И все же было непонятно, что делать дальше. Поскольку пока Нилу ничто не угрожало, он решил, что просто зайдет во дворец, но постарается держаться как можно незаметнее.
Выбрав наиболее скромную на вид дверь в стене здания, он вошел и очутился в огромной кухне с полами из плитки, белеными стенами и гигантской печью. Никаких следов пищи он не заметил — как и кухонных принадлежностей, кстати. В центре помещения стоял большой деревянный стол, вокруг которого сидела группа мертвых всех возрастов, полов и состояния тела. Все они с выражением сосредоточенности на лице смотрели прямо перед собой. Нил попытался проскользнуть незамеченным, но тут один из мертвых, старик в больничном тряпье и с длинным разрезом вдоль туловища, обратился к нему:
— Что ты здесь делаешь?
— Вы стражник? — спросил Нил.
— Не говори глупости, — ответил старик. — По-твоему, я желтый?
— Да нет, пожалуй, — замялся Нил.
— Я архитектор, — сообщил мертвый. — А ты архитектор?
— Нет, я инженер.
— Тогда ты не туда попал, — сказал старик. — Кухонное крыло только для архитекторов, инженеры располагаются в бальном зале. Кстати, я не понимаю, почему их там разместили. Они лишь обеспечивают структуру, а внешним дизайном занимаемся мы.
— Спасибо, я найду дорогу, — вежливо произнес Нил.
— Обрати внимание на ковер в центральном холле, — сказала пожилая женщина, сидящая в конце стола. — Это моих рук дело. Каждая ворсинка представлена по отдельности.
Выйдя из кухни, Нил двинулся в глубину дворца. Длинные коридоры с панельными стенами вывели его в огромный центральный зал, пол которого был покрыт ничем не примечательным, на его взгляд, ковром. Великолепная лестница вела к грандиозным золотым дверям, у которых стояли два охранника в форме с неприятно желтыми лицами (лишь теперь Нил понял, о чем ему говорил старик-архитектор). Молодой человек догадался, что за этими дверями расположена цель его путешествия.
Стражники с любопытством, но без малейшей агрессии наблюдали за тем, как он поднимается по лестнице.
— Привет, — сказал Нил.
— Привет, — ответил один из стражников.
— Мне нужны Аид и Персефона.
— Думаю, они здесь, — сообщил стражник. — Но только комнаты тут ездят по кругу. Ты архитектор?
— Нет.
— Жаль. Я хотел попросить вас оставлять все на одном месте. Это очень упростило бы нашу загробную жизнь.
— Я могу войти? — спросил Нил.
— А ты хочешь войти?
— Ты уверен в этом? — впервые вступил в разговор второй охранник.
— Вообще-то не хочу, — произнес Нил, — но я для этого пришел.
— Что ж, тогда понятно, — кивнул второй охранник.
— Что мы должны делать, когда у нас спрашивают разрешения войти? — спросил первый страж.
— Ты у меня спрашиваешь? — хмыкнул его товарищ.
— Одну минутку, — повернулся к Нилу первый охранник. — Обычно мы лишь не даем выйти отсюда.
Сблизив головы, стражники стали перешептываться. Спустя некоторое время, придя к согласию, они вновь повернулись к Нилу.
— Мы приняли решение, — заявил первый. — Мы впустим тебя, ведь нам никто не говорил, что этого делать нельзя. Но обратно мы, возможно, тебя не выпустим. Все зависит от того, что нам прикажут те, кто внутри.
— Разумно, — согласился Нил.
— Удачи, — сказал второй охранник. — И поосторожнее там — сам знаешь, куда идешь.
Стражники расступились, и Нил двинулся вперед, намереваясь толкнуть двери. Вместо этого он прошел сквозь них, вытянув руки перед собой, словно какой-нибудь лунатик. За его спиной прозвучал сдержанный смех охранников.
Тронный зал показался Нилу знакомым, и спустя пару секунд он вспомнил, что именно так выглядит Зеркальный зал Версаля, в котором он побывал прошлым летом. Он стоял в огромном сводчатом помещении длиной несколько десятков метров, ярко освещенном хрустальными канделябрами, свет которых отражался от ряда больших зеркал, тянувшихся вдоль одной из богато украшенных стен. Но, приглядевшись, Нил увидел, что копия настоящего Зеркального зала не совсем точная. Когда Людовик XIV строил Версаль, он отдал распоряжение украсить этот зал картинами и статуями, изображающими его самого в разнообразных героических позах, а Аид с Персефоной заменили их собственными изображениями.
На возвышении в дальнем конце зала располагались два трона из черного дерева, на которых восседали божества. Аид был просто огромен: его смуглое тело заполняло каждый клочок гигантского пышного трона, на котором он сидел, а голова почти доставала до потолка. У него была напоминающая воск черная кожа, словно обожженная когда-то, а из-под кожи выпирали могучие мышцы и извивающиеся мощные канаты жил. Суровый взгляд его горящих глаз не предвещал ничего хорошего — как дождь, поливающий дорогу в ледяную зимнюю ночь. Нилу вдруг захотелось убежать подальше. Рядом с Аидом красивая, но маленькая и хрупкая Персефона выглядела несколько нелепо.
— Это что, смертный? — спросила она у мужа. — Какая наглость!
— Более того, он не мертвый, — ответил Аид. — Подойди, — обратился он к Нилу. — Посмотрим, из чего ты сделан.
Нил стал осторожно приближаться к тронам.
— Что ты здесь делаешь, живой? — спросил Аид.
— А разве Артемида еще не пришла? — помявшись, пробормотал Нил.
— Артемида в нижнем мире? — удивленно переспросил Аид. — Но почему Цербер не сообщил мне об этом?
— Вот незадача! — воскликнула Персефона. — Только ее здесь не хватало. Стоит только начать, и они все повадятся сюда шастать. Им чихать на неприкосновенность моей частной жизни:
— Так это Артемида велела тебе спуститься сюда? — спросил Аид у Нила.
Чем ближе Нил подходил к возвышению, тем больше он чувствовал себя букашкой по сравнению с Аидом. Или хрупкой игрушкой, которой лучше бы тихо лежать в своей коробке.
— Да, велела, — ответил он.
— И зачем же?
— Главным образом потому, что миру приходит конец, — сказал Нил.
— Главным образом? Так значит, есть и другая причина? — поинтересовался Аид.
— Да, и эта причина, как бы это сказать… личная.
— Более личная, чем конец света?
— Да, — кивнул Нил. — Я здесь из-за женщины.
— Как всегда.
— Ее зовут Элис.
— Элис? — Аид повернулся к жене, при этом его гигантские мускулы эффектно заиграли. — Дорогая, ты знаешь какую-нибудь Элис?
— Я знаю миллионы Элис, — ответила Персефона. — В последнее время этих Элис развелось столько, что меня уже мутит от этого имени.
— Но я не могу дать тебе миллионы Элис, — сказал Аид Нилу.
— Мне не нужны миллионы Элис, — заявил тот. — Мне нужна моя Элис. Элис Джой Малхолланд. Ей тридцать два, она умерла 21 марта сего года.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
