На наше счастье, действиями клана руководил Константин. Думаю, своим успехом мы в первую очередь обязаны именно ему. Если бы во главе вампиров стоял кто-нибудь более опытный и смышленый, кто знает, чем бы обернулся этот поход.
Вампиры начали спускаться организованной группой, но мы к тому времени уже успели занять прекрасные оборонительные позиции, поэтому расправиться с первыми шестью кровопийцами не составило труда. Потом, конечно, пришлось туговато. Как бы безрассудно ни вели себя вампиры, они все же намного превосходили нас силой и даже для Эмми были равными противниками.
Я наносил удары направо и налево. Некоторые достигали цели, многие — нет, но мне, по самым скромным подсчетам, удалось уложить не менее трех вампиров. Хотя понять что-то в общей толчее оказалось непросто.
Краем глаза я старался следить за Димой и Амарантой, но довольно скоро потерял их из виду. Меня оттеснили к лестнице. Лезвия ножей стали багрово-алыми от крови вампиров, да и я сам был покрыт ею с головы до ног. Одежда приобрела красноватый отлив, и стало невозможно понять, где моя кровь, а где кровь врагов.
Очередной вампир прижал меня к лестнице, и я был вынужден подняться на несколько ступенек. После того как один из ножей пронзил ему сердце, и он упал у моих ног, я получил возможность осмотреться. Для этого хватило нескольких секунд, мозг давно научился в экстремальных ситуациях с лету фиксировать происходящее.
С лестницы открывался прекрасный обзор, зал лежал передо мной как на ладони. Я, словно главнокомандующий, осматривал поле брани. Эмми почти не пострадала от рук вампиров, она как всегда была великолепна в пылу схватки. Движения девушки были молниеносны и смертельны, а грация, с которой она наносила удары, невольно заставляла залюбоваться ею. Но мне пришлось оторваться от этого поистине потрясающего зрелища — к сожалению, время для созерцания было неподходящим. За Диму тоже не приходилось особенно волноваться. Конечно, он пострадал намного больше, чем Амаранта, но и у него дела шли неплохо. Я с сожалением отметил, что и наши ряды понесли некоторые потери. Как минимум четверо дампиров было убито, и это значительно ослабило нас.
Кроме всего прочего, я заметил, что среди вампиров нет Константина и нескольких его ближайших друзей. В числе атакующих я не увидел белокурой девушки и охранника с татуировкой. Решил: раз уж стою на лестнице и к тому же ничем особо не занят, не сходить ли мне на второй этаж, поискать Константина. Сказано — сделано, и я устремился вверх по ступеням.
На втором этаже стояла оглушительная тишина. По сравнению с шумом, царившим внизу, здесь было более чем спокойно. Все-таки дело в звукоизоляции. Чем еще можно объяснить столь резкий контраст?
Коридор был абсолютно пуст, но я, хоть и временно, обладал слухом вампира, и мне не составило труда определить, что в дальней комнате кто-то есть. Судя по ощущениям, там находились три вампира — как раз стольких я недосчитался в общей драке.
Идя один против трех вампиров, я не чувствовал страха — то ли зелье заглушило ту часть сознания, которая отвечает за желание выжить, то ли дело было в том, что я не воспринимал всерьез Константина и угрозу, которая может от него исходить. К двери дальней комнаты я подошел совершенно расслабленным. Правда, мне так и не довелось узнать, обоснованной ли была моя уверенность в собственных силах, и смог бы я одержать верх сразу над тремя вампирами или нет. Сейчас думаю, что это даже к лучшему. Сзади неожиданно раздались легкие шаги. Раньше я бы не услышал эту невесомую поступь, мне всегда казалось, что Эмми ходит бесшумно.
Заметив удивление на моем лице, она произнесла:
— Неужели ты думал, что я отпущу тебя одного?
Я не стал отвечать, во мне внезапно проснулось раздражение. Вдруг показалось, что Амаранта слишком уж опекает меня; это нервировало.
В тот самый момент, когда я собирался повернуться обратно к двери, на сцену выступил еще один персонаж. Младший брат поднялся на второй этаж, намереваясь принять участие в общем веселье. Я хотел отправить его назад, но обратил внимание на легкое безумие в Диминых глазах и подумал, что лучше сейчас с ним не связываться. Мы втроем подошли к двери. Никто не позаботился о том, чтобы ее запереть, и мы без проблем проникли внутрь комнаты, где не так давно состоялась наша первая встреча с Константином.
— Наконец-то вы пришли, а то мы уже заждались, — Константин сидел в своем любимом кресле с резными подлокотниками. На первый взгляд его поза могла показаться расслабленной, словно вампира мало заботило происходящее внизу. Но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить слегка подрагивающие уголки губ и напряженные крылья носа, выдававшие его волнение.
Сбоку от кресла стоял вампир-охранник, тот самый, что в свое время ударил меня в живот. Он и сейчас с особой ненавистью смотрел в мою сторону, как будто именно я был главным виновником случившегося. Единственной, кто выглядел по-настоящему напуганной, была молодая вампирша. Правда, она, похоже, больше волновалась не за себя, а за своего чересчур самоуверенного друга.
— Мне казалось, мы друзья, — обратился Константин к Эмми. Видимо, он еще не окончательно потерял надежду на мирный исход дела.
— А мне казалось, что ты умнее и давно понял, что это не так, — передразнила его Амаранта.
Она осторожно сокращала расстояние, разделявшее ее и Константина. Эмми кралась к вампиру, точно перед ней была лесная лань, которую легко спугнуть.
Выходит, вы с самого начала были в числе тех, кто уничтожал наш клан, — сделал Константин вывод из вышесказанного.
Я же говорила тебе, что они охотники, — истерично взвизгнула его подруга. Кажется, она была уже на пределе.
Это правда? — зачем-то переспросил Константин, будто это могло что-то изменить в наших отношениях.
Несомненно, — ответил за всех Дима.
В следующую секунду глаза Константина превратились в два черный уголька. Он вскочил с кресла и молнией метнулся к нам. Основной гнев вампир направил на Амаранту, видимо посчитав ее главным источником неприятностей.
Не успел я опомниться и вмешаться, как ко мне с ревом дикого бизона устремился Виталик. К счастью, он был из числа тех, кто во время драки привык полагаться на силу, а не на маневренность и скорость. С ним не пришлось долго возиться. Когда громила поравнялся со мной, я нырнул под него и лезвием ножа вспорол ему брюхо. По инерции Виталик пробежал еще некоторое расстояние и остановился, в недоумении осматривая свой живот. Вид собственной крови разозлил его еще больше, и вампир окончательно потерял способность соображать. С новым, не менее жутким рыком он во второй раз ринулся на меня. Но я уже знал, чего примерно ожидать, и, прицелившись, вонзил ему нож прямо в сердце. Сто пятьдесят килограммов мяса рухнули на пол с такой силой, что стены вокруг задрожали, а деревянный пол жалобно застонал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
