– Счастье приходит и уходит. В этом жизнь…
– Я ему не понравился, – сказала Кристиан уже в машине.
– А как ты мог понравиться? – Катринка выглядела немного раздраженной. – Ты вел себя, как невоспитанный щенок!
– Но тебе же я нравлюсь? – спросил он, легонько дотрагиваясь до ее руки.
Катринка повернула к нему голову и неохотно улыбнулась.
– Нет, не нравишься, – сказала она. – Иногда. Но я люблю тебя. И очень счастлива, что ты есть в моей жизни.
– Этого достаточно, – успокоился Кристиан.
На следующее утро после завтрака Катринка и Кристиан продолжили свое путешествие.
Они поехали на север, остановившись только один раз, чтобы заправить машину и чего-нибудь выпить. К половине первого они по дороге на Могельнице проехали Оломук, бывший когда-то столицей Моравии, потом Катринка свернула на проселочную дорогу и, проехав по ней немного, остановилась перед какой-то калиткой.
– Открой, пожалуйста, – попросила она.
– Мы приехали?
– Да, приехали, – подтвердила она.
Кристиан вышел, открыл калитку, подождал, пока Катринка въедет, закрыл калитку и снова сел в машину. Катринка отметила, что и калитка и забор были недавно выкрашены, так же как и декоративные детали оштукатуренного фермерского дома. Эта ферма принадлежала семье ее матери, Новотным, и каким-то образом проскочила через шестерни в бюрократической машине, когда после прихода к власти коммунистов была объявлена коллективизация.
Когда машина остановилась, к ней бросились три немецкие овчарки; входная дверь открылась, и из нее выбежала полная женщина, раскинувшая руки:
– Катринка, zlaticko, dobry den! – Ее потускневшие светлые волосы были закручены в узел на макушке. Трудно было поверить, что она всего на несколько лет старше Катринки.
– Олинка, как я рада тебя видеть! – воскликнула Катринка, обнимая женщину. – Это жена моего кузена Франтишека, – объяснила она Кристиану по-немецки. – А вот собаки. Здесь всегда были собаки. – Она повторила то же самое для Олинки по-чешски.
– А еще цыплята, поросята, – сказала, смеясь Олинка. – Входите, входите. Какой красивый у тебя сын! Он очень на тебя похож. Ах, как жаль, что моих мальчиков нет дома. – Они учились в университете в Брно. – Здесь только Милена. Она вот-вот должна вернуться из школы.
– А где Франтишек?
– Он работает в саду, но скоро придет обедать.
Катринка и Кристиан прошли следом за Олинкой в огромную кухню, где был накрыт стол на пятерых. У очага в кресле-качалке сидела старая женщина. Ее седые волосы были аккуратно заплетены в косы. Услышав шаги, она крикнула голосом тонким и взволнованным:
– Катринка, это ты? Ну только посмотрите на нее, – сказала она, когда Катринка встала перед ней. – В таком возрасте ждешь ребенка! Господь тебя благослови! Ну иди ко мне, поцелуй свою старую тетку.
– Тетя Зденка, как хорошо вы выглядите, – Катринка расцеловала старую женщину в морщинистые щеки. Зденка и ее мать были родными сестрами.
Она похлопала Катринку по животу.
– Девочка, – уверенно сказала она.
– Чего с вашей ногой? – поинтересовалась Катринка, заметив, что ее нога в гипсе покоится на скамеечке.
– Так глупо вышло, – Зденка с досадой махнула рукой. – Я встала на стул, чтобы достать банку консервов с полки, и упала. Вот теперь сижу целыми днями без дела.
– Чистка картошки и морковки не дает тебе скучать, – пошутила Олинка.
– Это твой сын? – спросила Зденка. – Какой красивый мальчик. Подойди. Поцелуй меня.
– Поцелуй ее, – приказала Катринка по-немецки.
– С удовольствием, – сказал Кристиан с неожиданной теплотой. – Никогда не отказываюсь поцеловать красивую женщину. Выздоравливайте поскорее, тетя! – Он был сама учтивость.
– Что он сказал? – спросила Зденка.
Катринка перевела, и Зденка рассмеялась.
– У него медовый язык, как у твоего отца!
Через пять минут явился Франтишек. Высокий, широкоплечий, он по-медвежьи обняла Катринку.
– Добро пожаловать! Добро пожаловать! – расшумелся он. – Давно тебя не видел…
Обед прошел весело, Катринка и ее родня рассказывали друг другу последние новости, вспоминали прошлое. Время от времени Катринка переводила самое интересное Кристиану, который, удобно устроившись, ел домашние колбаски и свежеиспеченный хлеб. Нельзя сказать, что ему было здесь хорошо, но его очень забавлял вид матери, всемирно известной светской львицы, которая одинаково удобно чувствовала себя и на балу у коронованных особ и на кухне фермерского жилища в маленькой восточноевропейской стране. Сможет ли он когда-нибудь понять Катринку, спрашивал он себя.
После обеда Франтишек вернулся к работе. Олинка принялась убирать посуду, а Катринка показывала Кристиану ферму.
Когда они вернулись в дом, там уже была вернувшаяся из школы Милена – среднего роста, тоненькая девочка с бледной кожей и приятными чертами лица.
– Какая красивая ты выросла, – ахнула Катринка, увидев ее.
– Точно как твоя мать в молодости, – заметила Зденка.
Милена вспыхнула и с очевидной неловкостью поблагодарила Катринку за похвалу.
– Что с тобой? – спросила ее мать и добавила, обращаясь к Катринке: – Обычно она совсем не такая робкая. Ты бы видела ее вчера, когда она узнала о твоем приезде…
Если другие просто любили Катринку как члена семьи, то Милена искренне боготворила ее. Смутившись, девочка убежала делать уроки.
Кристиан с разочарованием воспринял ее уход, но ему недолго пришлось ждать ее возвращения. Очарование Катринки было слишком сильным, и девочка не могла противиться ему. Катринка принялась помогать готовить ужин.
– Ты мне мешаешь, милый. Пошел бы в комнату и там почитал, – предложила она сыну, в очередной раз проносясь мимо него. – Или посмотри телевизор. Если, конечно, не хочешь помочь тете Зденке лущить горох!
– Пожалуй, пойду посмотрю телевизор, – лениво потянулся Кристиан. – Милена не хочет попрактиковаться в английском?
– Нет, спасибо, – поспешно ответила Милена тоже по-английски. Она боялась остаться наедине с этим молодым человеком. Что-то в нем тревожило ее. Он совсем не был похож на ее братьев, она не знала, о чем говорить с ним. – Я останусь и накрою на стол.
– Ты очень хорошо говоришь по-английски, – заметила Катринка.
– Правда, – подтвердил Кристиан и улыбнулся. – Может быть, ты потом научишь меня нескольким фразам по-чешски? – Милена нервно кивнула. – Прекрасно, – Кристиан извинился и вышел из комнаты.
Ужин в тот вечер был точной копией обеда – полный смеха и разговоров. Когда говорила Катринка, Милена с жадностью наблюдала за ней, а Кристиан, в свою очередь, не отрываясь, смотрел на Милену. «Красивая, но очень робкая», – подумал он.
