Возглавлял её капитан португальского парохода. Эдакий квадратный мужик лет пятидесяти, с уже приличным брюхом, одетый по моде как бы не середины девятнадцатого века и замашками старого морского волка. Следом за ним шли два голландца и француз, чуть более молодые, чем их португальский коллега, одетые несколько более современно, но всё равно в них чётко видно было — капитаны. А замыкал процессию худой, низенький джентльмен в бриджах и пробковом шлеме. Песочного цвета пиджачок только подчёркивал не менее рыжие усы плавно переходящие в бакенбарды.
Последний держался несколько обособленно от «прочей матросни» за что заработал не один мрачный и неприязненный взгляд со стороны остальных прибывших.
Хозяин яхты встречал всех прямо у трапа, здороваясь с каждым за руку. Некоторое удивление вызвала безлюдность судна. Только хозяин яхты, он же капитан, и никого больше.
Заметив это смущение на лицах прибывающих, он не замедлил пояснить.
— Не удивляйтесь. На яхте автоматизировано всё, что только было возможно. И я тут один.
— Но, естественно, я вас позвал не затем, чтобы хвастаться своей яхтой. — добавил он слегка усмехнувшись.
Капитаны, как видно, не очень поверили, но постарались скрыть сие недоверие. Как кто мог. Только последний из прибывших — англичанин в пробковом шлеме и песочного цвета прикиде соблюдал железобетонный «покерфейс».
Удостоверившись, что все на борту капитан яхты широким жестом пригласил следовать за собой.
Через минуту, достигли шикарной кают-компании яхты где были немедленно гостеприимно угощены очень хорошим коньяком и рассажены по мягким креслам, повёрнутым к одной из переборок. Вся переборка была заслонена большой белой панелью, слегка посверкивающей радужными искорками под светом потолочных фонарей. Кстати тоже вызвавших изумление у капитанов. Они никогда не видели чтобы осветительный фонарь был сделан так, что казалось бы весь потолок сияет.
Хозяин яхты бросил взгляд на уже опустошённую бутылку, чему-то тяжко вздохнув, выудил откуда-то ещё одну, нераспечатанную, и поставил рядом с бокалами. Капитанам это понравилось. Так как явно предполагало «продолжение». Тем более, что это был явно коньяк, а не обычный для англичан бренди. Француз-то сразу определил и тут же принялся чмокать губами и нахваливать шикарный продукт своей родины.
Они не подозревали, что уже давно Василий просто «закопировал», как он любил выражаться, нужные сорта истинного французского коньяка и теперь, при необходимости, мог производить это «коричневое алкогольное пойло», в неограниченных количествах.
Почему «коричневое алкогольное пойло»?
Всё просто: он прохладно относился к выпивке. А так как знал пристрастие многих потенциальных гостей к высококачественному алкоголю, занёс сей напиток в «базу данных» своей кухни.
Впрочем, как и многие интеллектуалы, он «потреблял». Но предпочитал малые количества, и далеко не «чернила». А это предполагало как раз вот такие напитки. Что, собственно, он не раз подтверждал. Хотя бы тем, что когда-то, уже больше года назад, прихватив винца в Анапе. У производителя.
Чем-то, для приглашённых, этот капитан, по ухваткам, напоминал американца. Те тоже, не шибко рассусоливая, а часто прямо «с порога», начинают говорить о деле. Хозяин яхты, аналогично, далеко от той, американской традиции, не ушёл.
Издав печальный вздох он приступил.
— Я вас собрал по очень неприятному поводу. Дабы предупредить об опасности. Впрочем, вам, бороздящим океан уже не один год — не привыкать. Но здесь, в этих водах, я столкнулся с опасностью, которая ранее фигурировала только в слухах. Да и то потому, что мало кому посчастливилось выжить после встречи с ней.
Капитан сделал небольшую паузу в своей речи, проверяя достаточно ли внимательно собравшиеся его слушают. Все внимали серьёзно. Хотя и было видно, что мешает соблазн повертеть головой и рассмотреть кают-компанию попристальнее. Слишком уж сильно её убранство отличалось от привычных роскошеств кают-компаний больших лайнеров и яхт нуворишей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Тут не было изобилия «обычной» для таких кают позолоченной лепнины на стенах, золотых украшений мебели, дорогих картин и прочих атрибутов «норки олигарха». Строгая простота меж тем сочеталась с такими интересными элементами как полупрозрачный стол, изумительно удобные, необычного дизайна кресла и много-много чего ещё, производящего впечатление.
— В отличие от просто слов, я вам эту опасность покажу. — деловым тоном продолжил хозяин яхты. — Вы её увидите. Потому, что мне удалось её запечатлеть. И не просто в фотографии. А в синема. Надеюсь, все уже как минимум слышали об этом изобретении братьев Люмьер?… А может даже видели?
Капитаны степенно закивали соглашаясь. Только приглашённый англичанин продолжал сохранять каменное выражение лица, буравя докладчика колючим взглядом своих серо-голубых глаз. И не понятно было — то ли он не знаком с тем, что такое кино или просто традиционную чопорность демонстрирует.
— Это хорошо. Тогда я лишь поясню, что мой способ запечатления живого изображения несколько иной, нежели у братьев Люмьер, и включает цвет. То есть, вы увидите живое цветное изображение. Также в сопровождении звука. Я звук также записываю вместе с изображением. Параллельно… Так что не удивляйтесь.
Хозяин яхты сделал паузу и оглядел собравшихся. Увидев, что все слушают внимательно он продолжил.
— Также вас может удивить и ракурс записанного изображения… Да, он снимался с верхушки мачт и, как вы увидите, я имел возможность вертеть камерами для съёмки. Также, на камерах есть оптическое устройство, называемое трансфокатором, которое позволяет плавно «приближать» изображение, попросту плавно изменяя увеличение. Так что тут тоже имейте в виду… Ну и… Приступим…
Капитан сгрёб со стола какой-то небольшой брусок, ранее неприметно лежащий на его краю и взмахнул им.
— Оу! — спохватился хозяин. — вот это…
Он продемонстрировал собравшимся только что взятый предмет.
— … Пульт дистанционного управления. Такая механика. С его помощью я могу управлять тем, что показываю… Ну и приступим.
Он нажал что-то на своём «бруске» и в зале погас свет. Одновременно зажёгся тот самый большой белый прямоугольник перед собравшимися. Это не была банальная простыня, на которой показывали своё «синема» братья Люмьер. Но, как поняли капитаны, что-то более приличное для этих целей. Потому, что появившееся изображение штормового моря, было как полноценное окно. Тихий механический стрекот начавшийся с показом, однако, совершенно не мешал тем звукам, что далее буквально затянули присутствующих. Те, кто ранее посещал подобные аттракционы знал, что стрекочет тот самый аппарат, что воспроизводит «синему».
Вид был такой, как будто окно несётся над штормовым морем как птица.
— Это изображение с передней камеры, находящейся на фок-мачте. — начал свои пояснения капитан яхты. — Яхта идёт полным ходом. В помощь к парусам я задействовал и двигатель, который стараюсь не использовать почём зря. Но тут обстоятельства были таковы, что пришлось… Сейчас скорость такова, что я держусь на гребне волны. Точнее стараюсь держаться, так как у меня за кормой вот это… Вид с грот-мачты.
Изображение сменилось. На нём была видна верхушка бизань-мачты, но за ней… Шок получили все приглашённые.
— Как видите, высота волны явно выше двадцати метров. — меж тем продолжил комментарий капитан яхты. — И продолжает расти. Крутизна переднего фронта волны нарастает. Если попасть под неё — оверкиль неизбежен. Здесь я взял право руля, чтобы иметь возможность смещаться вдоль. Скорость пока позволяет. В надежде, что дальше волна будет не такой крутой, а возможно и не такой высокой. Однако… Вот что я увидел впереди по курсу. Вид с фок-мачты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Изображение снова меняется.
Вдали появились фигурки множества кораблей, доблестно преодолевающих штормовые волны. Большая часть из них была парусники с зарифленными парусами. Курс яхты был на них.
— Ради их спасения я ничего не мог предпринять… — мрачно буркнул капитан. — Вот что было дальше.
