— Неохота бегать по лесу, — отказалась Александра. — Ноги ослабли, так что я для тебя только буду обузой. Сначала нужно привести себя в порядок. Аэробикой, пожалуй, займусь. Соседи говорили, что здесь зимой много снега. Может быть, купим снегоходы?
— Можно взять парочку, — задумался Виктор. — К соседям будет удобно ездить. Но тебе лучше подойдут лыжи. Вот мы их в первую очередь для всех и купим.
— Нор, отвлекись на минуту, — сказала Ольга, зайдя к нему в комнату. — И можешь не прятать то, чем ты там занимаешься, я подсматривать не стану. Хотела поделиться своими успехами.
— Это не улыбкой Уголька? — ухмыльнулся друг. — Завязывала бы ты с его гримасами, а то вместо унылого кота у тебя получится какой-то неврастеник. Встанет на задние лапы и корчит рожи. Мне его уже жалко.
— Ничего, научится, — отмахнулась Ольга. — Все сразу ни у кого не получается. Пусть отрабатывает свой корм. Но я к тебе пришла не из-за него. У меня все получилось с усилением чувствительности носа. Минут двадцать назад попробовала на себе, и все вышло. Все, как с Угольком, только запахи не такие сильные и понятно, что чем пахнет. Но понятно только тогда, когда пахнет не слишком сильно. Если запах сильный, хоть убегай: очень трудно выдержать.
— И чем от меня пахнет? — заинтересовался Нор.
— Разным, — уклончиво сказала Ольга. — В целом пахнешь приятно, даже слишком. Мне в таком состоянии находиться рядом с тобой противопоказано: постоянно хочется… сам понимаешь чего. Придется вам сегодня разогревать для себя ужин самим. Я его как-нибудь поем холодным, и так от запахов захлебываюсь слюной.
— А быстро снять не получается?
— Ни с ушами, ни с носом. Но я над этим еще толком не работала.
— Ну ты и залетела! — пожалел ее Нор. — Если это длится так же, как со слухом, то завтра в школе тебе будет весело. Половина ребят курит, а все девчонки поголовно используют духи. Может быть, заткнуть нос ватой?
— Небольшие тампоны не помогают, а набить в нос вату, и на кого я тогда буду похожа? К тому же она сама противно воняет. Пойду, буду до конца дня заниматься снятием чувствительности. Может быть, получится, или пройдет само.
Ничего у Ольги в тот вечер не получилось и чувствительность носа к утру в норму не пришла, поэтому и завтрак она ела холодный, а мужчины разогревали его себе сами.
— Иди уже в школу, — сказал отец. — Покормлю я твоего кабана. Говорил же, чтобы была осторожней со своей магией. Хорошо еще, что нос, а не глаза, а то у тебя и темных очков нет.
— Хорошо, что ты о них вспомнил, — оживилась дочь. — Поедешь в город за продуктами, будь другом, купи парочку для меня и для Нора. А за Хитреца тебе большое спасибо. Мне ему сейчас распаривать горох… Да и от него самого такое амбре… Он во дворе круги нарезает, а я отсюда чувствую.
— Мне не можешь так сделать? — спросил он. — Не сейчас, а когда пойду на охоту. Никакой собаки не нужно. Ладно, беги, я пошутил.
— Могу и сделаю, — пообещала Ольга. — Только тогда, когда научусь такое быстро снимать. Все, побежала! Пожелай мне не сдохнуть.
— Если так плохо, может быть, никуда не поедешь? — забеспокоился отец. — Посидишь день дома, а Нор скажет, что приболела. Ему и врать не придется, вон как ты носом шмыгаешь!
— Как-нибудь перетерплю. Чтобы я своего красавца отпустила одного в наш класс! В нем три девчонки красивее меня. Им только стоит увидеть, что добро временно бесхозное, сразу все, кроме Верки, повиснут на шее.
— Ну повисят немного, — сказал зашедший в их комнату Нор. — И им приятно, и мне. Перестань драться и посмотри на часы. Болтаешь, а через пару минут подъедет Виктор. Пошли быстрее.
Когда они подбежали к дороге, машина уже была на месте. Зажимая нос, чтобы не чувствовать вонь отработанного топлива, Ольга нырнула в салон и отшатнулась от Люды, от которой невыносимо воняло духами.
— Что это с ней? — спросил Олег Нора. — Чуть не выбила головой заднее стекло. Оль, ты что, плачешь? Больно ударилась?
— Поехали быстрее, — сказал Нор Виктору. — Можно немного открыть окно? Ольга вчера повысила чувствительность носа, а снять это быстро не получается. Салон небольшой, поэтому ей даже несильные запахи бьют по мозгам.
— Неужели от меня так сильно пахнет? — смутилась Люда.
— Несильно и приятно, — успокоил ее Нор. — Но это для меня или Олега, а Ольга сейчас все чувствует ненамного хуже собаки.
— Вы бы с этим поосторожней, — неодобрительно сказал Виктор. — А тебе сейчас лучше в таком состоянии вообще никуда не ехать. Какая может быть учеба, если ты от всех шарахаешься?
— Поезжайте без меня, — зажимая нос рукой, сказала Ольга. — А я вернусь. Наверное, собаки могут как-то регулировать свою чувствительность к запахам, иначе они с нами бы не ужились.
— Куда Ольгу дел? — спросил Сергей Нора, когда все забрались в автобус.
— Из носа у нее все время течет, — ответил тот. — Какая учеба! Ничего, к завтрашнему дню оклемается. А где Вера?
— Мать у нее заболела, — помрачнел парень. — И, похоже, что-то серьезное. А отец не вовремя уехал к своей родне и приедет только через пять дней. Так что до конца недели она будет сидеть с матерью.
— По утопленникам что-нибудь раскопали? — спросил Сергей у капитана Клечикова, который с самого утра занимался вытащенной из воды машиной и ее жуткими пассажирами.
— Угораздило же тебя заметить эти следы, — пошутил Клечеков. — Велели все отставить и заниматься только твоей находкой. А мои дела другим никто передавать не спешит. Хорошо еще, что времени прошло совсем немного, да и вода уже холодная, так что тела попорчены слабо. Ни на одном из них никаких ран не обнаружено. Пили они что-нибудь или принимали дурь, сейчас выясняют криминалисты. Опознать пока удалось только троих. Один из них отметился побегом из иркутской колонии в девяносто девятом году. Его туда отправили за убийство профсоюзного активиста. Товарищ слишком активно пытался обличать беззакония при приватизации комбината, за что и пострадал. Обычное, в общем-то, дело для того времени. Я имею в виду убийство, а не наказание. Наказывали как раз немногих. Ну и этому не повезло. Он числился в розыске, но так нигде и не всплыл. Второй когда-то был спортсменом. Занимался боксом и, как о таких говорят, подавал надежды, но до сборной так и не добрался. Помешал Горбач со своей перестройкой. Когда все рухнуло, всем стало не до спорта, и наши спортсмены начали дружно переквалифицироваться в бандитов. Не все, но этот как раз из таких. Сначала занимался рэкетом и бомбил киоски, потом перешел на квартирные грабежи. Было большое подозрение, что он убил семью пенсионеров в Новосибирске. Повязать его не смогли — как в воду канул, а вынырнул уже у нас, когда их машину вытянули краном. Где был все это время и чем занимался — неизвестно. За третьим числятся две ходки. Первый раз загремел за квартирные кражи, второй раз изнасиловал девицу и пырнул ее ножом. На его счастье девица выжила, поэтому срок у него был относительно небольшой. Почему-то освобожден досрочно и с тех пор нигде не отмечался. Двое остальных по нашим базам не проходят. Но они моложе остальных, поэтому, скорее всего, просто не успели попасть в наше поле зрения. Ангелов в этой компании утопленников по определению нет. У всех охотничьи ножи, а у троих еще кастеты. Из огнестрела были два охотничьих ружья и Макаров. Машина принадлежала одному из них, так что этот след никуда не ведет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
