Отряд, ориентируясь по заходящему солнцу, тронулся строго на запад.
Под утро увидели огромное скопище шалашей и людей. За шалашами мелькало море спин животных на пастбище.
Их заметили сразу и в их сторону навесными пустили в полет острые стрелы.
Виктор построил всех в цепь, и приказал приготовиться к стрельбе разрывными болтами.
Воины тут же соскочили с седел, поставили бронированные бока скакунов, как свои щиты и взвели арбалеты.
Конница этих кочевников оказалась многочисленной. В прикидку, около тыщи.
Карябаны волнами накатывали на расстояние до ста метров, выпускали тучу бесполезных стрел и уступали место следующей волне. И стрелы непрерывно барабанили об сталь брони, не причиняя никакого вреда.
При очередном подкате волны им навстречу вылетели болты. Их головки, как маленькие гранаты, разлетались мелкими осколками и валили сразу по пять шесть человек мертвыми или тяжело раненными. Поэтому, атакованная болтами волна не откатилась назад.
Замешательство продлилось на пару минут. Вперед понеслась следующая волна конных лучников. Их тоже встретили разрывные болты и тоже посыпались на своих боевых товарищей.
Половина скошена на расстоянии. Вождь взбеленился и приказал атаковать в лоб, саблями изрубить пришельцев.
Весь остаток его воинства, хотя это было немалое число, ринулся на полном скаку к цепочке железнобоких животных, за которыми прятались ненавистные враги.
Еще один залп из странных стрел встретил их в пути, разредив ряды на четверть. А как доскакали до расстояния броска гранаты, их больше не стало совсем.
Вождь со своего высокого постамента увидел, что войска у него больше нет. А что еще хуже, к нему уже несутся во весь опор несколько вражеских воинов. Пленение стало неизбежно.
Марзан и двое с ним быстро скрутили руки вождю за спиной и привязали к седлу. Теперь он будет резво трусить рядом, как собачка на привязи до самого центра кочевья, где Виктор позволит освобожденным рабам, а число их тут было в два раза больше, чем в предыдущем кочевье, собственноручно казнить его, как им заблагорассудится.
Освободившиеся рабы, под вой женщин кочевья, разрезали его по кусочкам. Месть за страдания состоялась вполне.
Снова подогнали телеги, набили всем, что считалось съестным. И снова обнаружили клад вождя, который на одну телегу не вместился. Но телег теперь было предостаточно и возчих, то есть освобожденных рабов, тоже было предостаточно.
Караван стал очень длинным. А еще огромная отара. И вся эта кавалькада, управляемая полусотней счастливых людей и четырьмя отрядами Виктора, тронулась на восток. К граду, что ставил у скал в это время Сергей.
***
На третью ночь они разбили лагерь у леса и уже собирались отдыхать, как из мрака раздался далекий звон колокола. Ударил одиннадцать раз и умолк.
— Вот и пришли почти, — улыбнулся Виктор.
Марзан тоже воспрял. Красавица жена заждалась.
Выставили очередной дозор и уснули.
Среди ночи Виктора растолкал за плечо этот воин.
— Что такое? — сразу вскочил на ноги Виктор.
Воин, молча, указал на небо.
Та же гигантская тень кружилась над их ночным лагерем. В полной тишине округи, только временами заслоняющиеся звезды говорили о присутствии невероятного нечто рядом.
Виктор притих, опять почувствовав древний страх, что разливается по жилам и сжимает сердце в тиски.
Так они вдвоем, среди остальных спящих, стояли с задранными головами, пока гигантская тень с невероятной скоростью не устремилась к горизонту.
Виктор тяжело вздохнул и снова прилег на траву. Теперь сон совсем не шел. А ведь скоро наступит утро.
Глава 20
Число кандидатов на гражданство геометрически росло. Каждый, кто свободно говорил и умел мало-мальски писать и читать, и мог наизусть повторить правила, если давал клятву придерживаться их, становился гражданином новой Руси. И с той торжественной минуты считался русским. Его (или ее) поздравляли остальные. И тогда, как полноправный гражданин, обретал право быть на плато без особого разрешения. Мужчины автоматически вливались в основные силы армии. Мужчины и женщины, став гражданами, могли выбирать себе по душе работу, а не как прежде, куда направят.
Много появлялось привилегий при гражданстве, но много и ответственности на них накладывалась. Граждане должны были зорко следить за зоной карантина, всячески готовить их по языку и новой морали. Если обнаружится, что кто-то отлынивает от своих обязанностей, тот будет просто лишен гражданства. И навсегда. Такая угроза была хуже смерти для них. Поэтому, пока ни одного случая нарушения обязанностей в их коммуне еще не происходило. Ни одного пока суда не состоялось. Милиция без дела слонялась по территории, никак не проявляя инициативу.
— В коммуне пока все идет идеально гладко, — доложил Василий Иваныч на очередном совете триумвирата Виктору и Сергею. Но они и сами это знали. — Город строится нормальными темпами. Продуктов хватит еще на столько же людей и на целый год. Промышленность в пике. Что еще нужно?
— Технические новшества, — ответил ему Сергей. — Нельзя пахать конями, когда способны создавать механизмы. Электричества до сих пор не имеем. Есть нефть и газ, а мы безудержно лес сжигаем. Лес редеет на глазах. Как поставим город, вообще полностью сожжем. Расти не будет успевать.
— Это точно, — согласился Василий Иваныч. — Виктор, что сможем в этой области сделать?
Виктор пожал плечами:
— Всё!
— Вот как? А в чем задержка?
— Ни в чем. Мы с Федором и Александром уже месяц, как паровоз проектируем. В первую очередь нужно железную дорогу до нефти протянуть. Там перерабатывающую колонну поставить, чтобы бензин в цистерны качать. Чтобы цистерны паровозом сюда гонять. Потом их в эту сторону перекидывать… Короче, проблем много, но мы работаем над ними, как можем.
— Хорошо. Работайте. А ты, Сергей, только строительством стен занимайся. До зимы нужно поднять и бетонную ее часть.
— По моим расчетам так и будет. До зимы поднимем их на все десять метров. Может, даже пушечные площадки успеем достроить.
— Хорошо. Раз все идет своей чередой, так нечего терять время тут. Пошли работать. Меня уже заждались в школе.
Они встали и прошли каждый на свой участок работы.
И всем было ясно, что самый ответственный участок достался профессору. Грош цена всем их трудам, если молодежь не окажется именно той, которая может продолжить и умножить начатое ими.
Сергей по пути зашел в больницу повидать Семена. Тот, как всегда, был в лаборатории.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
