Объявили торги, и все понеслись в зал, сбивая друг друга с ног! Как удачно мы сели – близко от выхода, на последних местах второго ряда.
Я как вытаращила глаза, так и просидела два часа: торги за острова с первого по восьмой сопровождались натуральным мордобоем на лучших центральных местах.
– Егор, они что, с ума посходили?
– Наташа, читай внимательно – магия запрещена! Поэтому пошли в ход другие аргументы.
– Это же какое счастье, что без магии…
За девятый остров никто и руки не поднял, дураков нет. Купили его явно для тюрьмы, уж больно дядечки конкретные, строем зашли, передали деньги, строем вышли. За ними и все остальные потянулись. Мы спокойно подошли узнать судьбу десятого острова, когда уже все сворачивались:
– А что с «беглым» островом?
– Да кому он такой бракованный нужен… – отмахнулись от меня, – один мы лет пятнадцать продавали.
– Если скидка будет, мы можем подумать, – несмело предложила я дрожащим голоском.
– А кто из взрослых подтвердит вашу платежеспособность, – хмыкнул дядечка-организатор.
– Я могу подтвердить, – лениво сказал подозрительно удачно проходящий мимо Советник Востока, – это же последний островок из заявленных?
– И я могу подтвердить, – добавила Леди, – пусть детки развлекаются. Накушаются штрафов и сами продадут. Зато знать будут хоть что-то… моя дочь росла в другом мире, что тут поделать…
– А, точно, слышал про другой мир! Просили продать за сорок… давайте, за сорок один, согласны? Меньше уже нельзя, да и некуда.
– Согласны, – скорбно согласилась я, – оформляйте.
Документы оформили быстро, артефакт приложили, пять миллионов улетели со свистом.
– На завтраки-то себе оставили, острова «Наррац» и «Быстрый»? – хихикнул организатор.
– Немножко есть, – кивнул Егор.
– Остров «Наррац», – повторил дядечка, – подождите, это же остров с агураками?!
– Угу. И с санаториями, – лениво подтвердил Советник Востока.
– Да, и больничка знаменитая у них… пусть детки и дальше балуются, – с едва заметной ехидцей согласилась Леди, – до следующей встречи, дочь, барон.
Советник, не глядя, протянул ей руку, и она, тоже не глядя, точно ее взяла, и оба поплыли между рядами к выходу.
Мы попрощались и вышли в ближайшую дверь, оставив обалдевшего организатора.
– Однако… – протянул Егор, – ловко они… на зуб им попадать не следует…
– Ага, интриганы чистой воды. Таранский намекнул, опять, вроде, женятся.
– Да уж… пусть лучше вместе будут, проще отслеживать.
И мы захохотали, выдохнув. За сорок один миллион купили, надо же. Я рассчитывала, в лучшем случае, около сотни!
Дома нас ожидали с нетерпением лучшие на Водяне магистры-стихийники и артефакторы. Как их уговорил Семен Семенович покинуть на пару часов санаторий – даже не знаю, и деньги бы тут не помогли! Переносились строго по координатам в документах, а то можно и бултыхнуться неведомо куда.
Остров я сразу узнала. Спасибо за стройматериалы, магистр Кмициц.
Семен Семеныч с мамой потихоньку пошли вокруг озера, на самокатах не погоняешь, дорожек нет, а лошадок пока не потащили.
Я с помощью строителей сразу разложила карту, стол мы прихватили с собой. Юрашик командовал «работниками», устанавливали обычные двухместные палатки по кругу. А следующий отряд, парней Артея, завтра отправим к горам, сегодня они в академии на банкете.
Собрались подвести первые итоги через час. Дома и нас ожидал банкет!
– Ну что, дамы и господа, – доложил старенький худющий маг, – остров, действительно, богатый. Что и так было понятно, беглые острова все такие. Я всегда был против покупок плавающих островов, если он толком не обследован. Так нет же, сначала отковыряем, а потом начинаем думать! Ладно. Не знаю, что выгоднее добывать, вариантов несколько, судя по всему. Полную карту камней, сплавов, соединений, и жидкостей в том числе, реально получить дней через сто, не раньше. Но санаторий тут нерентабельно строить, полезными ископаемыми остров окупит себя через пару лет полностью. Вы заплатили около сотни?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Чуть меньше.
– Тем более. Думайте о другом острове для санатория, шумы и запахи отдыхающим ни к чему. Надо все устроить так, как на острове Наррац. Так что ищете еще один остров. Мы тоже не вечные, а друзей у нас много, хочется и повидаться иной раз. Понятно?
– Вполне. Спасибо.
– Знающих стихийников мы сами пригласим, вам они могут отказать. Старшим будет один из нас, посменно. Думайте, как остров назвать, что это такое, номер и все. Я бы обиделся и тоже загулял…
Остров я тут же назвала – «Сенкевич», в память об авторе любимом когда-то романе «Потоп». И о поляках. Но я выжила, не захлебнулась, и поставила на этом точку.
На домашнем банкете отмечали и дипломы, и покупку первого острова. Собрались, по сути, своей компанией.
Отец был совершенно потрясен, он так и не верил в призраков, и не видел ни разу, а теперь убедился. Ничего, съездят с мамой в Питер, переключатся.
Оба моих родителя официально работают у отца Сережи, неожиданно для себя. С папой понятно, он врач, и его дело – здоровье Сережи. А маму пригласили после очередного видео с парками и птицами нашего острова. Родители Сережи насмотрелись, очаровались и купили под Питером довольно большой участок. Со временем собираются поселить сначала младшего сына, а с возрастом и сами осесть.
Теперь мама с Семен Семенычем и Настей периодически занимается саженцами для усадьбы с совсем другим климатом, и садовнику рассказывают, что и как. Папа подумал и нашел в Питере подходящие для себя курсы повышения квалификации.
Так что они три месяца проведут отдельно от нас, но берут с собой и Сан Саныча, и Сережу. Жилье им там уже построили, нянь и сотрудников наняли, и мать Сережи тоже собирается с ними пожить. Наш целитель напросился их проведывать, потому что пишет монографию. И я, последний месяц перед дипломом, старательно наполняю накопители первородной магией. Мало ли, а запас карман не тянет.
– Не жалеете, что не остались на банкет, выпускники?
Мама улыбалась.
– Не-ет, – одновременно признались мы с Олей.
Где там официальному банкету академии! Что может сравниться с запеченным мясом на живом огне, с пылу-жару?
Овощей у нас своих достаточно, Семен Семеныч везде успевает. Прям совсем везде, даже Елене Ивановне глазки строить. И Олина мама ловит эти взгляды и нежно краснеет.
Я толкнула подругу:
– Ты как… к этому?
– Почему нет, – тут же сообразила она, – дело их. Мама столько лет одна.
– А магистр, твой дядя… нет?
– Ты что, он опекает, как родственник. Наташ… а мне Егор нравится!
Видать, я не такая сообразительная, и захлопала глазками.
С Воликом они расстались, да и особо серьезного там ничего не было, со слов Оли.
И все равно не понимаю, но мы все разные. А ее симпатия к брату, еще совсем недавно, по сути, калеке… для меня полная неожиданность. Егор нормально ходить стал пару месяцев назад! Теперь с турников не слазит, со мной и отцом бегает по утрам, но давно ли просто смотрел? То-то Оля последние полгода от нас с Егором никуда. Вот оно что!
Я потянула Олю за рукав, повела прогуляться к морю. Устроились на песочке. А можно бы тут и скамейки установить с тентом. Вдруг кто пожелает побыть в одиночестве или посекретничать.
– Понимаешь… мы не совсем обычная семья. Не только нас выбрали родители, но и мы их выбрали. Оля, сделаешь брату больно… намеренно… я с тобой попрощаюсь.
– А если он… сделает больно мне?
– В это я не верю. Если Егор скажет «да» – это «да».
– Почему ты так уверена? Он – парень, другая планета.
– Оль, прости, не хочется играть словами: планета другая, но вселенная одна, и так далее. Егор у нас особенный. Его забрали подростком, почти взрослым. И натерпелся он – будь здоров, побольше нас. Все помнит. Все понимает. Он самый умный из нас. Самый талантливый. Поэтому ему будет особенно больно, если ты поиграешь и бросишь. Ты очень симпатичная, парни на тебя заглядываются. А с ним, если он откликнется, назад дороги не будет. Как говорят – в горе и радости, пока смерть не разлучит. Так что… подумай.
