– Том? Том, Господи, что случилось, старина? – Люк наклонился и, взяв сына на руки, попытался его успокоить. В это время в дверях детской появилась Джосс. В белой хлопковой ночной рубашке она выглядела, как призрак.
– Что случилось? – Она, ничего не понимая, словно упала с другой планеты, уставилась на Люка.
– Где, черт возьми, ты была? – закричал он. – Ты что, не слышала, как заплакал Том? Он выпал из кроватки!
Джосс нахмурилась.
– Том? – Она огляделась. – Этого не может быть, перильца подняты. – Она вошла в комнату. – Я кормила Нэда.
Она протянула руку и потрогала голову Тома, потом наклонилась и подняла с пола простыни.
– Значит, он выбрался. Я поправлю кроватку, а потом ты его положишь.
Встряхнув маленькую простынку, Джосс постелила ее на матрац и подоткнула края.
– Ну что же ты его не кладешь?
– Он не хочет ложиться, Джосс. Ему очень плохо.
Малыш изо всех сил обхватил отца за шею, лицо его покраснело от крика, слезы текли по носу и щекам.
Джосс вдруг тоже чуть не расплакалась.
– Люк, я больше не могу. Я очень устала. Тебе придется остаться с Томом. – Лицо Джосс стало бледным и напряженным. – Хорошо?
Люк посмотрел на жену, и лицо его смягчилось.
– Конечно, солнышко мое. Иди, ложись спать.
Прошло много времени, прежде чем Люк вернулся в спальню и лег рядом с Джосс. Она зашевелилась первая.
– Который час?
– Думаю, около трех. Прости, я разбудил тебя?
Она поморщилась.
– Я не могу спать, слишком устала. Как Том? И как он не разбудил весь дом?
– Сейчас он успокоился. Бедный парень. Джосс… – Люк повернулся к ней лицом, положив голову на ладонь. – Джосс, я переодел его. Он весь в синяках.
– Но с ним было все нормально.
– Да, с ним было все нормально.
– Должно быть, он получил их, когда выпал из кроватки. – От усталости Джосс говорила нечленораздельно. – Не волнуйся, все будет хорошо.
На следующее утро гроза ушла в открытое море. Воздух был чист и свеж.
Мэтью был просто потрясен всем увиденным. Стоя рядом с братом на террасе, он глубоко вздохнул и расплылся в лучезарной улыбке. Они с Люком были одного роста, одинаково темноволосые. От матери Мэтью унаследовал веснушки и беззаботную внешность, которая делала его неотразимым в глазах женщин.
– Повторю тебе еще раз, брат: ты – счастливчик! – От избытка чувств Мэтью ударил Люка по плечу. Подняв руки над головой, он снова втянул в себя свежий сладкий воздух. – Это божественное место для детей. Я слышал, как Том утром играл наверху за стеной моей спальни. Боже, хотел бы я, чтобы у нас с тобой в детстве был такой дом!
– Ты слышал, как Том играл на втором этаже? – Люк удивленно воззрился на брата. – Ну, положим, там его не должно было быть. Он слишком мал, чтобы самостоятельно взобраться на второй этаж. Может быть, он искал тебя или ма.
– Он искал Джорджи. Того, кого он окликал, зовут Джорджи. – Мэт спустился на лужайку. – Пошли, я хочу увидеть твою рыбу. В озере водятся карпы?
Он уселся на траву. Люк, задумавшись, смотрел на брата.
– Ты знаешь, что Том весь покрыт синяками? – Лин подошла к Люку сзади, неслышно ступая босыми ногами по теплым камням, которыми была вымощена терраса.
– Знаю, он выпал из кроватки.
– Когда? – Лин в ужасе уставилась на Люка.
– Этой ночью.
– И где же была Джосс? Почему ты не позвал меня?
Люк покачал головой.
– Джосс кормила Нэда. А тебя я не позвал, потому что в этом не было нужды. Я справился сам. – Он улыбнулся. – Ладно, иди лучше покажи Мэту самого жирного карпа.
Дэвид наблюдал за ними из окна кабинета. Он отошел от окна, когда в комнату вошла Джосс. Сердце Дэвида сжалось. Истощение превратило знойную смуглую красоту Джосс в нечто эфирное и призрачное. Он закрыл глаза и постарался отогнать от себя нахлынувшее желание. Усилием воли заставив себя говорить спокойно, он спросил:
– Как дети?
Она устало кивнула.
– Две бабушки определились в няньки. Думаю, мне не мешает немного отдохнуть.
Она выглянула в окно. Мэт, Люк и Лин шли по траве к озеру.
– Бедная старая Джосс. Но прости и меня, старика. Для отдыха нет времени. Я хочу, чтобы ты пошла со мной в церковь. Мне необходимо там кое-что проверить.
– Нет, Дэвид, – с этими словами она в изнеможении упала в кресло. – Говорю тебе, я не хочу сейчас об этом думать. Действительно не хочу.
– Хочешь, Джосс, особенно если это вернет тебе покой. – Он сел перед ней на корточки и коснулся ее руки. – Вчера я долго беседовал с твоим священником – стариком с копной седых волос – и представил на его суд пару мыслей. – Дэвид внимательно посмотрел в глаза Джосс. – Думаю, что у него и у меня одинаковые теории на этот счет, Джосс. Правда, он рассматривает это с точки зрения интуиции, а у меня, как у историка, есть зацепки. Я знаю, где искать доказательства.
– Доказательства? – Она откинула голову на спинку кресла, внимательно глядя на собеседника. – Что за доказательства?
– Свидетельства. Сплетни. Хроники. Дневниковые записи. Письма. Конечно, это не те доказательства, которые можно представить суду, но, во всяком случае, это нечто существенное, что может помочь объяснить и обосновать то, что происходило здесь в прошлом.
– И предотвратить повторение? – Она устало посмотрела на него.
– Пока мы не узнаем, что было здесь на самом деле, мы не сможем бороться, Джосс.
– Ответ находится в церкви?
– Может быть. – Он встал и протянул ей руку. – Пойдем. Воспользуйся возможностью, пока бабушки здесь и млеют от своего нового внука. Воспользуйся случаем. Второй раз он может и не представиться.
– Ладно. – Она подала ему руку и позволила поднять себя из кресла. – Пойдем и посмотрим.
Дорожка, ведущая к церкви, была приведена в порядок по случаю крещения. Ее обрамляли красные розы, каскадом свисавшие с кустов, растущих между деревьями живой изгороди и ивняком. Под ногами стелился мягкий мох, ярко зеленевший после дождя. Дэвид и Джосс молча шли по дорожке до самой церкви. Взявшись за ручку двери, Джосс открыла ее, и они вошли в прохладные сумерки храма.
– Какие красивые цветы, – сказал Дэвид, закрывая тяжелую дверь.
– Мы пришли сюда не на цветы любоваться. – Она отвела взгляд от белых роз на подоконнике. Одна из них осыпалась, и белые лепестки усеяли пол.
– Здесь. – Дэвид подошел к ступеням алтаря. – Гоуэр сказал, что надо заглянуть под ковер.
Они оба посмотрели на вытертый персидский ковер, лежавший между столбами хоров. Даже в сумраке было видно, каким богатым было некогда убранство этой церкви. Дэвид присел и отогнул угол ковра.
– Боже, он был прав. Посмотри, какая великолепная бронза под ковром. – Он оттащил ковер в сторону, открыв филигранную деталь вделанного в пол бронзового изображения длиной около шести футов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
