— Я всего лишь желаю помочь. — Милос взглянул на бассейн, потом обратно на Дэнни и присел на корточки, чтобы стать вровень с мальчиком. — Скажи мне — ты умеешь плавать?
Дэнни покачал головой.
— Нет. Папа пытался научить, но у меня плохо получается. Вот летом точно научусь!
— Отлично, — сказал Милос. — Тогда не будет проблем.
И без всякого предупреждения обеими руками схватил Дэнни и бросил его в самую глубокую часть бассейна.
* * *
Все обличения Мэри Хайтауэр, направленные против скинджекеров, всегда были ни чем иным, как дымом без огня, пустыми опасениями — то есть, не всегда, а до того времени, когда скинджекеры поступили на службу к ней самой. Вот теперь до неё дошло во всей полноте, насколько они могут быть сильны и опасны. Попади такая власть в неверные руки — и не избежать беды. Вот почему Мэри отчаянно нуждалась в том, чтобы либо заполучить Алли-Изгнанницу в союзники, либо — в случае отказа — нейтрализовать её.
Милос взялся разыскать Алли в Мемфисе.
— Если ты можешь это сделать, то делай, — сказала ему Мэри, — но не забывай о нашей главной миссии. У нас нет права на ошибку.
— Мы быстро найдём её, а потом сразу же вернёмся к реке и поможем Джил и Лосяре, — заверил её Милос. — Обещаю — я тебя не разочарую.
Это Милосу пришла в голову блестящая идея использовать для поисков Ищея. Мэри восхитилась хитроумием своего нового придворного и его умением пользоваться имеющимися ресурсами. Однажды она сказала Мопси Капоне, что они, мол, составляют единую команду, но это была лишь лесть — в борьбе все средства хороши. Реальная единая команда составилась у неё именно с Милосом. Милос всё время доказывал, насколько он ценный для неё партнёр. Со временем, надеялась Мэри, он, возможно, даже займёт в её сердце место Ника…
— Конечно, ты меня не разочаруешь, — промолвила она. — Сказать по правде, я надеюсь, что ты вновь преподнесёшь мне какой-нибудь приятный сюрприз.
* * *
«Плыви, Дэнни!»
«Я не умею!»
«Просто шевели руками и ногами!»
«Не получается!»
«Но это же вовсе не так трудно!»
«Я не знаю как!»
Они барахтались в бассейне. Алли взяла на себя контроль, но та самая мышечная память, которой она с таким отличным результатом воспользовалась раньше, теперь полностью подвела её. Тело, отлично приспособленное для лазания по деревьям, никак не справлялось с простыми движениями, благодаря которым оно могло бы удержаться на воде. Дэнни не умел плавать… а значит, и Алли тоже.
В панике Дэнни захлебнулся и пошёл на дно. Они взглянули вверх — и увидели сквозь толщу воды Милоса и Хомяка в обличье рабочих: те стояли и смотрели на происходящее, ничего не предпринимая. Ждали, пока они утонут.
Так вот в чём заключается план Милоса! Почему же она не сообразила этого раньше! Есть только один способ высвободить душу из тела. Алли должна была догадаться!
«Я боюсь!» — закричал Дэнни.
«Я спасу тебя! Не знаю как, но спасу!»
Но ведь она обещала мальчику, что Милос его не обидит, а тот сделал ещё хуже! Она — соучастник в преступлении, неважно — вольный или невольный.
Они опять глотнули воды. Их руки молотили по сторонам, а тело падало, падало вниз. Злобные, клубящиеся тени проникли в их рассудки с краёв замутившегося зрения. Сердечко Дэнни колотилось, как сумасшедшее, требуя кислорода. Казалось, ещё немного — и их грудь разорвётся. Алли даже припомнить не могла, чтобы ей когда-либо было так больно!
«Помогите! Кто-нибудь, помогите!»
Мир живых сомкнулся вокруг них… а потом разомкнулся и исчез… боль ушла… и Алли Джонсон умерла во второй раз.
Она почувствовала, как покидает тело Дэнни — не счищается, а скорее испаряется. Она снова стала самой собой, вернулась в Междумир и теперь быстро проваливалась сквозь дно бассейна и дальше — в землю, тогда как маленькое тело Дэнни опустилось на ровные голубые плитки под толщей воды. В тот момент, когда мальчик затих, под ним образовался яркий, отчётливо видимый круг — родилось новое мёртвое пятно. Алли мгновенно уцепилась за него и вытащила себя на прочную поверхность. Она попыталась схватить тело мальчика, но теперь, когда Алли вновь стала послесветом, её руки попросту прошли насквозь.
И вдруг вода вокруг забурлила. Взметнулись пузырьки, показалась вздувшаяся цветастая блузка. Какая-то женщина стремительно нырнула к самому дну и подхватила тело ребёнка. Мама Дэнни!
Алли потянулась к ней, её немедленно вовлекло в водоворот — и девушка оказалась внутри матери.
Обезумевшую женщину охватила паника — не только душу, но и тело — и это было как раз то, что нужно: хотя мама Дэнни не отличалась особой физической силой, зато она умела плавать, а с таким количеством адреналина в крови она могла плыть за двоих. Алли полностью овладела телом женщины и взяла на себя задачу спасения мальчика.
Она пробивалась к поверхности, таща за собой безжизненное тело Дэнни. Оно было тяжёлым, словно мешок с песком. Мёртвый вес. Алли вынырнула на поверхность и обнаружила, что кругом разверзлась преисподняя. Ей стало мгновенно ясно, что оба скинджекера покинули тела своих носителей: Кертис стоял на коленях и орал во всю мочь своих лёгких, выдирая последние волосы из головы. Ирокез, однако, достаточно владел собой и прыгнул в бассейн, чтобы помочь несчастной матери.
— Я держу его, миссис Розелли! — Одной рукой он вытолкнул тело Дэнни на кромку бассейна, потом и сам выкарабкался туда же. — Я знаю приёмы первой помощи! Я сейчас…
И Ирокез принялся нажимать на грудь мальчика, а Алли тем временем, всё ещё в чужом теле, выбиралась из воды. Ирокез мужественно боролся за жизнь ребёнка, но ничего не помогало. Дэнни был мёртв. Его душа уже ушла.
Или нет?
Алли счистилась с миссис Розелли, вернулась в Междумир и увидела Милоса и Хомяка — те стояли тут же, рядом, и обозревали события.
— Добро пожаловать в Междумир! — бодро поприветствовал Милос. — Так и знал, что это сработает!
Алли не могла поверить, насколько беспечно он отнёсся к только что совершённому им самим злодейству. Мэри изменила его. Она портила всё, к чему только ни прикасалась, и этот парень тоже стал настоящей дрянью, упавшей на самое дно.
В живом мире миссис Розелли опустилась на колени, не в силах удержаться на ногах. От страха бедная мать не помнила себя. Она так кричала, что её вопли были одинаково хорошо слышны в обоих мирах.
— Ну же, парень! — орал Ирокез, стараясь вернуть Дэнни к жизни, но тот был мёртв. Ирокез сознавал тщетность своих попыток, но не останавливался — он не мог взглянуть в лицо страдающей матери. А позади него второй рабочий впивался ногтями в свой череп и рвал на себе волосы — Милос заставил его сотворить такое злодеяние, что ум бедняги не выдержал.
А в Междумире в этот момент происходило нечто недоступное взорам живых людей.
Алли повернулась к бассейну и увидела… дух Дэнни! Он плавал в воздухе у края бассейна над самой поверхностью воды и в изумлении смотрел на что-то, недоступное зрению Алли. На лице мальчика появился отблеск яркого неземного сияния. Дэнни потянулся ему навстречу…
— Нет, Дэнни! — закричала Алли.
— Он такой яркий…
— Не заходи в туннель, Дэнни! — вопила Алли. — Не иди к свету!
— Но он зовёт меня, — озадаченно ответил Дэнни. — Я думаю, мне надо…
— Нет! Не надо! Это всё неправильно, этого не должно было случиться!
Наконец, Ирокез сдался и, закрыв лицо ладонями, заплакал.
— Простите, простите меня…
Алли закричала самым своим командирским голосом:
— Дэнни, посмотри на меня! — потребовала она. — Посмотри на меня, кому говорят!
Тогда, наконец, дух Дэнни обернулся к ней.
— Алли? — В тот момент, когда мальчик увидел её, свет на его лице померк, и он стал опускаться под воду. К счастью, Алли стояла рядом и успела ухватить его и вытащить наружу. Она обняла своего маленького друга, а тот посмотрел на неё сонными глазами. — Так вот ты какая, — сказал он и зевнул.
Откуда-то сзади, перекрывая крики и вопли живых, до них донёсся голос, полный довольства, несовместимого с этим душераздирающим моментом.
— Прекрасная работа! — похвалил Милос, сияя. — Отлично сделано, Алли!
— Да, да, — поддакнул Хомяк, — она сделала это куда лучше, чем Оторва Джил!
— Поздравляю, — сказал Милос. — Ты только что принесла в Междумир новую душу. Что бы там ни случилось у вас с Мэри в прошлом, теперь она тебя простит.
— Да на кой мне её прощение!
— Может, ты его и не хочешь, но оно тебе понадобится, — очень серьёзно проговорил Милос. — В противном случае она уничтожит тебя, а я этого совсем не желаю.
