в прошлый раз, — грозно посмотрев на подростка и выдержав паузу, Касьян уточнил. — Тебе понятно?
— Да, — пропищал Лука, стыдясь своей прошлой беспечности.
Кивнув в знак удовлетворения ответом, Касьян нежно пнул Обжору под зад, дабы тот прекратил жрать утопленниц. Когда распухшая фигурка откатилась подальше, парень активировал телекинез, чтобы сложить крест-накрест все тела в общую кучу, собирая из них платформу, которую после накрыл наломанными деревьями.
Лука с любопытством наблюдал за ним, не понимая, что тот делает до самого последнего момента. Осознание пришло, когда Касьян взял Обжору и улёгся с ним в обнимку на импровизированной кровати.
Конечно, Лука быстро понял причину столь странного решения, но лучше от этого оно не казалось. Хотя, учитывая обстоятельства Касьяна, а именно экономию времени на срубании деревьев, что могло занять драгоценный час сна, дабы набрать достаточное количество, и желание защититься от нападения снизу, ему подобное можно было простить.
Даже при таких вводных Лука не понимал, почему Касьян соорудил себе ложе в столь отдалённом от безопасной зоны месте, ибо не знал, что страх, вызванный барьером, попросту не даст тому уснуть. Парень был вынужден пожертвовать собственной безопасностью ради восстановления сил, потому что данная область, если так можно выразиться, была изведана и зачищена. А что ждёт его завтра, никому не известно, потому-то отдых и был столь жизненно необходим.
И всё же Лука остался поражён тому, насколько быстро Касьян смог заснуть. Подобные эмоции испытал и Ренат, правда, не подавая виду, когда во второй раз не выдержал и решил сходить проведать свой билет прочь из этого места. Сев поодаль от Луки, дабы не пересекать ориентировочную линию безопасной зоны, он спросил:
— Почему ты не уходишь?
Обернувшись на Рената, Лука ответил:
— Пока что рано, да и передохнуть было бы неплохо. Мы отправляемся завтра на рассвете.
Глядя на нагого новичка, Лука ожидал от того хоть какой-то реакции, но ничего подобного не последовало. Парень даже подумал, что Ренат и есть один из тех самых никаких, про коих любил вечно рассказывать Касьян. Однако новичок молчал по совершенно другим причинам.
За какую-никакую жизнь Ренат уяснил, что не стоит умолять людей о помощи, ибо когда тебе нечего предложить взамен, тот, кто хочет, всё равно обязательно поможет. А вот если попросить — можно ненароком уговорить тех, к кому навязываться нежелательно.
Но то были лишь доводы Рената, составленные исходя из опыта первой жизни. И как бы печально то ни было, парень оказался в Землях Благодетелей преждевременно. А Лука читать мыслей не умел, потому заговорил:
— Можешь пойти с нами, но мы пока не планируем возвращаться в город, так что не могу гарантировать безопасности… — ненадолго призадумавшись, он добавил, — По сути, сейчас эта область самая безопасная из всех, где я успел побывать.
— Но здесь даже траву съесть нельзя, а воду и того страшно пробовать. Зачем вообще было уходить из города, если здесь так опасно?
После слов Луки у Рената, естественно, начали всплывать дополнительные вопросы, касающиеся его положения, однако, взвесив все за и против, он попытаться увести тему разговора в более выгодное русло. Всё же город, как место скопления людей, казался ему куда более важным, нежели клочок земли вокруг гроба, где только и можно, что подохнуть с голоду.
— Меня этот парень приволок сюда, — сказал Лука, кивнув головой в сторону спящего Касьяна.
— Так зачем было идти? — с пустым выражением спросил Ренат.
— Хотелось бы знать… — Лука ещё раз посмотрел на Касьяна, пытаясь придумать причину, по которой не был более настойчив с отказом.
— Так почему бы просто не уйти? — спросив, лицом новичок оставался всё так же невозмутим, однако в его глазах промелькнула искра.
Услыхав подобную глупость, Лука резко обернулся и как-то странно посмотрел на Рената, словно на последнего идиота.
— Потому что я умру. Сколько не пытайся — не уговоришь.
Для Рената подобное заявление прозвучало как абсолютное поражение в его попытках убедить Луку вернуться в город, особенно учитывая то, что и сам план был раскушен. Какой смысл продолжать, если по итогу всё закончится смертью, во что подросток охотно верил, принимая во внимание опыт его прошлых знакомых из этого места.
— Прости, — извинился Ренат, опустив голову.
— Забей, я бы на твоём месте поступил бы также. Я ведь, знаешь ли, тоже здесь совсем недавно, — не глядя на парня ответил Лука, лишь махнув рукой.
— Что ты имеешь ввиду? — с толикой непонимания в голосе уточнил Ренат.
— Что я так же, как и ты, совсем недавно вылез из подобного гроба… И мой первый знакомый тоже незавидно кончил, — в голосе Луки чувствовались нотки горечи, так как воспоминания о Юлии до сих пор были самыми неприятными из тех, что тому довелось испытать в новой жизни.
— Эта штука не уникальна? — спросил Ренат, оглядываясь назад, в сторону чёрного гроба.
— Здесь таких много, и как я понял, даже слишком, — Лука и сам призадумался над смыслом своих слов, не говоря уже о Ренате, вовсе ничего не знающем о месте, в котором очутился.
— Ты хочешь сказать, что здесь много таких, как мы? Но зачем кому-то похищать людей и распихивать по гробам?
Взгляд Рената особо не менялся, хоть Лука и не следил за ним. Парень просто считал, что знание причин никак не изменит факта случившегося, потому без особого труда оставался спокойным.
Со столь же невезучими, но куда более глупыми, он успел обсудить некоторые моменты, выслушав от них несколько предположений, в каждое последующее из которых верилось всё труднее. Был среди его временных знакомых и парень, называвший себя стариком, который сразу же начал говорить о том, что они умерли и переродились.
Ренат виду не подал, но воспринял все его слова в штыки, так как не мог припомнить, чтобы умирал, да и сам дедуля в качестве доказательства предоставлял лишь своё помолодевшее тело. В амплуа же старика он его не видел, а о смерти и думать не хотел, потому взял за вероятную причину именно перемещение, и гроб сразу стал не более чем гротескным телепортационным устройством. Ренату было проще поверить в такое объяснение, однако он был готов прислушаться к словам Луки, как человека, успевшего пожить в этом месте некоторое время.
— Мне кажется, что таков закон мироздания, — начал он сразу с неприятных новичку слов. — Нас отбирают по непонятному принципу и отправляют сюда на перерождение.
— Тебе-то самому не смешно? Может, ты даже помнишь, как умер? — Ренат наотрез отказывался принять подобное объяснение, хоть на лицо и был до жути спокоен.
— Я? Нет, но
