– Где вы, миссис Кьюсак? – тихо спросила Рейчел, направляясь к «Миру рептилий».
Кьюсак заглянул в кабинет Лизера. Сначала он даже не засек звук, трещащий сонарный перезвон. Внимание привлекли – нет, скорее, украли – стены. Они поймали его мысли, как рыболовные сети, в которых бился и метался только один вопрос: «Что случилось с картинами Сая?»
Стены опустели. Исчезли картины и рисунки, исчезли портреты и пейзажи, сражавшиеся за место с абстракциями. Они растворились в ночи. Даже набросок Пикассо, блуждания пропитанного сангрией мастера. Ушли как вчерашний день. Остались только крючки для картин. Они выстроились на стенах как надгробия, свидетельства былого величия.
– Да пошли вы, – рявкнул Сай в трубку и швырнул ее на аппарат.
Компьютер за его спиной пищал каждые пять секунд, как сонар подводной лодки. Звук напомнил Кьюсаку фильмы о Второй мировой войне. Он почти видел, как экипаж следит в напряженном молчании за нацистскими эсминцами, которые преследуют лодку в мрачном море, сбрасывая смертельные подарки.
«Бип. Бип. Бип».
«Блэкберри» Сая валялся на столе. Смартфон, как и компьютер, объявлял о получении писем писком. Сай выбрал для него такой же сонарный рингтон. А может, он просто не менял заводские настройки. Трели «Блэкберри» были резкими и звонкими. Смартфон тоже пищал каждые пять секунд, хотя все время секундой раньше или позже компьютера.
«Бип. Бип. Бип».
Писк шел волнами. Он заполнял комнату: сначала пищал компьютер, а следом, эхом, – «Блэкберри». Или наоборот. Каждое злобное письмо объявляло о себе дважды, и все они содержали разные вариации одного и того же ядовитого послания:
Письмо 1314: «А как же твои дети, Жопа?»
Письмо 3025: «Эй, придурок, лучше не показывайся в «Венис Бич»».
Письмо 5911: «Ты уже проверил почту?»
Телефон на столе снова зазвонил, и Сай схватил трубку. «Что?» Он нахмурил брови. «Что сказала Бьянка?» Он слушал еще пару минут, а потом бросил трубку в гнездо, повернулся к Кьюсаку и рявкнул:
– А тебе чего нужно?
«Бип. Бип. Бип».
Лизер, наклонившийся к столу, раздраженный и занятой, не ждал ответа:
– Ты даже не представляешь, какую диверсию организовала моя жена.
– Она взяла ваши картины?
Кьюсак все еще не мог решить, что произвело на него большее впечатление: пустые стены или непрерывные звонки.
– Хуже, – заявил Лизер. – Она обрубила наши коммуникации. Все телефонные линии перегружены. Вся работа коту под хвост. Я уже получил двадцать тысяч писем. И от «Блэкберри» тоже никакого гребаного толку. От этих чертовых сигналов голова раскалывается. Стоит мне взять телефон, и на линии уже очередной вызов. Или приходит текстовое сообщение, когда я набираю номер… Так что тебе нужно?
Джимми проигнорировал несвоевременность разговора. Раздражающие факторы, решил он, даже могут сыграть ему на руку.
– Наш разговор в прошлый четверг. Видеозапись из «Фокси леди». Мы можем закрыть эту тему?
«Бип. Бип. Бип».
В зоопарке Рейчел повернула на перекрестке налево, а не направо, к «Миру рептилии». Решение было инстинктивным, внезапное изменение планов, характерное для всех хищников. Выбор, который они сами не в силах объяснить. Эмили часто начинала рабочий день с длинного извилистого строения, носящего название «Мадагаскар». Приюта нильских крокодилов.
Обход займет всего десять минут. Быстрая прогулка в тенях «Мадагаскара» среди малоизвестных плотоядных, вроде мадагаскарской фоссы. Миссия «найти и уничтожить». Поиск в здании беременной женщины не займет много времени. Толпы еще нет, и Рейчел не придется возвращаться по собственным следам. Рейчел, одетая в готский костюм, исчезла во тьме «Мадагаскара». На всякий случай она залезла в сумку и достала пару черных кожаных перчаток.
Прохладные и зловещие коридоры извивались то вправо, то влево, но Эми нигде не было видно. Рейчел проверила нильских крокодилов и их известковые пещеры. Здесь нет. Она посмотрела около лягушки-помидора, названной так за поразительно красный цвет, подходящий к палитре любого художника. Здесь нет. К тому времени, когда Рейчел добралась до шипящих тараканов, Gromphadorhina portentosa, она решила, что в здании пусто. Тараканы были коренными обитателями Мадагаскара. Они наверняка будут процветать на Манхэттене, вместе с плюс-минус ста миллионами прочих.
В этих тенях Рейчел Витье заметила беременную женщину, которая быстро шла в противоположную сторону. «Опа». Рейчел самодовольно усмехнулась.
Виктор ходил взад и вперед перед кабинетом Лизера. Сначала налево. Потом направо. С каждым поворотом все больше выходя из себя. Почти всякий раз он пытался заглянуть в кабинет босса, чтобы выяснить, не освободился ли Сай.
– Виктор, может, я позвоню тебе, когда они закончат? – предложила Никки.
Ли посмотрел на нее поверх своих очков в роговой оправе:
– Сколько еще, как ты думаешь?
– Не представляю.
– Я не могу столько ждать.
Виктор ворвался в кабинет Лизера – сто шестьдесят семь сантиметров безудержной ярости, – все еще переживая утреннюю стычку с боссом.
– Я хочу с вами поговорить. – Он плюхнулся на стул рядом с Кьюсаком.
– Не сейчас, – возразил Лизер. – Гномам вход воспрещен.
– Рынки летят в пропасть, а вы заняты? – саркастически поинтересовался ведущий трейдер, не обращая внимания на подначку. – Доу в любую минуту может дойти до девяти тысяч.
– Каждый «хочет поговорить», – зарычал Лизер. – Я получил уже тысячу звонков от каких-то разъяренных женщин. И все они хотят поговорить. В моем компьютере двадцать тысяч писем. Какие-то люди, которых я даже не знаю, «хотят поговорить». А теперь приходишь ты, Виктор, и ты, Джимми. И оба «хотите поговорить». Кто начнет первым?
– Я, – потребовал Виктор. – Если мы не начнем продавать прямо сейчас – не завтра, не через час, а прямо сейчас, – «Меррил» потребует свой кредит и блеванет нашими позициями. Их не волнует ваше членство в совете директоров «Бентвинга». «Меррил» будет продавать неряшливо, скоро об этом узнают все и начнут сбрасывать их собственные позиции. Сбрасывать, сбрасывать и сбрасывать. Вы должны что-то сделать.
– Что-нибудь еще?
«Бип. Бип. Бип».
– Да, – объявил Виктор. – Мы продаем сейчас, или я ухожу в то место, где ценят таланты.
– Теперь Джимми, – сказал Сай, уложив подбородок на большие пальцы рук и прижимая указательный палец к губе. – Что у тебя?
– Нам нужно поговорить наедине.
Виктор пожал плечами и качнул головой:
– Я никуда не пойду.
– Давай, Джимми, – съязвил раздраженный Сай. – Какие могут быть секреты от друзей?
«Бип. Бип. Бип».
– Ладно, – ответил Кьюсак.
Он встал и уперся руками в стол Лизера.
– Давайте покупать моего тестя.
Глава 54
«ЛиУэлл Кэпитал»…
– О чем ты говоришь?
Лизер отшатнулся как от удара. Он ожидал от Кьюсака разговора об увольнении. Глаза босса больше не метали молнии. Зрачки искали новую цель.
– В чем дело? – растерянно спросил Кьюсак, не понимая реакции Лизера. – Вы сказали: «Мне нужен партнер, а не противник». Так давайте начнем.
Молчание.
– Калеб – человек осторожный, – вызвался Джимми, – но думаю, он сможет продать свою компанию.
– Правда? – спросил Лизер.
– Простите, – прервал их Виктор Ли, – но как же я?
– Наверно, тебе лучше выйти, – тихо ответил Сай, все еще пребывая в растерянности.
– Выйти? – взвился Виктор. – Я работаю тут три года. А вы собираетесь сделать партнером его?
– Мы обсудим это позже, – ответил Лизер.
– Я предпочитаю обсудить сейчас, – взвизгнул Виктор, повысив голос. – Кьюсак опередил меня. А как же лояльность?
– Ты только что угрожал уйти.
– Я ведущий трейдер. Я приношу жертвы. У меня неординарное мышление.
Ли дрожал от ярости, дергаясь, как кукла.
– Какие жертвы? О чем ты? – спросил Сай. – Раздраженный и озадаченный, он давил на кнопку «Off» своего «Блэкберри». – Эти чертовы сигналы сводят меня с ума.
В дверях возник Шэннон. Глава службы безопасности «ЛиУэлл Кэпитал», большой и грозный, услышал шум из холла. Зайдя в кабинет, он поинтересовался:
– Какие-то проблемы, босс?
Женщина пробиралась по залу очень быстро для беременной. Насколько помнила Рейчел, Эми выше и не такая толстая. Но пыльные лампы и тени в глубинах «Мадагаскара» могут сыграть и не такую шутку с силуэтом.
Беременная женщина обогнула один угол, затем другой. Она шла быстро, с какой-то целью. Ее движения становились все резче.
Неужели Эми узнала ее, подумала Рейчел. Это невозможно. Шрам спрятан. А готский прикид обманет любого, тем более человека с прозопагнозией.
Для инсулина слишком рано. До вольеры медведей идти и идти. Люди реагировали на инсулин по-разному. Эми может рухнуть от такой дозы через пару секунд. И тогда все пропало. А может стать воинственной и агрессивной, пока не умрет от передозировки.
