– Да, но он наверняка какой-нибудь заумный!
– Да, и, конечно, очень богатый. Сделайся его сподвижницей. И тогда он оставит тебе все свои денежки.
Миранда, подтолкнув Питера локтем, попросила его заплатить за выпивку. Одновременно она отметила, что Дженис призадумалась над ее советом. Этой женщине было около пятидесяти, но она, несмотря на полное отсутствие к себе внимания со стороны мужчин, была далеко не против завести к кем-нибудь из них роман.
Положив сдачу на стойку бара, она нагнулась к Миранде.
– Ты предлагаешь мне немного побыть в роли Ребекки? А вдруг он похож на Лоуренса Оливье?
Приподняв бокал с джином, Миранда сказала:
– Ну, если у тебя больше нет выбора…
Вошел Артур и тяжело уселся в кресло. Подкинув Дженис пищу для размышлений, Миранда затем так же тяжело повернулась к нему лицом. Ей нравилось разговаривать с Артуром, особенно о Мэг: по крайней мере, таким образом она могла гораздо лучше понять, что же в действительности произошло десять лет тому назад. Однажды он простит ее, а она, в свою очередь, простит себя.
Но сегодня Артур, похоже, не был настроен на то, чтобы кого-либо обвинять.
– Я очень рад видеть вас, миссис Сноу, – переводя дыхание, сказал он. Да, он, со своими бронхитом или артритом, скоро помрет. – Вы следили за тем, что говорилось в программе, которая следовала за новостями?
– Нет, не следила, – ответила Миранда, устраивая свое грузное тело рядом с ним и готовясь к очередной скучной беседе. Она слабо надеялась, что Суэцкий канал снова открыт.
Артур возмущенным голосом спросил:
– Вы хотите сказать, что мисс Пэтч сама себя не видела по телевидению?
– Что ты имеешь в виду под словом «сама себя»?
– Ее сегодня показывали по телевидению. – Обратившись в сторону проходившей мимо работницы кухни, он спросил: – Сибилла, ты видела, как в одной из передач показывали мисс Пэтч?
Немного подумав, Сибилла улыбнулась:
– Да, ее действительно показывали по телевидению. Я даже вначале подумала, что это вы, миссис Сноу. Я же не знала, что у вас есть сестра, которую, если бы не очки, вполне можно было бы принять за вас.
– Мэг не носит очков, – заметила Миранда.
– Я точно говорю, что это была мисс Пэтч, – улыбнулась Сибилла. – Вас можно отличить только по волосам. У вас волосы пушистее, чем у нее.
Миранда и без Сибиллы знала о том, что ее волосы были гуще, чем у Мэг. Не обратив внимание на это замечание, она обратилась к Артуру за другими вопросами. Питер, отложив в сторону рисовальный блокнот, подключился к разговору. Это поистине было очень странно, поскольку он постоянно пребывал в задумчивом состоянии и был погружен в собственные мысли.
Артур заявил высокомерно:
– В передаче выступали иллюстраторы книг. Обсуждался вопрос о том, зависит ли цена книги от количества иллюстраций в ней. В передаче также выступал этот парень. Ну, он еще такой смешной. Забыл, как его зовут. У него еще имя такое чудное.
– Ты имеешь в виду Чарльза Ковака? – предположил Питер.
– Да, да, именно его. В основном только он и говорил. Упоминалось имя Джилл Форсайт, о которой когда-то мне говорила мисс Пэтч. А после этого, представьте себе, появилась картинка: мисс Пэтч за мольбертом, ее рисунки он назвал прекрасным образцом художников школы Россетти, а саму художницу – феей. Смею заметить, ей действительно очень подходит это имя.
От удивления Миранда не могла вымолвить ни слова, потому что Мэг никогда не говорила с ней о своей работе, а когда Миранда однажды коснулась этой темы, Мэг скромно ушла от разговора. Питер спросил:
– Почему же Миранде никто не сказал об этой передаче? Мы бы смогли посмотреть ее вместе. Какая досада!
Миранда ответила:
– Она бы вряд ли обрадовалась, узнав о том, что мы смотрели эту передачу.
– Да, но зато как интересно нам!
Миранда не была в этом уверена. Ведь это именно ей, Миранде, хотелось стать знаменитостью. А Мэг никогда не гналась за славой. По телевидению показали лишь фотографию сестры. Это разве можно считать славой?
Артур продолжал подробно комментировать все ту же передачу. Миранда ни на минуту не сомневалась в том, что старик слегка преувеличивал. Не мог Чарльз Ковак посвятить отведенные для эфира пару минут обсуждению одного лишь творчества Мэг. Но Артур без труда смог убедить в этом Питера.
– Это как раз то, что нужно Мэг, – говорил Питер, когда шел домой через окутанную дымкой гавань, вниз по неожиданно огромным пологим ступеням Воскресной улицы.
Миранда добродушно посмеивалась над услышанным.
– Мэг совсем не ищет какой-то славы или похвалы. У нее хорошо идет работа, и ей вполне этого достаточно.
Но Питер был несокрушим.
– Мэг слишком низко ценит свои художественные способности. Помню, когда она приезжала поздравить нас с рождением Кэти, она даже стеснялась говорить о том, что получила много заказов от «Макивойс». Она лишь скромно упомянула про то, что наконец-то нашлось применение и ее скромному таланту.
– Ну конечно, для тебя это…
– Мэг лучше меня знает мои недостатки, – робко оборвал Миранду Питер.
– Да, она восхищена написанными тобою картинами. Она считает, что твоя работа превыше всего, даже нашего брачного союза.
– О чем ты таком говоришь, Миранда?
– Сегодня она сказала мне о том, что на первом месте у тебя должна быть твоя работа. Можно подумать, что ты какой-нибудь бедный, но очень талантливый художник.
Он молча стоял на ступеньках лестницы, ожидая, когда Миранда придет в себя и немного отдышится. Перед ними расстилалась панорама омываемой морской волной маленькой деревеньки, вид которой очень нравился Питеру.
И он никак не мог понять, почему этот пейзаж совершенно не трогал Миранду. В свою очередь, Миранда тоже прекрасно понимала, что ее мнение и вкусы часто расходятся с мнением и вкусом мужа.
Обняв рукой живот, она обиженно заявила:
– Ведь нас же нельзя назвать бедными, Питер! Твое имя хорошо известно в артистических кругах. И при всем этом мы хороним себя в глуши, где наши дети не могут даже получить нормального образования, а я умираю от скуки…
– Извини, дорогая, – как всегда с готовностью выпалил он шаблонную фразу так, чтобы показать ей, что он тоже весьма опечален тем же фактом. – Я понимаю, что этот образ жизни – совсем не то, о чем ты мечтала. А вот насчет детей я могу поспорить. Для них это место идеальное, а вот для тебя – самое настоящее захолустье. – Обняв ее за плечи одной рукой, он другой рукой начал приглаживать ее халат. У него была теплая, ласковая рука. Миранда даже не помнила случая, чтобы рука Питера когда-нибудь была холодной и влажной. – Послушай, давай подождем, пока подрастет наш новорожденный малыш, а затем мы сможем на зиму отправиться в Лондон. Тебе нравится такое предложение? Я где-нибудь сниму студию, а ты будешь посещать театры, магазины…
