Кормчий
Перевод Д. Бродского
{205}
Правитель гордый, разумом велик,Спустил свирепых псов раздора,Науськав свору их на материк{206}И океанские просторы;И для того, чтоб обуздать их пыл,Чтобы продлить их исступленье,Он предал пламени, он обратилВ пустыню нивы и селенья;Лил кровь, как воду, холоден и строг,И, гнев народный презирая,Невыносимым бременем налегНа плечи собственного края;{207}И, расточив, как раненый боец,Свою чудовищную силу,Снедаем тщетной злобой, наконецСошел безвременно в могилу.
А все к чему? — Чтоб уготовить крахУсильям Франции прекрасной,Кто род людской, всем деспотам на страх,Звала к свободе речью страстной;Чтоб грубо оплевать ее порывК Британии, сестре надменной,Кто все ж, пятнадцать лет спустя, избывЛишения поры военной,Отвергла старину, резка, пряма,И, не вступая в спор кровавый,Рукою твердой занесла самаТопор на дерево державы!
О Вильям Питт, верховный рулевой,О кормчий с трезвой головою,Воистину рожок латунный твойЦарил над силой буревою!Невозмутим и непоколебим,Ты бодрствовал над бездной воднойИ, как Нептун, мог окриком однимСмирять великий вал народный.Прошло пятнадцать лет, о Вильям Питт,Подумать — век обычной птицы, —И вот уж сызнова поток спешитНа путь запретный обратиться.О, если б не был ад тобой пленен,Он осмеял тебя кругом бы, —Ничтожный срок — неужто стоил онТой беспримерной гекатомбы?О, стоило ль, судьбе наперекор,Слать дождь кровавый неустанноИ в плащ багряный облекать просторМатерика и океана?
Шекспир
Перевод E. Витковского
Увы, увы! Зачем громады туч нависли,Запечатляя тень на царственном челе?Кто злобно возжелал, чтоб олимпийцы мыслиВослед иным богам исчезли на земле?
Шекспиру славному никто не внемлет ныне;Разящий монолог — как выстрел холостой;И трагик вопиет, как жаждущий в пустыне,Бросая реплики в партер полупустой.
Британцы о своем достоинстве забыли:Отринув истину, заблудшие умыХулят трагедию и хвалят водевили,Впадают в варварство и тонут в безднах тьмы.
И тем не менее — какому исполинуТак много мерзости в огне спалить дано,Безжалостно в душе людской нащупать дно,Провидеть всю ее туманную пучину?
Какой поэт умел в душе, в ее затонах,Найти сокрытую за семь печатей страсть,Кто чувства тайные всегда умел заклясть,Рассудку подчинить драконов разъяренных?
Кто так еще умел приподымать завесуНад миром ужасов, над безднами веков,Кто выпустить дерзал чудовищ из оков,Чтоб снова их сковать, подобно Геркулесу?
Но жаждет зритель, чтоб затасканный сюжетУвеселял его убого и уныло.Навеки ли лучам верховного светилаБританцы предпочли лампады тусклый свет?
Что, равное тебе, смогла создать планета?И суждено ль, чтоб ты из наших душ исчез?О нет! Всесильна ночь, но только до рассвета —Она не кинет тень на светочи небес.
О ты, чей ясный путь был крут, но плодоносен,Ты в благодатный час рожден в родном краю,И, от сосцов земли не отрывая десен,Ты истину впитал навеки в кровь свою.
Все то, к чему сквозь мрак ты прорубил ступени,Все то, что создал ты движением руки,Все то, на чем печать напечатлел твой гений, —Должно цвести и жить распаду вопреки.
Шекспир! В борьбе за жизнь, в бесплодном поединкеПроходят смертные, которым счету нет,Системы рушатся, одна другой вослед,Смывает вал времен людских трудов песчинки, —
И только гений твой нездешней силы полн;Взойди же в небеса, над миром гордо рея,Незыблемо займи вершину эмпиреяИ озари прибой безумствующих волн.
Эпилог
Перевод Д. Бродского
О бедность! Ты, от векаПринявшая в опекуЛюдей из божьих рук,Их ввергнув в бездну мук;
О призрак чернокрылый,Кто ходит здесь и тамЗа нами по пятамОт зыбки до могилы;
Кто наши слезы радПить из бездонной чаши,Кого рыданья нашиВовек не тяготят;
О беспощадно злаяМать древнего греха,Я в зеркале стихаТвой образ выставляю,
Чтоб дрогнул перед нимТот, в ком живет упорствоБок о бок с мыслью черствойИ сердцем ледяным;
Чтоб он постиг в смятенье,Какой ценой всегдаРождает провиденьеБольшие города;
Чтоб жалостью любаяНаполнилась душа,Всем нищим сострадая,На них теплом дыша;
Чтоб, злобный дух утратив,Не осуждал любойСвоих несчастных братьев,Отвергнутых судьбой,
О бедность! Пусть на светеНе глохнут песни эти,Пусть в людях, там и тут,Сочувствие найдут!
Пусть властвуют сердцами,Гремя, как медный зов,Руководят борцамиЗа дело бедняков!
Пора, чтоб, приохотивМир к истине живой,Не молкнул голос противНапасти вековой.
Изгнать бы голодуху,Следы ее заместьИ хлеба дать краюхуТому, кто хочет есть!
Всем странникам усталым,Взыскующим тепла,Дать кров и одеяломОкутать их тела.
О зверь освирепелый,Пора людей простыхНам вызволить всецелоИз цепких лап твоих!
Ах, так или иначе,Бессилен человек!Нам с этою задачейНе справиться вовек!
Как мы б ни хлопотали,Чтобы уменьшить зло,Нам преуспеть едва ли:Растет невзгод число!
И столько испытанийИ столько злых обидСтрадальцам средь скитанийБесплодных предстоит,
Что ищем неизбежноДля жалоб мир иной,Не слишком безнадежный,Как этот шар земной.
Героические созвучия
Перевод А. Арго
{208}
«Ужель поэзией зовется…»
Ужель поэзией зоветсяЛишь то, что праздно создаетсяДля сочетанья звонких слов?О нет, в ней есть могучий зов,
Есть высший разум сокровенныйЗатем, чтоб гений вдохновенныйПо всей вселенной прогремелО славе наших гордых дел!
Итак, мой дух, за дело быстро,Раскрой ту мысль, раздуй ту искру,Что Муза бросила в мой стих,
Чтоб нам легко и вольно пелосьО том, что нам запечатлелосьИз лучших подвигов людских!
Кола ди Риенци
1354
{209}
Была глухая ночь. На черный небосклонНад Римом царственным взошла луна златая,Сиянием своим бесстрастно облекаяДома и статуи классических времен,
Вдоль Тибра я бродил, в раздумье погружен,И, Града Вечного красоты постигая,Колена преклонил в безмолвии тогда я,И чей-то вдруг ко мне донесся тяжкий стон.
О боже, это был последний вождь народный!Петрарки верный друг, Риенци благородный,Он призраком бродил у бурных берегов.
И кровь из ран его струилась{210} черным током.Он гневно восклицал в страдании жестоком:«О мой несчастный край! О родина рабов!..»
Жанна д’Арк
1430
О, если имя есть, что миру прогремело,Которому удел забвенья незнаком,То имя девушки, что огненным клинкомОтчизну от врагов освободить сумела!
Дочь Лотарингии, крестьянкой загорелойНа славные дела ты шла прямым путем,Ты, награжденная за весь твой жар костром.Где песня, что твои деяния воспела?
Поэты, вы должны в сердцах алтарь возвесть,Чтоб ей бессмертную воздать хвалу и честьИ заклеймить убийц, ее каравших смертью!
Когда становится добро добычей зла,Кто может дивные восстановить дела?Вы, дети красоты, вы, братья милосердья!
Христофор Колумб
