куда ступал Солмир. И этого хватило, чтобы лишить ее равновесия, так что следующим движением она оказалась на вязком краю черной лужи.
Поначалу ей показалось, что такую оплошность легко исправить. Но грязь, окружавшая воду, заглотила ее, как голодная пасть, и пожрала до колен раньше, чем Нив успела вскрикнуть, и до пояса к тому моменту, как она все-таки закричала, а Солмир побежал.
Выплюнув проклятье, он вцепился ей в руки и попытался вытянуть ее из топи – она увязла уже по плечи и погружалась глубже, перемазавшись в грязи так, что ее ладони выскальзывали из его хватки. У Нив больше не было сил кричать, все они уходили на попытки найти опору и вырваться из болота прежде, чем черная вода польется ей в рот.
Но вдруг ее ноги очутились в воздухе.
Она застыла, безумными глазами глядя на Сол-мира.
– Там что-то внизу. Пещера или пустота. – Короли, она уже чувствовала вкус грязи; ей приходилось запрокидывать голову, чтобы говорить, а половина ее тела оказалась неизвестно где под толщей трясины.
– Ходы, – сказал Солмир, смахивая волосы со лба и оставляя пальцами грязный росчерк. Он отвел глаза, что-то быстро прикидывая. – Когда провалишься насквозь, не шуми. Я приду за тобой.
– В этих ходах кто-нибудь есть? – От ужаса голос у Нив стал тонким и надтреснутым. По болотам снова разнеслось пощелкивание, на этот раз более частое. – Солмир, если они там, что мне…
Грязь затопила ее лицо прежде, чем она успела договорить.
Она словно оказалась похороненной заживо. Грязь просочилась всюду, куда могла – в рот, в глаза – сырая, едкая и дико не сочетавшаяся с тем, что ноги Нив уже свободно болтались, провалившись сквозь толщу трясины в неведомую пустоту под ней.
Когда топь наконец выплюнула ее с омерзительным хлюпающим звуком, полет был коротким. В легкие Нив набилась грязь, от падения перехватило дыхание, и она глубокими судорожными глотками принялась втягивать кислый болотистый воздух. Земля облепила ей волосы и лицо; Нив яростно стерла ее с глаз, стараясь скорее привыкнуть к сумраку.
Пещера. Она попала в пещеру со стенами, пронизанными корнями, и влажным полом; вокруг пахло испражнениями и чем-то звериным. Над головой застыло болото, связанное странными законами Тенеземья и остатками магии Крысы и Таракана.
От мыслей о двух божествах, что жили в этом месте раньше, и об их отпрысках, что оставались здесь и поныне, у Нив зачастило сердце. Она поднялась, отчаянно пытаясь дышать потише.
И когда ей удалось задержать воздух в легких вместо того, чтобы шумно глотать его, она услышала, как рядом дышит что-то еще.
Нив медленно обернулась, с трудом различая в темноте смутные очертания. В углу пещеры сгрудились шерстистые туши, и вся эта масса плоти шумно вдыхала и выдыхала в унисон. Нив видела хвосты, клыки и другие части тел, и все вперемешку. Они казались слепленными вместе; сплетшиеся телами крысы превратились в единое целое. Засохшая грязь покрывала встопорщенную шерсть, увеличивая и без того громадных чудовищ до необъятных размеров.
Нив зажала рот заляпанной ладонью. Быстро окинула взглядом остальную пещеру в поисках тараканов, опасаясь, что при виде их уже ничто не сможет удержать ее от вопля. Но, судя по всему, единственным живым существом в этой норе была кошмарная путаница из крыс.
Что-то прорвалось через слой грязи под потолком. Нив съежилась, обхватив голову руками, но, открыв глаза, увидела лишь высокую жилистую фигуру с перепачканными волосами, а не нападающее на нее крысиное божество.
– Да уж, – прошептал Солмир, – отвратительное зрелище.
Крысиный узел в углу пещеры заворчал и завозился, так что оба они резко присели, и Солмир задвинул Нив себе за спину. Когда твари успокоились, она прошептала:
– Как будем выбираться?
Солмир мотнул головой – на едва заметный в темноте тоннель.
– Там выход, – ответил он почти беззвучно, так что Нив не услышала, а прочитала ответ его по губам, и лишь потому, что стояла рядом. – Пещеры ведут к скалам над морем. Так тоже можно попасть к Сердцедреву, хотя придется немного прогуляться.
– Полагаю, нам уже не привыкать немного прогуливаться.
– Согласен.
Нив снова метнула взгляд на копошащихся в углу чудищ.
– Такие там еще будут? Или… другого вида?
– Уверен, что будут всякие. Так что держи рот на замке.
С этим далеким от утешительного заявлением Солмир схватил Нив за руку и повел ее в тоннель.
Они пробирались под болотами так же осторожно, как и по ним. Ладонь Солмира сначала скользила в ее пальцах, но со временем грязь засохла, затвердела и слепила их руки так же, как тех крыс в пещере. Нив старалась не думать об этом. Старалась не думать вообще ни о чем, кроме того, как они выберутся отсюда, желательно не наткнувшись на новых малых чудищ.
Ей показалось, что миновали часы движения в темноте, прежде чем сумрак перед ними начали пронзать слабые отблески света – выход был где-то рядом. Сразу стало видно, сколько на обоих грязи – она облепила их с головы до ног.
– Почти пришли, – прошептал Солмир. – Еще где-то с милю, и…
Позади раздался шорох. Звук множества ног, обладатели которых старались красться неслышно и преуспели бы в этом, если бы Нив не привыкла так сильно к полной тишине.
Они оба застыли, прошел миг, второй. Потом перестук шагов зачастил, заклацали зубы и с низким гулом содрогнулся тоннель, обсыпая их грунтом с потолка.
Солмир не стал оборачиваться и смотреть, кого именно они пробудили и кто настигал их в недрах земли. Он лишь дернул рукой, за которую держалась Нив, так что она мотнулась вперед и заскользила по грязи. И тут же споткнулась; их ладони были по-прежнему плотно слеплены.
Солмир схватил ее за запястье, удерживая его на месте, а сам резко вывернул предплечье – Нив увидела, как он скривился в тот краткий миг, когда его рука выгнулась под неестественным углом. Не так сильно, чтобы вывихнуться или сломаться, но точно болезненно.
В следующее мгновение Нив была свободна, и Солмир толкнул ее вперед.
– Иди!
Они больше не старались скрываться, не было смысла. Их сапоги скользили по сырому полу тоннеля, а позади мчалось нечто с жутким множеством пастей, множеством глаз и множеством зубов, нечто, испускавшее душераздирающий писк, будто крыс перемалывали в мясорубке вперемешку с этой липкой, вязкой грязью.
Нив на бегу вытянула из кармана осколок кости и вцепилась в него, как в клинок. Костью бога предполагалось убивать Древних, а не малых чудищ, но другого оружия у них не было, и вес костяного кинжала в руке
