Сан Саныч подробно объяснил, что должен будет делать Суров.
Рафаэль отнесся к инструкциям Ивлева со всей серьезностью: Леонид Павлович не стал скрывать, что после передачи денег его жизни будет угрожать опасность.
Отвертеться от участия в мероприятии Сафаров не мог — Ивлев обещал разрешить финансовые проблемы с «мебельщиками».
Пришлось поверить, других вариантов выхода из кризиса все равно не предвидится, если не считать варианта обналичить векселя и смыться. Но в этом случае он будет со всех сторон сволочью — подставит и Анну, и Елену Станиславовну, и Ивлева… и даже заслуживающих того гуськовцев, будь они неладны!
Самое отвратительное, что тогда Сафаров потеряет самоуважение! Просто потом не сможет с этим жить.
Кроме того, поддержка — хотя бы и моральная — всесильного ведомства уменьшает риск, связанный с возможностью загреметь на длительный срок, а может, и до конца жизни в места не столь отдаленные из-за достижения благородных и справедливых целей незаконными способами. Еще бы! Куча незаконного оружия и взрывчатки… А если сюда еще и пара-тройка трупов присовокупится! Никто ведь не будет оценивать, заслуживали они того или нет. А тут дело такое — или ты их, или они тебя!
Получив информацию от Ивлева, Рафаэль взял с собой Васильева и Перевозкина и приехал к универсаму с целью провести рекогносцировку. Хитро, черт побери, хитро! Каменный мешок, выезд только один. Очень удобное место для стрельбы: мишени некуда укрыться. С другой стороны, не факт, что в него сразу же начнут стрелять: для убийства существует масса способов более простых и тихих. Теперь для Сафарова определяющим будет фактор времени: Гусь и компания подписали себе своим намерением приговор. С момента передачи денег — кто кого опередит: Сафаров или Гусь.
— Раф, давай я сяду вон туда, на крышу, — весь пятачок простреливается отлично, — предложил Дима Перевозкин.
— А я, пожалуй, буду сидеть на стреме в машине, — добавил Се-рега Васильев.
— Хорошо, — согласился Сафаров. — На всякий случай заминируешь фугасом под радиокнопку въезд в этот тупик… Конечно, лучше без выстрелов обойтись, подготовить спецсредства — газ или яд, что-нибудь. Встреча планируется днем, правда, число еще не назначено. Возможно, народ будет.
После «осмотра местности» Сафаров отпустил приятелей готовиться — произвести необходимые боевые закупки и разработать план защиты в случае возможного нападения злоумышленников, а сам поехал в офис «Эванса».
Елена Станиславовна выглядела ужасно. Рафаэль поразился, как за такой короткий промежуток времени может постареть женщина. За эти дни у нее появилось много седых волос, на лице — скорбная гримаса. У Сафарова от жалости сжалось сердце. Нет, ни за что он ее не предаст, не оставит «на съедение» ни «мебельщикам», ни каким-либо другим волкам!
Глава 19
Старые долги рано или поздно приходится платить
Гузькова перевели из реанимации в лечебную палату.
Доктор рекомендовал ему не двигаться еще несколько дней, чтобы не возникли осложнения. Боли не было: он принимал хорошее обезболивающее.
Гусь же рассчитывал денька через два-три перекочевать выздоравливать к себе в загородный коттедж.
От телевизора, который принес на днях Сан Саныч, уже тошнило. Да и безопаснее намного — что толку, что сидят возле двери двое — кому понадобится, снимет их запросто. А врагов у Гуся за всю жизнь накопилось много! Да и без них жизнь была бы пресной, неинтересной! Но самое главное — безденежной, а следовательно, ненужной!
Откуда берутся враги? Экспроприировал у него денежки — и вот он уже твой враг! Он-то не понимает, что сам виноват! Не понимает, что дурак, лох, а лохам деньги не нужны, пусть так живут!
С такой концепцией Хлыст готов был бы согласиться, если бы он был в роли лица, осуществляющего сравнительно честный отъем денег, а не наоборот. Хлыст сидел на зоне, когда это произошло, но это сути дела не меняет.
Гусь забрал его источник дохода, не важно, что этим источником Грузин распоряжался, главное — этой кормушкой (пусть она и не единственная) в том числе и Хлыст пользовался.
Как так получилось, что после сходняка двух воров в законе один со своими людьми остался жив, а второй и все его люди — покойники? Кажется, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться! Этот, оставшийся в живых, — козел и заслуживает того, чтобы его замочить!
Как только Хлыст условно-досрочно освободился, он тут же занялся первоочередными делами по восстановлению справедливости. Притоны района он пока жесткой ревизии не подвергал, снял с них только за все время, пока на зоне чалился, свои законные проценты.
Хотел было зависнуть на недельку по злачным местам, но, узнав, что Гусь находится в «Склифе» с огнестрельным ранением, изменил свои планы. Гульба может и подождать, а вот Гусь ждать не будет. Выпишется — потом охоться за ним! А больничка — самое подходящее место для сведения счетов!
Долго раздумывать, когда такой фарт катит, глупо. Хлыст взял с собой троих проверенных братков, подождал вечернего времени, когда еще не так пустынно, а весь основной больничный персонал уже линяет домой, и отправился восстанавливать справедливость, благо что один из хлыстовских помощников недавно там лежал, в том же отделении и тоже с огнестрелом, так что прекрасно знал все порядки и особенности пропускной системы.
Хлыст сотоварищи беспрепятственно прошли через дыру в заборе, в лечебный корпус — через неохраняемую дверь, через которую больным еду возят. Надели принесенные с собой халаты, больничные маски и собрались пройти по палатам в поисках «пациента». В каждую заглядывать не пришлось. Возле палаты с номером триста тринадцать сидел спортивного вида мужчина.
Охранник подозрительно посмотрел на «докторов». Пока он их разглядывал, Хлыст успел аккуратно прицелиться и нажать на кнопку баллончика с профессиональным нервно-паралитическим газом, который он держал в левой руке. Охранник, если это был он, а не случайная жертва, затрясся в судорогах.
Хлыстовец взял его за шкирку и затащил в палату.
Бандиты не ошиблись. На кровати лежал Гусь, рядом сидел Плешь. Взгляды «мебельщиков» уперлись в три ствола с глушителями.
Гусь приподнялся на кровати, но только для того, чтобы словить лбом пулю. Ему никто не стал объяснять за что, мол, «ты был таким падлой, сделал то-то и то-то, вот и получай!». На том свете эта информация им не понадобится! Хлыст стрелял сам, не любил перепоручать кому-либо ответственные участки работы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
