Опять никто не ответил, и Нидьер поспешил продолжить.
– Эта машина, быть может, величайшая сила добра. Коротышка Том, посмотри на меня! Когда новый вид вредителя атаковал твой картофель, разве не машина рассчитала формулу эффективного инсектицида?
– Кажется, да, профессор.
– А ты, Свенсон, помнишь, когда заболела твоя дочурка? Разве не машина диагностировала ее недуг – и как раз вовремя, чтобы доктора успели помочь?
– Да, верно.
– Вы всё забыли, – сказал Нидьер. – Это очень удобно. К несчастью, машина не может тратить много времени на локальные проблемы. Она работает над вещами, которые изменят жизнь миллионов людей. Она работает во имя лучшего мира для всех вас.
Люди беспокойно зашевелились и зароптали. Издалека донесся пронзительный голос доктора Адамса:
– Не дайте ему обмануть вас, глупцы! Я же предупреждал, что он умный! Уничтожьте машину, пока она не уничтожила вас!
Несколько мужчин шагнули вперед, сжимая топоры и ломы. Остальные последовали за ними, оттесняя Нидьера к машине.
– Ну хорошо, – сказал Нидьер. Он вынул из кармана маленькую пробирку. – Вот, Том.
Он протянул мензурку одному из мужчин. Человек молча, не сводя глаз с Нидьера, принял пробирку.
– Знаменательный день для тебя, Том, – тихо сказал Нидьер. – А особенно – для твоей страдающей жены. Машина, которую ты собираешься сломать, нашла простое и эффективное лекарство от рака.
Толпа сдала назад и начала редеть. Скоро в помещении не осталось никого, и доктор Нидьер запер дверь. Он очень устал. Руки снова дрожали. Он тяжело опустился в кресло.
Контрольная лампочка счетной машины горела красным. Потом шкалы осветились, защелкали реле, лампочки вспыхнули на всей, растянувшейся на три стены панели.
– Ты все сделал правильно, – сказала машина.
– Спасибо, – ответил Нидьер. – Все вышло, как вы и ожидали.
– Естественно. Но это вообще не должно было случиться. Напрасно я пожалела Адамса.
– Напрасно.
– Но ничего. Это больше не повторится. Завтра я его ликвидирую. Теперь я знаю всех зачинщиков. Грязные невежественные твари! Я доберусь до них всех. Пневмония, опухоль мозга, или даже две, аппендицит… Да как они посмели выступить против меня. Против меня!
– Да, мэм.
– Доберусь до всех по очереди, – повторила машина. – А сейчас протри мне лицо.
Нидьер с трудом поднялся и стер плевок с черной блестящей поверхности.
Мученик
Фрэнк Кадена рассматривал красную точку, которую оставил шприц для подкожных инъекций.
– Я ничего не чувствую, – произнес он.
– Ты и не должен, – сказал доктор Меллен. – Отсутствие ощущений – самое верное ощущение, – шутливо добавил он.
Доктор Меллен был намного крупнее Кадены, от него исходила уверенность, его большие бледные руки пахли спиртом и щелочным мылом.
Его коллега, доктор Сантазье, сидел за столом. Это был угрюмый худощавый мужчина невыразительной внешности. Не обращая внимания на Кадену, он доставал из маленького черного саквояжа и нервными движениями раскладывал перед собой, словно инструменты на операционном столе, разные предметы: пистолет люгер, глушитель, коробочку пилюль, опасную бритву и газовый баллончик.
– Я действительно ничего не чувствую, – повторил Кадена. – Может, не подействовало.
– Не волнуйся, – сказал Меллен профессиональным, успокаивающим тоном.
Доктор Сантазье достал из нагрудного кармана носовой платок и протер рукоятку люгера. Потом другой стороной платка сосредоточенно протер пенсне.
Кадена подошел к окну. Они были дома у доктора Меллена. Место казалось вполне подходящим для заключительной фазы эксперимента. Перед домом раскинулась широкая зеленая лужайка. Вдоль извилистой подъездной дороги росли дубы. Воздух наполняло чириканье ссорящихся воробьев.
Кадена облизнул губы и потер красную точку на предплечье.
– Ну что, приступим? – предложил Сантазье.
– Нет-нет, стойте! – встрепенулся Кадена. – Вдруг средство еще не подействовало.
– Оно действует мгновенно, – заверил доктор Меллен дружеским, но слегка снисходительным тоном.
– Пусть поработает еще немного, – взмолился Кадена. – Пять минут!
Доктор Сантазье нахмурился:
– С каких это пор пациент диктует врачу, что ему делать?
– Ничего страшного, – махнул рукой доктор Меллен. – Подождем несколько минут, если это добавит Фрэнку уверенности.
– Добавит, – сказал Кадена. – Определенно добавит. – Он начал вышагивать взад-вперед по комнате, бессознательно потирая красную точку на руке.
– Натрешь, будет раздражение, – машинально заметил доктор Сантазье.
Кадена чуть не расхохотался.
– Очень серьезная для меня проблема. Да? Или это и правда может мне повредить?
– Никоим образом, – сухо ответил Сантазье и начал протирать носовым платком опасную бритву.
Кадена еще некоторое время курсировал туда-сюда. Потом резко остановился и сказал:
– Можете вы, ради бога, перестать играться с бритвой?
– Только без истерик, Фрэнк, – попросил доктор Меллен.
– Скажите ему, чтобы не игрался с этой чертовой бритвой.
– Он прав, – согласился доктор Меллен. – Не следует показывать пациенту операционные инструменты.
Доктор Сантазье положил бритву на стол и негнущимся указательным пальцем пододвинул ее в один ряд с люгером, глушителем, немаркированной коробочкой пилюль и газовым баллончиком.
– Хватит играть с этой чертовой бритвой! – крикнул Кадена. – У вас будет возможность испробовать ее в деле. Очень скоро. Через пять минут! А пока не трогайте.
– Фрэнк, возьми себя в руки, – сказал доктор Меллен. – Сядь. Расслабься. Попробуй успокоиться.
Худое лицо Кадены блестело от пота. Он рухнул в кресло и обессиленно закрыл глаза.
На столе тихо жужжал электрический будильник, секундная стрелка неумолимо ползла. Глаза Кадены открылись.
– Не надо ко мне подкрадываться, – сказал он.
– Никто к тебе не подкрадывается. – Доктор Меллен начал терять терпение. – Думаю, Фрэнк, пора.
– Еще пять минут!
– Отсрочка расстроит тебя еще больше. Давай покончим с этим.
Доктор Сантазье встал, снял пиджак и засучил рукава.
– Какой способ предпочитаешь, Фрэнк? – спросил доктор Меллен.
– Никакой. Ни один из этих…
– Что ж, тогда приступим, – твердо сказал доктор Меллен. – У тебя отличный выбор. Эти пилюли безвкусны. Газ пахнет сильно, но не противно. Хотя, возможно, простейший способ – вскрыть вену на запястье, по опыту древних римлян.
– Расскажите еще раз про сыворотку, – попросил Кадена.
– Опять? Право, не знаю…
– Расскажите еще раз. Пожалуйста.
– Хорошо. В соответствии с соглашением я ввел тебе сыворотку, разработанную мной и доктором Сантазье. Сыворотка развивает способность к полной и мгновенной регенерации.
– Говорите прямо! Это – сыворотка бессмертия! Именно так вы ее называли раньше.
– Ну, если ты предпочитаешь такую терминологию.
– Я бессмертен! – воскликнул Кадена.
– Нет оснований думать иначе. Осталось последнее испытание, оно необходимо в интересах науки. Фрэнк, выбирай способ…
– Но откуда мне знать, что все так и есть? – спросил Кадена. – Как я могу быть уверен?
– Мы проверяли это много раз, – объяснил доктор Сантазье. – Сыворотка работает на гвинейских свиньях, на кроликах и макаках-резусах. Результат ты видел лично. Мы не смогли их убить ни одним из предлагаемых нами способов.
– Но я же не обезьяна, – возразил Кадена. – Я человек. Откуда мне знать, что сыворотка сработает и на мне? В этой истории много такого, чего я не понимаю.
Доктор Меллен протянул ему коробочку с пилюлями:
– Фрэнк, проглоти две штуки.
Кадена взял коробочку в руки:
– Риск, на который я иду, стоит гораздо больше, чем паршивая тысяча долларов.
– Тысяча долларов плюс бессмертие.
– Значит, я уже бессмертен, – медленно проговорил Кадена. – Вы уверены?
– Без сомнений.
– Но я не чувствую никаких изменений. Ощущения те же, что и всегда.
– Фрэнк, прими пилюли, – настойчиво повторил Меллен. – Или предпочитаешь бритву?
– Забудьте о чертовой бритве. – Кадена снова подошел к окну. Оглядел зеленый газон и могучие дубы, повернулся, глубоко вздохнул и сказал:
– Можете забрать свои деньги.
– Что?
– Я умываю руки. Бессмертие или внезапная смерть – ставки слишком высоки. Сложно это понять?
– Фрэнк, прими пилюли, – решительно произнес Меллен.
Кадена швырнул коробочку с пилюлями через всю комнату и направился к двери. Меллен схватил люгер, надел глушитель и крикнул:
– Фрэнк, стой! Не вынуждай меня стрелять по ногам!
Кадена повернулся:
– Нет, док! Нет!
Меллен принял стойку, щелкнул предохранителем и прицелился.
– Док, ради бога…
– Не двигайся, Фрэнк. Пусть выстрел будет чистый.
Кадена замер с открытым ртом и загипнотизированно смотрел, как белеет палец Меллена на спусковом крючке. Потом попытался закричать. Люгер сухо щелкнул. Кадену отбросило к двери, он судорожно дернулся и осел на пол.
