Дэггет принял единственно возможное для него решение. Позвонил миссис Кияк, сказал, что она может взять выходной, и пошел к машине.
Никогда еще дорога до Баззард Пойнт не была такой бесконечной.
Глава двадцать шестая
Весь остаток ночи Корт кружил по городу. Связанный Дункан с кляпом во рту лежал на полу у заднего сиденья. Поездив неизвестно сколько времени по кольцу, Корт свернул на дорогу к Вирджинии, к тем окраинам, куда они с Кэри ездили осматривать дома в первый день. После долгих размышлений он принял решение, которое казалось единственно разумным. Он использует один из тех домов, что показала ему Кэролин, в качестве временного убежища. У него сейчас просто не было времени на новые поиски подходящего убежища, да тем более с парализованным мальчишкой на руках, тем более, что у ФБР уже есть его портрет, и довольно точный. Конечно, они уже обнаружили, что он съехал с прежней квартиры, и, конечно же, ждут, что он снова будет искать крышу над головой. Наверняка уже предупредили все гостиницы, пансионы, мотели, а может, даже и следят за ними. Возможно, даже и фирмы, занимающиеся недвижимостью, как у Кэролин, тоже предупреждены. Так что выбора у него в любом случае практически нет. Главная задача сейчас — пристроить куда-нибудь мальчишку и приступить к выполнению своего плана. Скорее всего придется решать и перестраиваться на ходу, импровизировать, так сказать, — при этой мысли он усмехнулся.
Ранние утренние часы — самое подходящее время для этого. Сразу после восхода солнца. В темноте, пожалуй, даже скорее привлечешь любопытство какого-нибудь страдающего бессонницей чудака. Зато самое раннее утро, когда солнце только-только поднялось, — как раз то время, когда сон самый крепкий, а в туманном утреннем свете вряд ли кто разглядит, особенно на расстоянии, что он там несет; может, просто сверток.
Он едва его отыскал, тот коттеджик, про который Кэролин тогда сказала: «Мы редко кому его показываем». Домишко стоял на самом отшибе, и это было как раз то что нужно. Корт медленно ехал по дорожке, окаймленной густой изгородью из азалий. Остальные цветы почти все уже отцвели. Западная граница участка была отмечена низкой каменной стеной, а за ней начинались довольно густые заросли. Дорожка вильнула вправо, потом резко свернула влево, захрустел гравий под колесами машины, и наконец показался сам домик, всего из двух комнат, насколько помнил Корт. Для семьи он был, конечно, слишком мал, для молодоженов, по-видимому, слишком удален от мира. Вот и стоял пустой на самом краю бывшего огромного поместья. Маловероятно, что в ближайшие дни сюда кто-нибудь заглянет. Во всяком случае Корту ничего другого не оставалось, как только убедить себя в этом.
Он выключил мотор и посидел еще несколько минут в машине, собираясь с мыслями. Время. Время сейчас решало все.
Глава двадцать седьмая
Следующий вопрос — как связаться с Моник? Что придумать? Ее телефон прослушивается, за квартирой, конечно, следят, как и за машиной, а может, и машину тоже прослушивают. Может, и за конторой уже следят. Значит, надо подумать, в какие моменты она может избавиться от слежки, надо придумать, как ее вывести. Пожалуй, тут кое-что можно придумать.
Одно из таких мест, которое вряд ли прослушивается или отслеживается, — лифт в ее доме. Агенты, конечно, следят за каждым ее движением в квартире и за всеми ее передвижениями вне квартиры, а вот за лифтом — маловероятно. Значит, можно попытаться связаться с ней, когда она поедет в лифте.
Теперь офис. Там, конечно, тоже прослушивают и следят. Но ведь не за каждым же движением. Например, дамская комната, туалет. Туда они скорее всего за ней не пойдут. Так что некоторые возможности есть. Правда, не без риска.
Проще было бы убить ее, подумал Корт. Но у нее ключ от кладовки, где спрятан огнетушитель с бернардовским детонатором. И для других целей она ему тоже нужна. Значит, надо что-то придумать.
В галерею фотомоделей Бернстайна и Райта Корт приехал на пять минут раньше времени. В ожидании назначенного срока посидел и полистал фотоальбомы. Выбрал три модели, в общем похожие на Моник. Первая кандидатка оказалась беременной. Администратор рассыпался в извинениях.
— И как это мы забыли изъять ее из списков! — сокрушался он.
Следующая кандидатка согласилась подойти и обсудить с ним условия: Корт представился свободным фотографом, снимающим для модных иллюстрированных журналов. Ее звали Синди Экстэл. Она подошла минут через двадцать. Лицо было то что надо. Грудь, правда, несколько плосковата и волосы коротковаты, но это дело поправимое. По просьбе Корта их провели в комнату для переговоров, где бы они могли «обсудить дела наедине». Он закрыл за собой дверь.
— Мисс Экстэл, я выбрал вас потому, что в вашей характеристике указаны актерские способности. Буду с вами откровенен: я не фотограф. Не бойтесь, — быстро добавил он, — это не то, что вы подумали, совсем не то. Вы сейчас поймете. Для того чтобы осуществить то, что я задумал, вам понадобится немного актерского мастерства и романтизма в душе. Надеюсь, он у вас есть, иначе, боюсь, вы не согласитесь выполнить мою просьбу. Разумеется, я вам заплачу.
Она положила ногу на ногу, скрестила руки на груди, глядя на него с явным подозрением.
— Хорошо, я вас слушаю. Но только недолго.
— Во-первых, никакого секса. Вам придется провести почти весь оставшийся сегодняшний день за рулем новенького «БМВ», разъезжая по городу. — Ага, теперь она, кажется, заинтересовалась. — Но прежде чем продолжать, я хотел бы услышать, серьезно ли вы заинтересованы в этой работе? Видите ли, у меня очень мало времени, и мне не хотелось бы тратить его впустую.
— Но я еще не знаю, в чем я должна быть заинтересована.
— Вам придется сыграть роль. Какую, я вам скажу. Вот и все. Никакого секса. Ничего больше. Играть вы будете совершенно одна, примерно в течение четырех часов. Оплата двойная. Наличными и прямо сейчас.
Она подняла брови.
— Наличными? — Он кивнул. — Двойная оплата? — Он опять кивнул. — За этим наверняка что-то кроется. Что у вас там, в машине? Наркотики или что? Спасибо, не надо. — Она потянулась за сумочкой.
— Наркотики?! — громко рассмеялся Корт. — Послушайте. Ну не нравится вам машина — оставьте ее. Просто выйдите из машины и бросьте ее, где хотите. Ключи можете оставить себе или выбросьте. Мне все равно. — Теперь она явно растерялась. Надо нажимать, подумал Корт. — Видите ли, я влюблен в одну женщину. И она меня любит. Муж следит за каждым ее движением. Он очень богат и очень ревнив. Никак не хочет ее отпустить. Вам, наверное, тоже знакомы такие типы.
Недоверие еще оставалось в ее взгляде, однако теперь возобладало любопытство. Корт выдохнул с облегчением и немного расслабился.
Она у него в руках, а вернее, в кармане.
Моник безуспешно пыталась справиться с очерёдным приступом паники. Страх заливал ее горячей волной, мешал сосредоточиться. Она понимала, что нужно любой ценой скрывать его, не показывать вида, вести себя, как всегда. Только так можно спастись от паранойи и от всего остального, вероятно, тоже. Но она ничего не могла с собой поделать. Везде, во всем ей чудилась опасность, все-все, казалось, заняты только тем, что следят за ней. Мусорщик, монтер, случайный посетитель — кругом одни шпионы.
Ее уже спрашивали, не заболела ли она и почему так плохо выглядит. Значит, скрыть ничего не удалось.
Без пяти пять. Наконец-то можно идти. Моник взяла в руки сумочку и направилась к двери. В этот момент секретарша позвала ее.
— Факс на ваше имя. Только что пришел. Написано, что срочный и сугубо конфиденциальный.
Дрожащей рукой Моник взяла листок бумаги, присела на одно из кресел в приемной. Факс был написан от руки, всего один абзац. Вместо адреса стояло: «Даллас, Техас». Сердце ее подпрыгнуло: это от него! Взглянула на подпись. Там стояло: Эвелин Маклеод. Так, это шифровка, и теперь у нее есть две буквы — Э и М. В начале слова они показывают, где прерывается шифрованное послание. Она принялась искать эти буквы в тексте. А, вот, во втором предложении. Значит, надо выбрать вторую букву из каждого слова, с конца записки до второго предложения. Нет, в уме ей этого не сделать. Она стянула с ближайшего стола карандаш и принялась выискивать буквы. Это потребовало некоторых усилий, но в конце концов она получила результат: «Идивтуалетсейчасже». С трудом разделила эту абракадабру на отдельные слова и прочитала краткий и ясный приказ: «Иди в туалет сейчас же».
Моник скомкала записку и уже собралась было выбросить ее в корзину, но вовремя спохватилась.
— Всего хорошего, — проговорила она.
— До завтра, — отозвалась секретарша.
Эти слова вернули Моник к действительности. До завтра… Ну нет, она-то знала: этому не бывать. Огляделась в последний раз. А ведь неплохую жизнь она себе тут создала. И скорее всего больше сюда не вернется.
