И вот стоило появиться богу с птичкой, как все обернулось к лучшему, превзойдя самые смелые мечты жителей Бамхо. Одиннадцать крупных и хорошо упитанных женщин, очевидно заранее посланных богиней своим голодающим подданным, вселяли надежду, что кризис миновал и бамхийский народ действительно вступает в эпоху небывалого расцвета.
Откуда тетушке Каролине было знать все это? Она приплыла на остров в полной уверенности, что является владычицей этого клочка земли, затерянного среди океана; приняв почести от бамхийских воинов как должное, сложив высушенные носки в чемодан, она спокойно взяла бразды правления в свои руки. Если бы ей сказал кто-нибудь, что это не остров Бимхо, она бы, разумеется, удивилась. Но вряд ли сочла бы нужным вести себя иначе. Раз эти добрые люди тоже нуждаются в ее заботах – ладно, она будет и о них заботиться.
Да, примерно так и вела бы себя тетушка Каролина, потому что, к счастью, не перевелись еще на свете люди, незапятнанная совесть и чистая душа которых позволяют им проходить по джунглям запутанных государственных и общественных проблем словно по лугу, усеянному цветущими маргаритками. Ее простое сердце помышляло в эту минуту только о самых простых вещах: как выглядит домик, где она будет жить, плотно ли закрываются окна, хорошая ли тяга в печи?.. Какие на острове дамские моды, выгодно ли держать кур и кроликов? Правда, ее немножко тревожила мысль, что, прежде чем попадешь на место, наверно, придется проделать всевозможные официальные церемонии, и, пожалуй, ей не сказать больше такой удачной тронной речи, как на «Алькантаре». Однако она трезво решила не ломать пока над этим голову, а лучше заняться более насущными вопросами.
– Много ли у вас тут кроликов? – спросила она Куо-Куо, воспользовавшись наречием моа-моа, которое, как ей было известно, являлось на этих островах литературным языком.
– Совсем нет, О Сила Сильных, Защита Черных Сынов Моря, Райская Ключница Желтой птички, Славный Источник Доброты, Ты, которая мудрее, чем Священная Черепаха, и могущественней, чем Хвост Акулы, – почтительно ответил Куо-Куо. – Недавно мы съели последнего.
Тетушка Каролина пришла в замешательство. Не столько от известия, что съеден последний кролик, сколько от обращения Куо-Куо. Хоть она и привыкла к звучным и разнообразным эпитетам, которыми пан Гадрболец, торговавший в Бранике всевозможными товарами, осыпал своих покупателей, но до Куо-Куо пану Гадрбольцу было далеко. Ему никогда бы не пришло в голову назвать тетушку Райской Ключницей, Силой Сильных или Защитой Браницких Сынов и Дочерей. В общем тетушке льстило внимание, которое бамхийский народ проявлял к ней в лице Куо-Куо. Но, поразмыслив как следует, она пришла к выводу, что от всего этого один вред. Тетушка любила, когда беседа развивалась стремительно, а такие длинные титулы только мешали делу. Поэтому она попросила:
– А не могли бы вы немножко сократить форму обращения?
– Понятно, О Самая Мудрая, Самая…
– И хватит, – прервала его тетушка. – Так на чем же мы остановились? Ага, на кроликах. Очень неприятно, что они перевелись. Мне бы следовало захватить хоть парочку, да всего предусмотреть нельзя. Ну, ничего не поделаешь. А как обстоят дела с курами?
– Тоже сейчас ни одной не осталось, О Самая Великая! Вот, пожалуй, индюшка еще найдется у Старшего Советника по материальному благосостоянию. Сейчас спрошу.
Куо-Куо издал резкий свист, и сразу один из дикарей отделился от толпы; подойдя к тетушке, он опустился на колени и склонил голову.
– Это – Там-Твам, О Самая Добродетельная, наш Старший Советник по материальному благосостоянию. Цела твоя индюшка?
– Цела. Я берег ее для сегодняшнего пира. Но теперь она нам не понадобится, – ответил Там-Твам. Лицо его расплылось в улыбке, и между толстыми губами показались два ряда белоснежных зубов.
Там-Твам понравился тетушке с первого взгляда. Ей было очень приятно с ним познакомиться: ведь она еще никогда в жизни не видела Старшего Советника по материальному благосостоянию. Правда, он не мог похвастаться изысканностью наряда, но выглядел он крепким и здоровым. Тетушку обрадовало и кое-что другое. Как ни говори, а она беспокоилась, где найдет министров для разных ведомств, если все ее друзья с «Алькантары» утонули. И вот, пожалуйста, один уже есть! Хоть его и называют Старшим Советником, но это, по-видимому, все равно что министр. Даст бог, и другие найдутся.
– А нет ли у вас Старшего Советника по почтовым делам? – спросила она робко.
– Конечно, О Самая Догадливая. Вон он стоит.
Тетушка посмотрела в указанном направлении и увидела высокого мускулистого мужчину, чьи обнаженные плечи прикрывал черный плащ.
«Видно, и здесь почтальоны ходят в пелеринках», – подумала она и почувствовала на сердце приятную теплоту.
– Его зовут Рики-Тики, – сказал Куо-Куо и прибавил с гордостью: – Это очень хороший советник. Он вчера доставил одно срочное письмо за полчаса, адресат живет на другой стороне острова. Обратите внимание на его икры.
Тетушка с удовлетворением выслушала сообщение о талантах своего министра почт. Ей вспомнилось, как однажды она послала двоюродной сестре письмо, которое шло из Глубочеп в Бржевнов ровно пять дней. Приятно, что такие вещи не будут иметь места в ее королевстве!
Да, все шло как по-писаному. В отряде, который ее сопровождал, нашлись еще три министра, и тетушка с удовольствием отметила, что вид у министров вполне деловой, хотя, понятно, они не лишены недостатков.
Так, например, когда тетушка спросила у министра народного просвещения Пе-Ро: Ongtong moala yangasa vatu aiva? (что означает в переводе: по каким учебникам учатся у вас в начальной школе?), – Пе-Ро ответил: Tonga funafidi nauma bumbalau (каждый год по разным), – и она тут же обратила внимание, что Пе-Ро употребил после предлога «по» неправильный падеж, а именно именительный, тогда как в литературном бамхийском языке этот предлог согласуется со звательным падежом. Номинативная форма встречается только в диалекте жителей архипелага Феникс и в виде исключения на острове Арараи из группы островов Гилберта. Когда она указала на этот ляпсус министру, произошла коротенькая, но очень занимательная дискуссия, в ходе которой выяснилось, что министр Пе-Ро имел бабушку, действительно жившую на острове Арараи. Приехав погостить на остров Бамхо, она передала своему внуку некоторые тамошние особенности речи. В заключение министр народного образования признал свою ошибку и обещал никогда больше ее не допускать.
Они дружно и весело беседовали, тетушка и не заметила даже, что морской берег давно скрылся из глаз, тропинка пролегала теперь сквозь густые зеленые заросли и постепенно поднималась вверх. Слабый, но необыкновенно приятный запах коснулся ноздрей тетушки, возвратив ее к действительности и напомнив, что в последний раз она ела в девять часов утра.
– Чем-то пахнет, – сказала тетушка многозначительно и остановилась.
– Лепешками, О Самая Благородная! – ответил услужливо Па-Пу, Старший Советник по кулинарным вопросам. – Они замешаны из муки аренговой пальмы на кокосовом молоке и ананасном соке, с добавлением корней папоротника. Лепешки пекут на раскаленных камнях, затем их поливают, пока они еще не остыли, собачьим салом, а в холодном виде украшают сверху хрустящими поджаренными язычками колибри.
Заметив, что тетушку это сообщение оставило равнодушной, он добавил поспешно:
– Понятно, это только гарнир. Что касается мяса, то мы ждем, какой кусок Самая Добрая выберет себе.
– Я люблю пожирней, – сказала тетушка. Задумалась и добавила: – И чтобы корочка была поджаристая.
– Надеюсь, Мать Черных Сынов Моря останется довольна! – проговорил Па-Пу. – Позволю себе обратить ее внимание на лакомый кусочек, из которого после должной обработки получится настоящий деликатес. Он привязан, помнится, к восьмому столбу слева.
– К какому столбу?!
– Да вон к тому… Вот мы и пришли.
Лес внезапно кончился, и перед тетушкой открылась широкая вырубка с рядом хижин, расположенных полукругом. На середине этой утоптанной, без единой травинки площадки торчало восемнадцать колов. К восьмому слева была привязана веревками миссис Уоррен! Тетушка в первую минуту обомлела от испуга.
– Что… это? – спросила она, когда наконец пришла в себя.
– Нынче вечером мы справляем национальный праздник, – объяснил ей положение вещей Куо-Куо. – Место для пиршества уже подготовлено. Ждем только, чтобы ты, О Самая Прозорливая, приказала, какое кушанье приготовить на праздничный пир.
– Вы хотите их съесть? – пришла в ужас тетушка. А потом рассердилась. – Сейчас же отвяжите! – потребовала она. – Разве так можно? Где это слыхано…
Куо-Куо низко поклонился и, хотя лицо его омрачилось, тут же велел освободить пленников. Едва это было сделано, как все они набросились на тетушку.
– В чем дело, мисс Паржизек?! – визжала миссис Уоррен. – Я немедленно сообщу своему мужу, какой прием мне оказали здесь. Мой муж – сенатор, и республиканская партия так этого не оставит…
