счастья, когда он погружался в знакомый для себя, но в то же время новый мир. Казалось, все забыли уже о том, по какой причине мальчик оказался здесь и на кого ведется охота. Но монстр уже представлял себе как умрет мальчик, прекрасно зная, где его следует искать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Конец пути
С того самого момента, как выяснилось, что Хамелеон пропал, начались его поиски. Сончже проверял все камеры видеонаблюдения, проверял все полицейские сводки по неопознанным телам и задержанным, но следов юноши не было, словно он и не существовал вовсе. Юноша искусно прятался, меняя обличия в тех местах, где камер не было и никто его не видел. Он хорошо изучил все слепые зоны, пока помогал Алисе и Сончже найти своих обидчиков и выследить тех, кто приехал за его головой.
