– Рация или переносной телефон, – с интересом прошептал Даксель. – Здорово! Впервые вижу у пришельцев что-то по-настоящему новое и полезное.
– Ага, полезное, – проворчал Собеско. – Это с такой штукой бесполезно говорить, что, мол, дома не было или на работе засиделся. Найдут тебя где угодно.
Пришелец закончил говорить. Судя по всему, он услышал совсем не то, на что рассчитывал, так как вид у него был явно невеселый. Приведя браслет в прежний вид и снова застегнув рукав, он мрачно посмотрел на сидящих у стеночки филитов. Даксель немедленно воспользовался этим, чтобы показать себе на рот и притягательно подвигать челюстями.
Пришелец отреагировал на это длинной ворчливой фразой, но вдруг его лицо оживилось, будто он внезапно вспомнил о чем-то. Поискав глазами, он выбрал горданского бригадира, даже в сидячем положении возвышавшегося над всеми как башня, показал на него пальцем, обвел рукой всех сидящих вокруг филитов, а затем ткнул пальцем в пол. Подумав, еще раз повторил всю процедуру, добавив к ней еще несколько жестов. Показал на выход, затем вытащил и погрозил своим пистолетом, еще раз вытянул палец в сторону горданского бригадира и, наконец, приложил сложенные щепотью пальцы к губам и скорчил гримасу.
Ладонь у пришельца была какая-то очень широкая. Собеско вдруг сообразил, что у него на руках не пять пальцев, а шесть.
Закончив наставления, пришелец еще раз ткнул пальцем в пол и быстро вышел, почти выбежал, захлопнув за собой боковую калитку.
– Что это он? – снова удивился Рико.
– Это он за едой для нас пошел, – важно объяснил бригадир-горданец. – А меня старшим оставил. Приказал сидеть здесь и ждать его. И не поднимать шума.
Шелни встал и, крадучись, подошел к двери. Он осторожно открыл ее, выглянул наружу и снова закрыл.
– С ума сойти! – возбужденно проговорил он. – Никого нет! А давайте все чухнем отсюда – на рывок! А? Что нам терять?!
– Сядь на место! – свирепо рявкнул бригадир. – Пока я здесь старший – никаких побегов! Садись, я кому сказал?!
Но Шелни оставался стоять, переводя взгляд то на одного, то на другого из сидящих и ожидая поддержки.
– Побег – это слишком рискованно, – поддержал бригадира рассудительный бас. – Мы даже не знаем точно, где находимся. Садитесь, не стоит раздражать пришельцев, пока мы находимся в их власти.
Собеско переглянулся с Дакселем.
– Без шансов, – пробормотал Даксель. – Кругом открытое место. Не уйти.
Собеско молча покачал головой, но Шелни по-прежнему стоял, поглядывая на дверь.
– На место сядь, я сказал! – бригадир, массивный как медведь, стал медленно приподниматься.
В ответ зашевелился и Собеско. Идею о побеге он не поддерживал, но дать отпор зарвавшемуся горданцу было необходимо. Этот тяжеловес, немолодой и обладающий грацией комода, вряд ли был опасным противником.
– Бежать? – вдруг проснулся Рико. – А куда бежать? Не позавтракав?
Это разрядило обстановку. Все рассмеялись. Шелни, хлопнув Рико по плечу, сел на свое место, а Собеско впервые подумал, что Рико, возможно, не так прост, как кажется.
Пришелец отсутствовал около двадцати минут. Вернулся он с большой картонной коробкой, наполненной пакетами из фольги, размерами и формой напоминающими кирпичи.
На одной стороне пакета было несколько рядов непонятных черных знаков.
– Очень интересно, – пробормотал Даксель. – Пришельцы пишут как мы, слева направо. И у них есть алфавит, только букв что-то маловато...
Собеско пожал плечами. Он не чувствовал себя достаточно компетентным в этих вопросах.
– Скажи лучше, что теперь с ним делать? – прошептал он.
Пришелец тоже взял себе один пакет, но не торопился его открывать, с интересом наблюдая за филитами.
– А что делать? – хмыкнул Даксель. – Видишь этот желтый язычок? Нужно взяться за него и тянуть.
– Почему за него?
– А больше не за что.
В подтверждение своих слов Даксель потянул за желтый язычок, за которым легко отошла узкая полоса фольги по периметру пакета. Глядя на Дакселя, все остальные повторили его действия, а затем то же самое сделал и заметно разочарованный чем-то пришелец.
– Посмотрим дальше, – Даксель входил в роль первооткрывателя.
Внутри пакет состоял из трех отделений. В одном, самом большом, был прямоугольный белый брикет, состоящий, судя по всему, из чего-то наподобие спрессованной мелкой крупы. В другом – длинная тонкая колбаска. В третьем – еще один пакетик из фольги, сбоку к которому была прикреплена запаянная в целлофан пластиковая трубочка со срезанным наискось краем. В отдельном гнезде лежал и столовый прибор – пластмассовая вогнутая прямоугольная лопаточка с острыми боковыми краями.
Внезапно Собеско почувствовал, как пакет отвердевает у него в руках, а изнутри его вдруг пошел легкий пар.
– Спокойно! – скомандовал он больше для себя, но его слова возымели действие и на остальных.
Рико, готовый отбросить парящий пакет от себя, словно ядовитую змею, шумно перевел дух и слегка расслабился. Возможно, ему помогла и невозмутимость пришельца, не обращавшего на поведение своего пакета ни малейшего внимания.
Пакет был уже совсем жестким, и Собеско ощутил исходящий от него жар. Вынув из гнезда лопаточку, он осторожно отломил ей кусочек брикета и, сопровождаемый взглядами всех остальных, отправил его в рот. Повторил операцию с колбаской и, наконец, проткнув малый пакетик трубочкой в том месте, где это явно указывал белый кружок, сделал несколько глотков.
– Съедобно, – сообщил он во всеуслышание.
Брикет был чуть солоноватым на вкус и во рту распадался, действительно становясь похожим на кашу. Колбаска вряд ли целиком состояла из мяса, но в горячем виде была совсем не дурна. Лучше всего был напиток. Горячий, густой, он походил на наваристый мясной бульон и хорошо утолял жажду. Собеско старался только соблюсти приличия и не слишком торопиться. Перед пришельцем надо было держать марку.
Одним из первых расправился со своей порцией горданец-бригадир. Он смотрел, как пришелец, доев, скомкал потерявший к тому времени жесткость пакет и зашвырнул его в дальний угол, и вдруг каким-то неожиданно быстрым движением подполз на коленях к нему.
– Господин офицер, – просительным тоном произнес бригадир по-гордански. – Вы разберитесь, пожалуйста. Я гражданин Горданы, ваш союзник, выходит, попал сюда по недоразумению. Сообщите вашему начальству, прошу вас. Пусть меня отправят домой. Снизойдите, окажите милость, покорнейше просим. Я ведь за порядком проследил, помните?..
Пришелец недоуменно смотрел на бригадира, а затем... вытащил из коробки еще один пакет с пайком и протянул его горданцу. Тот оторопело взял его, молча вернулся на свое место и начал есть. Несколько человек обидно захохотали.
В это время пришелец поднялся на ноги и возобновил свои манипуляции с браслетом. Собеско, прислушиваясь к интонации, попытался угадать, о чем он может говорить.
Разговор. Явно у него какие-то проблемы... Даксель прав: таким тоном может говорить только подчиненный с непосредственным начальником. Докладывает... Запрашивает инструкции... Хотя не факт, что это он о нас, не факт!.. Долгая пауза. Очень долгая... Вот, наконец. Продолжил. Короткие реплики, паузы. Интонация обрадованная. Что-то хорошее ему там сказали, знать бы, что...
Закончил. Взгляд влево, взгляд вправо, глубокий вздох. Это он с духом собирается, что ли?.. Есть контакт. Что-то голос у него какой-то подрагивающий... Что же для него до такой степени важно?! Даксель снова прав: эх, знать бы, о чем он просит!..
Похоже, получилось. Снова набирает... Разговор. Интонация уверенная, тон вполне деловой. Длинные паузы... Голос дрогнул, ох, не спроста это, не спроста. Что-то для него очень важное там решается и, похоже, опять в его пользу...
Перерыв минут на пять. И еще два разговора, один за другим. Короткие, вопрос – ответ. Интонация спокойная, деловая. Явно что-то только что решилось. Вопрос: касается ли это нас? Очень может быть, но не факт, не факт...
