очевидно, была не более чем горькая ирония над собственной наивностью) так:
[осень 1999 года] Прошёл год после дефолта. Весь рынок зализывал раны, реструктурировал долги. И мы стали смотреть по сторонам: а что ещё происходит вокруг, за границей? А там, за океаном, в тот момент блистала на бирже Yahoo! и другие абсолютно неизвестные и непонятные нам «интернет-компании»! <…>
Именно в этот момент я и задался вопросом: а что у нас с Интернетом? Есть ли у нас вообще хоть какие-то интернет-компании? Что это такое и как они зарабатывают?
В тот момент я ещё не пользовался Интернетом. Я закончил Физтех, в институте даже что-то программировал, в общем, с компьютером был на «ты». Но Интернет девяностых, когда он только зарождался в России, жил где-то отдельно от меня. За все предыдущие годы я заходил во Всемирную Паутину всего пару раз. Пытался что-то там поискать, посмотреть, но быстро запутывался, не понимал, где и что искать. И потому оставил это занятие как бесполезное и бестолковое.
Я позвонил Юлию, другу-физтеху, коллеге по «Тверьуниверсалбанку». Юлий возглавлял IT-департамент и потому про этот самый Интернет он точно должен был хоть что-то знать.
Начав наводить справки, Сергей Васильев с изумлением обнаружил, что Yahoo!, который стоит на бирже 100 млрд долларов, — это интернет-поисковик. И что в России тоже есть поисковики. Которые можно купить за несопоставимо меньшие суммы, потому что на тот момент в России Интернетом пользуется не больше 1 %, а в США — уже все 30 %. Но удвоение у нас идёт каждый год!
Запах этих цифр меня будоражил. Юлий рассказывал мне всё это спокойно и без эмоций — а я почувствовал уже в тот момент, что нашёл новую золотую жилу. <…>
— Юлий, мне нужно всех их найти, — остановил я рассказ товарища. — Я хочу их купить!
Но прежде чем покупать, осторожный Васильев попросил организовать ему встречу с несколькими экспертами. «Гуру», как их ему отрекомендовали. И первым же «гуру», разумеется, оказался Носик.
Молодой паренёк[253] щуплого вида с еврейской кипой на голове, Антон подтвердил все основные тезисы Юлия: про поисковики, почтовики и что‑то про новые тренды. <…>
Это было для меня — как открытие неведомой земли!
Но самое поразительное, что об этой заветной земле толком не знал никто. Это было очень странно. Я, как и все мои коллеги по финансовому рынку, ежедневно прочитывал десятки газет и журналов. Там куча журналистов и аналитиков писали о разных рынках, отраслях, компаниях. О нефти, газе, металлах, телекоме — обо всём. А об Интернете никто ничего не писал!
Для Носика встреча тоже оказалась очень продуктивной: именно тогда он уговорил Васильева выкупить «Ленту» у ФЭПа. Что было не очевидным решением.
К ноябрю ситуация в Москве успокоилась, но посещаемость «Lenta.Ru» оставалась высокой. И Павловскому жалко было закрывать случайно раскрученную интернет‑площадку.
— Он готов её продать? — тут же спросил я Антона.
— Думаю, да, — ответил он и обещал устроить встречу с Глебом Олеговичем.
— А сколько вы зарабатываете? — спросил я у молодого гуру.
— Сейчас — ничего, — ответил он. — Но с такой посещаемостью можно постепенно зарабатывать с рекламы, размещая баннеры.
Тут же на пальцах он прикинул, что можно довольно быстро выйти на окупаемость, но гарантировать он это не может. Рекламодателей, готовых платить за баннеры на «Lenta.Ru», пока нет, их надо искать. Да к тому же нужно увеличивать штат редакции, так как сейчас все работают без выходных.
Было видно, что продуманной или хотя бы какой‑то бизнес‑модели у Антона нет, но говорил он убедительно.
Продажа «Lenta.Ru» осуществилась с библейской простотой. Или, cказать по-другому, в духе «лихих/святых девяностых». Второй эпитет, прозвучав из уст Наины Ельциной в июне 2017 года[254] на Красной площади, многих шокировал. Но Наина Иосифовна — мудрая женщина, она понимала, что говорила. «Святость» эта проявлялась не в возлегании льва рядом с агнцом, а в нерушимости устных договорённостей. Как вспоминал в разговоре со мной Васильев:
…чемодан был передан Павловскому. У него была такая женщина, бабушка такая, его бухгалтер…
— Получается, что редакция могла просто уволиться из ФЭПа и прийти в «Рамблер». Зарегистрировать какой-нибудь домен и сделать всё то же самое.
Всё было на доверии. Вопрос в том, насколько это было реалистично. Всё-таки домен был раскрученный, посещаемость. Это с одной стороны. С другой: я со временем понял, что те времена, и девяностые, и эти [рубеж нулевых], — они были очень честные. Если люди договорились, они так не делали. Это сейчас опасаешься, сто раз договор заключишь, а тогда, если говорили: «мы будем платить, в конвертах передаём», — ну и передаём. Полстраны так делало. Потом менялись правила жизни. Сейчас уже невозможно без лицензии СМИ, без зарплаты, НДФЛ…
— Лицензия СМИ у «Lenta.Ru» была. Может, не в самом начале, но году в 2000-м появилось свидетельство о регистрации СМИ.[255]
Мне кажется, что, когда мы её купили, мы и взялись за то, чтобы лицензию получить. По сути, нам просто передали домен. Как такового юридического лица у «Ленты» не было. Это мы начали создавать. Подали на регистрацию СМИ. И дальше, наверное, Миндер была назначена директором.[256] И там были зарплаты «белые», но маленькие, а не «белые» — большие. Как обычно. Тогда и в «Рамблере» была [небольшая] официальная зарплата, а [остальное] в конвертах раздавали. Была эта потребность, потому что если бы работать «в белую», то ещё больше расходов. Выживали как могли. Поэтому в тот момент сама сделка носила символический характер.
В интервью для книги Юлии Идлис Носик подтвердил слова Васильева:
Не было юридических лиц, не было акций, ни «Лентой», ни «Газетой», ни «Вестями» я не владел, и отнять их у меня по этой причине было сложно. «Лента» была продана Павловским по моей просьбе владельцам «Рамблера». Если бы она не была продана, ей пришлось бы зарабатывать деньги тем способом, которым зарабатывают издания «Фонда эффективной политики».
И, предскажем задним числом, закончилась бы её история таким же тихим пшиком, как история амбициозного проекта «Strana.ru».
Заметим здесь же кстати, что расставался с деньгами Носик с таким же пренебрежением к бюрократии, как и получал их. Наталья Хайтина вспоминает колоритный пример того, как осуществлялось финансирование веб-журнала «Нетоскоп», созданного «на паях», в равных долях, «Студией Лебедева», «Яндексом» и
