– Джон, – поправил мужчина. – Могу я проводить Вас до каюты или предложить Вам что-нибудь выпить? В баре в самом деле очень неплохо. Вы, вероятно, еще не были там? – Но меньше всего Скарлетт хотела коротать время этого вынужденного путешествия, сидя в баре, что так напоминало ей такие же развлечения на том, утонувшем корабле. Никогда в жизни больше не хотела она находиться на судне, но сейчас вынуждена была делать это из-за Кэт.
– Спасибо, мне не хочется, – Скарлетт пожала руку Джону и ушла. Но спускаясь в каюту, она почувствовала, что совсем не хочет идти туда, где атмосфера была для нее еще более гнетущей, ужасной, чересчур знакомой. Ей не хотелось оставаться там одной, ложиться спать и снова провести бессонную ночь, предаваясь мыслям, воспоминаниям, кошмарам.
Она снова вышла на палубу рядом со своей каютой, встала у перил, раздумывая, что могло случится с Кэт и чем все это кончится. Женщина была так погружена в свои мысли, что не услышала звуков приближающихся шагов, поэтому удивилась, когда рядом прозвучал мягкий голос:
– Что бы там ни было, миссис Батлер, но все, вероятно, не так плохо… извините. – Джон тронул Скарлетт за руку, она не обернулась, – не хочу вмешиваться, но Вы показались мне такой расстроенной, что я забеспокоился.
Скарлетт повернулась к Джону, волосы развевались по ветру, глаза блестели. Джон увидел, что это блеск слез, сверкающих в лунном свете.
– Все это путешествие я только и делаю, что убеждаю окружающих, что у меня все в порядке. – Скарлетт попыталась улыбнуться, но не смогла даже выдавить из себя улыбку. Джон увидел, как она вытерла глаза.
– И удалось ли Вам убедить в этом хотя бы одного человека? – Голос Джона был теплым и добрым, но Скарлетт уже почти жалела, что встретилась с ним. Она не видела в этом никакого смысла. У Джона была своя собственная жизнь, у нее – своя, единственной целью которой в данный момент было найти Кэт.
– Нет, – улыбнулась Скарлетт, – это у меня не получилось.
– Может быть, в этом и нет необходимости, – а затем Джон самым добрым голосом, который Скарлетт когда-либо слышала, задал ей самый трудный вопрос: – Случилось, действительно, что-то страшное? – Джон мучительно наблюдал, какую боль, отразившуюся на лице Скарлетт вызвал этот вопрос, хотя и до него он не видел в ее глазах ничего, кроме печали.
– Это случилось уже давно. – Скарлетт хотелось быть искренней с Джоном, но не вдаваться в подробности. – Я обычно не так сентиментальна. – Она снова улыбнулась, вытирая слезы, и глубоко вдохнула морской воздух, стараясь взбодриться и казаться более веселой.
– Есть какая-то определенная причина? Может быть, Вы страдаете от морской болезни?
– Не совсем, – Скарлетт ускользала от прямого ответа, – я вообще не люблю пароходы с некоторых пор… с ними связано слишком много… – она остановилась на слове «воспоминаний» и решила отбросить всю осторожность. Скарлетт не знала, кто такой Джон, но в настоящий момент он был ее другом и определенно нравился ей.
– Я находилась на «Гермесе», когда он затонул, – тихо объяснила Скарлетт, – там погибли мой муж, дочь и человек, за которого она собиралась замуж. – Скарлетт больше не плакала, а Джон погрузился в молчание.
– Боже! – теперь слезы стояли в глазах Джона, – не знаю, что и сказать… кроме того, что Вы – храбрая, поскольку снова ступили на палубу корабля. Это, должно быть, ужасно для Вас. Вы первый раз вышли в море с тех пор? – Слова Скарлетт объяснили Джону, почему она такая странная и бледная, почему так редко выходит из каюты. Она кивнула в ответ.
– Да, это нелегко. Я поклялась, что никогда не войду на корабль. Но я должна привезти назад дочь.
– Кто Ваша дочь? – заинтересовался Джон, который знал по именам всех пассажиров «Гермеса», не вернувшихся после путешествия, но ему ни разу не удавалось встретиться с очевидцами трагедии.
– Тогда, на «Гермесе» мы думали, что потеряли ее, когда все садились в спасательные шлюпки и думали, что она тоже находится там. Но Кэт ушла и спряталась в каюте со своей куклой. – Скарлетт печально улыбнулась. – В конце концов мы нашли ее на спасшем нас судне. Она была в истерике, и уже никогда… она стала трудным ребенком, потому что пережила такую катастрофу.
– А кому из семьи удалось еще спастись? – Джона интересовало все, но больше всего сама Скарлетт, которая все-таки оказалась именно такой красивой загадочной дамой, которую окружающие и видели в ней.
– Со мной остались сын, его кузен и дочь. И еще двое детей, родители которых, вероятно, утонули. Только мой муж, дочь и ее жених… утонули. Жених дочери был тоже англичанином. – Скарлетт улыбнулась, заметив, как Джон наблюдает за ней. – Его звали Ричардом Коупервилдом, голос Скарлетт снова дрогнул.
– Боже мой! – Джон выглядел так, как будто перед ним находился, по крайней мере, призрак, это отчетливо читалось в глазах мужчины.
– Я кажется, слышал о Вас… американская семья из Сан-Франциско… именно так… Д-да, именно так. – И после Джон объяснил, что он имел в виду. – Ричард был моим племянником.
Минуту оба стояли молча, вспоминая каждый свое. Скарлетт снова улыбнулась. Странным был мир, в котором они жили, настолько удивительно было встретить на корабле Джона, особенно сейчас, когда прошло столько времени.
– Это было ужасно… Единственный сын… любимый ребенок… страшно. – Джон задумался над воспоминаниями, нахлынувшими на него. Он вспомнил даже об Элле Лорине. Родители оплакивали Ричарда многие годы.
– Мы тоже, – прошептала Скарлетт.
– И Ваш муж… Вы больше никогда не вышли замуж? Скарлетт медленно покачала головой: – Мне было некогда. Со мной остались дети. И свои и чужие, хотя они сразу же стали своими, потому что мы вместе все это пережили. Старший сын, Уэйд, очень старался заменить детям отца, это было так трудно для него, такого молодого, на плечи которого свалилась такая большая ноша. Он очень помогал мне. Племянник тоже. Скарлетт задумалась, а Джон с изумлением посмотрел на нее.
– И Вы все это сделали одна. Я хочу сказать… воспитали их. – Он был потрясен. По его словам, Скарлетт нужно было воздвигнуть памятник при жизни.
– Более или менее. Я старалась. Я делала все, от меня зависящее, иногда опускались руки от отчаяния, но тем не менее все мы выжили.
– А что сейчас с Вашими детьми? Где они?
Скарлетт улыбнулась при воспоминаниях о близких. Она уже скучала по двум младшим, оставшимся в Сан-Франциско: – Старший сын Уэйд, фермер в нашем поместье в Таре. Племянник Бо – семейный герой. Он бросил Гарвард, вернулся домой, потом отправился в Нью-Йорк и стал там известным театральным деятелем.
– Как актер? – Джон был заинтригован. Батлеры представляли собой довольно интересную семью, много интересней, чем его собственная в Англии.
