А сейчас она стоит в нем передо мной… Идет ко мне… Протягивает руку и кладет ее на мое плечо…
Я чуть не грохнулся в обморок, честное слово!
— Мышка, — прошептал я, когда она меня коснулась. — Ты настоящая? Ты правда здесь?!
— Я вижу, ты очень рад меня видеть, — улыбается она.
И кладет свою теплую, абсолютно настоящую ладошку на мой голый член.
Оказывается, пока я был на грани обморока, он вскочил, чтобы радостно приветствовать Мышку.
Молодец, младшенький! Не подвел.
Пока твой хозяин едва не опозорился, чуть не потеряв сознание от шока, ты держишься молодцом.
— Мышка, — бессвязно бормочу я. — Как ты тут оказалась?
А мои руки в это время распахивают кружевной пеньюар. На Мышке именно такой развратный лифчик, какой она мне описывала. Тонкая ткань, через которую проступают маленькие розовые соски.
Я накрываю их ладонями. А ее губы — своими губами. Я целую ее исступленно, как в первый раз. Или как во сне.
Это все похоже на самый жаркий эротический сон…
Где нет никаких запретов. Где можно делать все, что угодно. Где я внезапно оказался абсолютно голым перед полуодетой Мышкой. Где Мышка невесть откуда появилась передо мной…
Я несу ее на диван. Опускаю на подушки. Ложусь рядом, снова возвращаясь к поцелуям.
Она теплая, почти горячая. У нее необыкновенно нежная кожа. Она пахнет ежевикой. Я помню этот запах… Я семь лет его помнил.
— Алекс, — шепчет Мышка, освобождая свои губы из плена моих губ. — Я хочу тебе кое-что сказать.
— Я тебя внимательно слушаю.
Я целую ее тонкую шейку, хрупкие, выступающие ключицы. Подбираюсь к груди и хочу проникнуть под этот знаменитый развратный лифчик…
— Алекс! — Мышка отодвигается, останавливает меня.
Вернее, пытается остановить.
— Что? — я изображаю полное внимание, глядя ей в глаза.
А моя рука тем временем скользит ниже. К трусикам.
Это стринги! Я так и знал. Те самые. Придуманные Мышкой. Я глажу ладонью ее голую попу. Сжимаю одну половинку. Тянусь второй ладонью к другой.
Я хочу, чтобы Мышка оказалась на мне. Или, лучше, я на ней. Я хочу сжимать эти половинки, врываясь младшеньким в горячую влажную мышкину норку.
— Алекс! — слышу я обиженный голос Мышки.
И прихожу в себя.
— Я прилетела, чтобы поговорить.
Что? Неужели опять? Неужели снова какие-то проблемы, недопонимания и разборки?
Не надо говорить, Мышка! Давай лучше любить друг друга. Давай я покажу тебе, как я скучал и как хочу быть с тобой. Навсегда.
— Алекс.
Она снова повторяет мое имя. Хочет, чтобы я отнесся к ее словам серьезно.
Я серьезен! Насколько может быть серьезным голый человек с торчащим, как ракета, членом.
— Я еще никогда никому не говорила, что люблю, — начала Мышка.
И я забыл, что надо дышать.
— Никому, — повторила она. — Потому что я никого по-настоящему не любила.
Кажется, мое сердце перестало биться. Чтобы не нарушать тишину. Чтобы слышать все оттенки голоса Мышки. Чтобы запомнить этот момент навсегда.
— Я люблю тебя, Алекс. С тринадцати лет. Ты первый, кого я полюбила. И единственный. Я всегда буду любить тебя.
— Мышка… Света… Моя любимая!
Мой язык заплетался. В горле пересохло.
Я чувствовал себя таким счастливым! Мне на голову, нежданно-негаданно, свалилось огромное, просто гигантское счастье!
— Я тоже люблю тебя. Очень сильно. Так сильно, что у меня сейчас сердце разорвется.
— Почему? — испугалась Мышка.
— От радости! Ты появилась так неожиданно! И говоришь такое…
Мышка бросилась меня целовать. Я отвечал ей со всем пылом и страстью. Мои губы снова тянулись к ее груди, и она уже нетерпеливо выгибалась мне навстречу.
— Подожди… — произнес я.
— Я не могу ждать!
Мышкина ладошка снова легла на мой член. Она сжимала его, гладила, она начала сползать вниз, чтобы дотянутся до него губами.
— Мышка, подожди, — снова произнес я.
— Не могу, — она почти до него добралась.
И… Да пошло оно все!
Потом.
Нет!
Не потом. Сейчас.
Блин. Я тоже не могу ждать!
Если я сейчас этого не сделаю, потом опять что-нибудь помешает. Знаю я нашу судьбу-злодейку!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И насмешницу. Чуть не развела нас с Мышкой в такой важный момент! Чуть не увела ее из-под моего носа. То есть меня из-под ее.
А, неважно.
Я тяну Мышку вверх, прижимаю к себе. Сам поднимаюсь и беру ее на руки.
— Ты что делаешь? — растерянно спрашивает она.
Я несу ее к входной двери. Потому что там висит моя куртка. А в ней — коробочка с кольцом. Мне нужно ее взять, чтобы сделать предложение.
— Мы продолжим в кровати, — говорю я.
— Алекс! — возмущенно пищит она. — Кровать не там.
— Я знаю.
— Ты что, хочешь меня за дверь выставить?
— Вроде того, — неуклюже шучу я.
Лучше бы молчал!
Мышка сердито запыхтела. Попыталась вырваться из моих рук. А я как раз добрался до кармана куртки. Взял коробочку. Но спрятать ее некуда! Я же голый.
Ладно. Сейчас все будет.
Я сжал Мышку, не дав ей освободиться из моих объятий. Вернулся к дивану. Опустил ее на подушки.
И встал на одно колено, раскрыв коробочку в ладони.
Мышка смотрела на меня широко распахнутыми глазами. Она прикрыла рот ладошкой, как будто боялась, что не удержится и начнет хохотать.
Я понимаю, что выгляжу очень смешно.
Голый. На одном колене. С торчащим членом. С коробочкой в руке…
— Светлана, — сам не знаю, почему я назвал ее полным именем. Видимо, из-за торжественности момента.
Я откашлялся.
— Ты выйдешь за меня замуж?
— Да! — завопила Мышка и бросилась мне на шею.
Я поймал едва не улетевшее кольцо, надел ей на палец.
— Боже, я вообще этого не ожидала! — повторяла Мышка.
— Знаешь, куда я ехал и случайно заехал по пути домой? — спросил я.
— Куда?
— В аэропорт! Хотел сделать тебе сюрприз. И предложение.
— Алекс! — испуганно выдохнула Мышка. — Мы чуть не разминулись!
— Если бы я не решил переодеться…
— Ах, вот что ты делал!
— Да…
— Боже, мы чуть не остались без всего этого…
Мышка вытянула руку и посмотрела на свое колечко. Потом перевела взгляд на младшенького.
Который, несмотря на все перипетии сегодняшнего вечера, все еще оставался в боевой готовности. И это неудивительно. Ведь рядом соблазнительная, умопомрачительная, смертельно сексуальная Мышка! Младшенькому не нужно намекать дважды. Он готов показать ей свою любовь…
61
Алекс
Пожалуй, это лучшее пробуждение в моей жизни.
В окно светит яркое солнце, в душе щебечут птички.
На спинке кровати живописно болтается Мышкин лифчик и потрепанный мною чулок. Вчера, в разгар нашей буйной ночи, я пытался привязывать им Мышку… Чтобы она почувствовала, какой я властный и неумолимый. Когда дело касается ее очередного оргазма.
Она больше не хотела. Говорила, что не вынесет. Но я знал — она может. Я верил в нее! И в свой волшебный язык, и в силу младшенького…
Сейчас Мышка сладко спит, положив голову мне на плечо. Ее волосы разметались по подушке, она сопит мне в шею. Прижимается ко мне горячей грудью.
Счастье.
Вот так оно и выглядит. Так ощущается.
Любимые сиськи под боком и обожаемая попа в пределах досягаемости руки.
Я погладил Мышку по волосам. Нежно провел пальцами по спине. Забрался рукой под одеяло, облапал упругую попку. Просто убедился, что она на месте. Там неподалеку есть еще более завлекательные места… Но я не буду сейчас будить Мышку. Она устала.
Мы уснули лишь на рассвете. С третьей попытки. Первые две были неудачными. Мы говорили друг другу: “Спокойной ночи”, а потом кто-нибудь из нас… Ну ладно, это был я. Так вот, я снова целовал сладкие губы Мышки и все начиналось сначала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я просто не мог ею насытиться! У нас впервые была целая ночь. Наша без остатка.
Бесконечная, безумная и незабываемая.
