– Рыж, рядом, – еле слышно шепнула княжна, когда жених уверенно подхватил её под руку и повел в дом.
Рысь подчинился мгновенно, место было совершенно незнакомое, а в таких он всегда был послушен и недоверчив.
– Не забудь, – одними губами шепнул ей на ухо ястреб, – ты немая и глухая.
– Добрый вечер, – бархатистый мужской голос откуда-то сверху приветствовал вошедших в первый зал, окружённый по периметру на высоте второго этажа внутренней галереей.
– Добрый вечер, – нестройно отозвались княжичи, упорно не поднимая взглядов и топая толпой к находящейся прямо против входа лестнице.
– А прелестное создание не умеет разговаривать? – язвительно осведомились сверху, и Весенике нестерпимо захотелось хихикнуть и сказать, что прадед определенно родня не только Бересту и Ансу, но она не собиралась нарушать данное жениху слово.
– А кто пустил в дом ту драную рыжую кошку? – это батюшка Ранза наконец рассмотрел Рыжа.
Берест крепче стиснул ладонью локоть невесты, и она незаметно прижала к себе локтем его пальцы, давая понять, что отлично всё поняла.
– Ранзел? – ядовито осведомился невидимый мужчина. – Вы все разучились разговаривать?
– Мы устали и мечтаем добрести до умывальни и кроватей, – нехотя обронил богатырь.
– А ужин? – так же ехидно осведомился его отец, выходя навстречу княжичам на верхней площадке лестницы, и Веся едва сдержалась, чтоб не ахнуть, выдав тем самым своё изумление.
Спасло куницу лишь предвкушение чего-то необычного. И оно сбылось с избытком.
Отец Ранза, один из братьев князя Илстрема, оказался ей хорошо знаком. Нет, не лично, по портретам и рассказам. Он был советником князя в торговле и именно с ним частенько сталкивалась старшая мать, лично занимавшаяся всеми сделками. В последние шесть лет Мензерд попортил ей немало крови, специально продавая медведям и лисицам горный мёд и воск дешевле, чем предлагал клан Куницы.
И сейчас именно Мензерд стоял, загораживая маленькому отряду дорогу, высокий, худощавый и надменный, небрежно засунув руки в карманы богато вышитой домашней куртки.
– А у вас есть ужин? – живо заинтересовался блондин.
– Сейчас прикажу, начнут готовить. Как раз успеют, пока твоя тетушка, Даренс, поможет княжне Весенике переодеться в подобающее ей платье.
– Отец, – пробасил вдруг Ранз и двинулся на отца, раскинув руки, словно для объятия. – Я тебя сразу не узнал.
– Прекрати прикидываться дураком, – холодно процедил советник, – иначе Телморина никогда не возьмет твой браслет.
– Ну не возьмет и не возьмет, – с очень похожим на отца ехидством ухмыльнулся вдруг богатырь. – Значит – не судьба. Я, кстати, ей пока его и не предлагаю.
– Вот как! – ехидства в голосе его отца не убавилось, однако изумлённо взметнувшаяся бровь выдала его потрясение. – Как быстро меняются твои намерения!
– Жизнь – штука сложная, – глубокомысленно сообщил Ранз, решительно заключая родителя в крепкие объятия. – Папа!
– Ранзел! Немедленно… я кому говорю… – полузадушено трепыхался советник, пока остальные «дикие» торопливо протискивались мимо них.
– Один готов, – непонятно буркнул Берест и с досадой присвистнул.
По коридору, в который свернул слегка поредевший отряд, им навстречу торопливо неслась тройка ястребиц в шуршащих платьях с лентами, кружевами и оборками, в белоснежных воротниках причудливых форм и столь же замысловатых шляпках.
– Тетушка! – приторно улыбаясь, шагнул вперед Даренс, одной рукой сдёргивая со стянутых в хвост волос шнурок, а другой расстегивая верхние пуговицы куртки.
Веся непонимающе нахмурилась, но когда блондин, тряхнув рассыпавшимися по плечам слегка вьющимися волосами, оглянулся и лукаво подмигнул, начала догадываться: сейчас будущим родственницам придется ничуть не легче, чем Мензерду.
С такой причёской и выглянувшим из-под куртки воротом и полураспущенной шнуровкой неожиданно свежей рубахи тонкого полотна Даренс мгновенно стал неотразимо-притягательным и опасным, как дурман.
Женщина постарше, видимо та, кого советник назвал тетушкой, непримиримо поджала губы и прошла мимо блондина, прошипев что-то пренебрежительное. Однако бежавшие следом за ней молодые ястребицы сразу замедлили шаг, начали торопливо исправлять несуществующие изъяны в своих нарядах и прическах, краснея и кокетливо улыбаясь.
– Бертрана, Илорна! Милостивые духи, какие вы красавицы! Мне снилась в чужом краю ваша хрустящая походка… я видел, словно воочию, как кошмарные монстры жуют ваши шляпки… – Даренс ловко обнял сразу обеих и, тесно прижав к себе, повел в распахнутую ногой дверь. – Идемте, я расскажу вам все свои тайны… иначе просто не смогу уснуть.
– Трана! Лорна! – невидимой плетью стегнул по плечам девиц строгий голос тетушки, но обаяние Даренса оказалось сильнее привычки подчиняться этому зову.
Тетушкино лицо полыхнуло негодованием, но она даже не приостановилась, продолжая твёрдо шагать прямо на Весенику.
И тут наперерез ей бросился Лирсет.
– Матушка! Слава милостивым духам! – младший крепко обнял старшую ястребицу и подозрительно громко шмыгнул носом в её шляпку. – Какое счастье… что мне выпало ещё раз с тобой свидеться…
– О боги… – растерялась она, на миг забыв, куда шла. – Да что произошло, мальчик мой?!
Берест почти бегом проскочил мимо них, загораживая собой куницу. И уже через минуту Веся с женихом и не отстававшим от брата Ансертом завернули в довольно просторную, солидно обставленную комнату. И пока старший, оставив невесту посреди комнаты, накрепко запирал ставни, младший бросил прямо у входа дорожные сумки и поторопился задвинуть на двери внушительный засов.
– Дверь влево – умывальня, – оглянувшись на Весю, сообщил совершенно спокойно Берест. – Ты первая. Мы пока на стол накроем. Отсюда нам лучше до утра никуда не выходить.
– Неужели насильно заставят переодеться? – не верилось Весенике.
– Тетушка знает столько благоразумных доводов и так хорошо умеет ими пользоваться, что лучше не испытывать судьбу, – хмуро сообщил Ансерт. – Иди умывайся, спать и правда лучше лечь пораньше.
Веся мельком оглядела широкую кровать и внушительный диван, стоявший у противоположной стены и молча направилась в умывальню, даже не пытаясь разобраться, чего ей не хочется больше.
Ходить в хрустящем платье или спать в одной комнате с двумя братьями?! Причем подозрение, что её устроят вовсе не на диване, всё сильнее крепло в душе княжны.
Умывальня оказалась очень удобной и, по мнению Веси, даже чересчур роскошной. В отличие от дерева, каким были отделаны все подобные комнаты в доме князя куниц, здесь стены и пол были выложены каменной плиткой голубого цвета с искусно подобранным узором, напоминающим морскую волну. И просторная чаша для омовений была целиком вырезана из того же камня, а в углу стояла на изящно выгнутых ножках чугунная печурка и из стоящего на ней огромного, как бочка, котла шла к чаше медная трубка с вычурным краном. Вторая трубка с таким же краном шла из стены, и едва Веся открыла его, в чашу ударила прозрачная струя ледяной воды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
