Теперь все не так просто. Джейн не из тех женщин. Он питает к ней нежные чувства. Он собирается жениться на ней. Он не может уйти, даже если бы захотел. Он и не хочет!
Джейн в порыве страсти сказала, что любит его, но не повторила этого, а он слишком хорошо знал женщин, чтобы поверить сказанному в разгар сексуальной разрядки. Даже если Джейн искренне верит, что любит его, все это может оказаться иллюзией. В конце концов, он ее первый настоящий любовник. Порой женщины предпочитают обманывать себя, что спят с мужчиной по более альтруистическим причинам, чем с греховной целью получить удовольствие.
Однако если сейчас он сделает неверный шаг, то может потерять все, что они создали вместе. То, что было для него ново и дорого. После Аманды он не позволял себе любви. Он умышленно выбирал любовниц бездушных и искушенных, как он. Если они проявляли нежные чувства, он уходил.
Константин нежно поцеловал Джейн в макушку и кончиками пальцев поглаживал ее изящную руку.
Слова «Я тебя люблю», которыми она одарила его без всяких усилий, произнести ему было очень непросто. У него начинало болеть горло, когда он отчаянно пытался придумать фразу о том, как Джейн важна для него, как дорога. Фразу, которая не показалась бы Джейн второсортной, не выглядела бы попыткой задобрить ее.
В конце концов Константин потянулся к Джейн, повернул ее к себе и обошелся без слов.
Узнав, что Трент вернулся из Лондона, Константин сразу же отправился к нему. На этот раз он не ворвался в столовую, а самым чинным образом послал визитную карточку. После долгого ожидания его проводили в библиотеку.
Когда Трент вошел, Константин шагнул к нему, протянув руку. Трент сделал вид, что не заметил этого.
— Вы хотели меня видеть? — Голос был холодным, но Константин чувствовал скрытое негодование.
— Да, я хотел вас видеть. И пришел не затем, чтобы затевать ссору. — Он огляделся. — Вы не возражаете, если мы присядем?
— Вы здесь долго не задержитесь, — отрезал Трент' — Изложите свое дело и уходите.
Константин смотрел на Трента с некоторым сочувствием. Наверное, нужно позволить ему выпустить пар.
— Девер сделал вам выговор? Уж извините.
— Он поставил вас в пример! — По скулам Трента заходили желваки, квадратный подбородок вздернулся. — Мне!
— Должно быть, он впал в детство, — беспечно сказал Константин.
— Именно это я и подумал! У Деверов безумие в роду, а у его милости оно просто через край перехлестывает. — Вздрогнув, Трент утихомирился, вероятно, припомнив, что, во-первых, он сам из Деверов по женской линии, а во-вторых, разговаривает с одним из Блэков, давних врагов рода Деверов.
Трент прочистил горло.
— Ладно. Не важно. Что вы здесь делаете?
— Я пришел проинформировать вас о работах, предстоящих на вашей фабрике.
— Я знаю, что предстоит! — огрызнулся Трент. — Глаза у меня есть! Проезжал мимо сегодня утром. — Он насмешливо фыркнул: — Если вы настолько глупы, чтобы взять на себя ответственность за усовершенствования на моей земле, то вы еще больший глупец, чем я о вас думал. Я не стану вас останавливать.
— Нет, я не настолько глуп, — сказал Константин. — Расходы оплачивает лорд Девер.
Он замолчал. Внезапно появившийся на лице Трента ужас доставил ему удовольствие. Трент мог отвертеться от уплаты долга Константину, но у него духу не хватит не вернуть деньги своему грозному дядюшке.
Оправившись, Трент выпалил:
— В любом случае фабрику арендовал Бронсон. И не моя забота, что он там делает.
— Но ваши арендаторы — это ваша забота, Трент, — начинал раздражаться Константин. — И эту вашу ответственность на такого человека, как Бронсон, не переложить. В нужный момент он отсутствовал. — Константин прищурился. — Вам известно, что платы ткачам хватало, только чтобы не умереть с голоду. Вы знаете, сколько часов эти мужчины, женщины и дети вынуждены были работать? Вас это хоть интересовало?
— Не изображайте здесь величие и благородство, — презрительно глянул на него Трент. — Не такому негодяю, как вы, читать мне нотации о долге!
Ярость, бурлившая в Константине, требовала выхода, но он дал себе слово не терять самообладания. Тяжело дыша от усилий сдержаться, он покачал головой.
— Да, — выговорил он. — По крайней мере одно ясно. Вы так ничему и не научились, Трент? — Он прищурился. — Я всегда считал вас лицемером. Но никогда не думал, что вы опуститесь до мошенничества.
Вспышка эмоций промелькнула на лице Трента, потом оно снова стало непроницаемым.
— Что вы имеете в виду? — холодно спросил он.
— Мистер Гринслейд провел для меня небольшое расследование, — продолжил Константин. — И знаете, что он открыл? Что вы, Трент, руководитель и главный акционер фирмы «Бронсон и компания». Так что дело не в Бронсоне. Он всего лишь ширма.
Руки Трента сжались в кулаки. Костяшки пальцев побелели. Лицо ничего не выражало.
— С чего бы мне это делать?
— Не знаю, — сказал Константин. Взяв стул, он сел. — Рискну высказать предположение. Вы убедили Фредерика руководить своей фабрикой, как вы — своей. Под ширмой фирмы «Бронсон и компания» вы дали Фредерику ссуду на покупку новейшей дорогой техники, а потом, запрудив речку, добились, чтобы фабрика остановилась. Каков был дальнейший план, Трент? Целью ссуды было нанести урон Лейзенби. Вы собрались совсем разорить Фредерика?
— Какую чудесную сказочку вы сочинили, — скривил губы Трент. — Я вряд ли…
— Перегородив реку, вы на три года лишили поместье Фредерика доходов. И нам приходилось платить вашей фабрике за то, что там пряли нашу шерсть! Но этого мало. Нашим ткачам не оставалось ничего другого, как идти работать к вам на кабальных условиях.
— Все это чистый домысел, — сказал Трент, но над верхней губой у него выступили капельки пота.
Подавшись вперед, Константин уперся ладонями в стол.
— И знаете, что во всем этом деле самое скверное, Трент? У вас даже не хватило смелости сотворить эту мерзость под собственным именем. — Вынув из жилетного кармана бумагу, Константин бросил ее на стол: — Здесь я подсчитал, сколько вы должны мне за нанесенный ущерб и упущенную выгоду. Велите своему поверенному связаться со мной.
Трент едва взглянул на бумагу.
— Я этого не признаю! Все это ложь. Но что бы я ни сделал, вы должны «Бронсону и компании» куда больше! У вас есть неделя, чтобы найти деньги, или можете распрощаться со своей фабрикой. — Он фыркнул. — Тогда уж вы не будете для своих людей героем, не правда ли, лорд Роксдейл?
— О, не беспокойтесь, — с мрачной улыбкой сказал Константин. — Я прощаться не собираюсь.
