Аарх вздохнул и отставил кружку. Хмель праздника вытек из него стремительно, тепло и радушие ушло, оставив только холод настороженности. Впрочем, вокруг были оборотни, а значит, подобные хитрости были противны самой их природе. И пойти против своих привычек могли лишь сильные духом, лишь те, кто привык смирять тело и желания, подчиняясь рассудку.
– Вы маги, верно?
Один из мужиков, до этого болтавший что-то заплетающимся языком, мгновенно протрезвел и, с досадой отставив кружку, буркнул:
– Раскусил. Быстро ты, однако.
– Но – зачем? Почему не спросить прямо?
– Маги не любят делиться своими секретами. Смертельно не любят. Разве что – с равными или теми, кто сильнее. А мы… Способности есть, но никаких магических школ тут нет и никогда не было, что мы можем? Мы – обычные люди, просто стараемся помогать себе своим талантом. Вон Икри, он пекарь. Очень хороший пекарь, потому что помогает себе магией. Кун – кузнец, лучший во всех селениях. Его магические силы таковы, что подмастерий ему не нужно – металл течёт от его огненного взгляда, а молоты, повинуясь его мысли, порхают, как бабочки. Эти трое – охотники, у них всегда много дичи. Их стрелы не знают промаха, они всегда видят, где спрятался зверь, а мясо, ими добытое, и через месяц всё ещё свежее. Мы живём этим, но стоит прийти сюда даже самому слабому из дипломированных человеческих чародеев – и он разгонит нас, как ветер сухую листву.
– Пожалуй. У людей маги – особая каста, в основном совершенствующая умение убивать. Ну, или противостоять убийствам. Из остальных уважением пользуются разве что целители, к ним все попадают, рано или поздно. Тех же, кто повышает урожайность полей, крепит дома или тянет дороги, считают даже не магами – подмастерьями всего лишь второго-третьего сорта. Вот только, боюсь, я ещё хуже – сил у меня мало, да и учиться мне не довелось. Так что пытаться узнать мои секреты – бессмысленно. Не то чтобы у меня их не было, скорее, они слишком специфичны и не годятся для обычных магов.
– Всегда были касты воинов. Тех, кто не жнёт, не пашет, а лишь нападает – или защищает. Они живут за счёт остальных, это паразиты, вольные или невольные. Люди сами себе придумали такие правила игры.
– Или, что вернее, им кто-то их навязал. – Ладар тяжело вздохнул, вспомнив откровения бронзового дракона. – Согласен, прокормить сотню магов намного проще, чем миллионные армии, однако и вреда от них может быть намного больше! Впрочем, именно сейчас я не отказался бы от десятка архимагов, но за неимением феербола зажигают факел, так что я обучу вас всему, чему смогу. Хотя гораздо больше надежд у меня на вашу природную способность сопротивляться магии Хаоса.
– И зачем тебе эта наша способность?
Обернувшись, Ладар встретился взглядом со старейшиной и тяжело вздохнул. Пир кончился, и начались переговоры.
– Ну почему никто не приходит к нам с хорошими вестями? Не расчищает перевалы, не возрождает города, не налаживает торговлю? Всем только нужны ваши воины – для очередной великой миссии!
Ладар развёл руками. Он понимал всю горечь слов старейшин, сам вырос в пустой деревне, из которой забрали мужиков на войну. Но проблем, стоящих перед всем миром, в том числе и перед этими оборотнями, это не решало.
– Увы, судьба редко радует нас хорошими вестями. Война уже у вас на пороге. Именно вы будете первыми, на кого обрушатся легионы Хаоса. Считайте, я просто разведчик, пришедший с дурными вестями. Да, потом погибнет весь мир, но первыми – первыми будете вы. И не нужно говорить, что вы тут ни при чём! Вы не смогли навести порядок в своей собственной долине, вы жили, видя, как наступает хаос, а теперь хотите сделать крайними кого-то ещё?
Голос, усиленный магией, звучал всё громче и громче, пока не загрохотал на весь посёлок. Сказанное не было правдой: оборотни ничего не смогли бы сделать там, где отступили лучшие маги, но другие доводы, кроме силы, они не понимали.
– И теперь, когда я прихожу к вам, чтобы навести порядок в долине, вы начинаете отнекиваться и сожалеть о детях… Вы думали о них, уходя с охотничьих угодий, вы думали о них, ютясь на самом краю обширных земель, на которые не рисковали положить лапу? Нет, вместо этого вы гордились уже тем, что сумели прозябать на самом краю! Король людей передал мне права на этот край. Я могу привезти сюда людей, тех самых магов, которые совершенствовали своё умение убивать, пока вы перебивались с дичи на траву… Но тогда это будет их долина. Вот свиток, данный мне королём!
Ладар высоко поднял полученную грамоту, так – чтобы все любопытные увидели королевскую печать.
– Я допишу сюда право живущих на две стороны на владение этими землями. Да, сюда придут люди, в горах поселятся гномы, но вы жили здесь, вы умирали здесь, и если вы сумеете отстоять эти земли – вы будете тут главными, по закону человеческому и божьему!
Ладар замолчал, его била дрожь. Разведчик, воин, не дипломат, он не умел произносить речи, и вместо правильных, выверенных фраз он сорвался, и получилась полуречь, полурык. Впрочем, нечто подобное и планировалось, даже хорошо, что всё вышло так искренне. Живущие на две стороны тонко чувствуют ложь. И ещё – они готовы слушать того, кто говорит громче. Ну, или хотя бы прислушаться к нему.
– Идём – Старейшина тронул Аарха за плечо, заставив его вздрогнуть. – Такие вещи не решаются голой глоткой. Мы услышали тебя и теперь составим астральный круг, круг прозрения. Если всё так, как ты говоришь, мы пойдём за тобой. Защищать своих детей – наш долг.
– Вы думаете, я вру? – Ладару стало горько и обидно. Старейшина усмехнулся.
– Ты знаешь, сколько за историю разумных было таких, кто приходил и произносил красивые, правильные слова? Боюсь, шерсти всех зверей в долине не хватит сосчитать, если брать каждого за отдельный волосок. А вот тех, кто заботился при этом не о своих интересах, а о нашем народе, можно сосчитать по пальцам одной руки, и пальцы останутся. Совсем неважно, считаешь ли ты правдой свои слова или нет – мы должны убедиться. Умение думать самим и не принимать чужие слова на веру отличает людей от животных.
Аарх хмыкнул.
– Большинство крестьян в долинах предпочитает как раз принимать всё на веру. Они смотрят, как красиво одет тот, кто говорит, как складно он это делает – и не пытаются проверять его слова. И уж тем более не пытаются заставить его ответить, если тот лжёт.
– Значит, крестьяне в ваших долинах – хорошо организованные, выдрессированные животные. И попугая можно научить говорить и кланяться, выполнять какие-то простейшие действия. Но пока он не научиться думать самостоятельно, изучать и делать выводы, разумным его не назовёшь. – Голос старейшины был суров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
