Березницкой-Бруни и Владимиру Ленскому удалось уговорить его запустить (и содержать) новый независимый новостной сайт, куда Лена перенаправила сложившуюся аудиторию, успев до передачи домена прикрутить редирект на newsru.com.
Тут уже Антон не принимал участия никакого. Володя Ленский взял меня подмышку, повёз в Нью-Йорк знакомить с Гусём и объяснять, зачем это всё надо; это уже не история Антона.
Борис Банчевский добавляет характерную деталь про Носика в «МеМоНете» в 2001 году:
Уже на Переяславке он появлялся не часто, напевал песенку Окуджавы про друзей, сидящих в кабинетах. А на Палашёвке[247] уже у него даже не было рабочего места.
И снова Березницкая-Бруни:
Антон был прекрасен и как друг, и как советчик.
Я ему могла позвонить, назвать фамилию программиста и сказать: «Это ты его взял на работу? — Да. — Он наркоман и мудак? — Он наркоман, но не мудак».
Он расставлял людей, как конфетки в формочки. Одной из главных черт Антона была страсть засадить свои конфеты — и чувствовать через этих людей себя причастным к проекту.
Сам же Носик не любил «сидеть в формочках». И в это время (весной — летом 2001 года) подбирался к самой высокой точке своей административной карьеры: креслу президента «Рамблера».
А. Б. Носик и руководящие должности. Слово о «Рамблере»
История «Рамблера», как и история всего Рунета, в сущности, пока что очень коротка. Люди, стоящие у её истоков, ещё не успели выйти на пенсию — если живы. Но за четверть века эта история успела вобрать в себя столько крутых поворотов, драматических перегибов, хрестоматийных управленческих ошибок и удивительных перерождений, что ей, помимо свода газетных и журнальных статей, оказались посвящены сразу две очень разные книги: «#кaк мы покупали русский Интернет»[248] Сергея Васильева и «Жизнь внутри пузыря»[249] Игоря Ашманова.
Обе написаны весьма занятыми и успешными людьми, имевшими к «Рамблеру» прямое отношение в один и тот же краткий период — 1999–2001 годы. Тот самый, на который приходится самое плотное соприкосновение с «Рамблером» и нашего героя.
Кроме того, много говорится о «Рамблере», причём «от противного», и в «Яндекс. Книге»[250] Дмитрия Соколова-Митрича. Что и не удивительно — истории «Яндекса» и «Рамблера» до какого-то момента развивались параллельно, как истории, скажем, «Beatles» и «Rolling Stones».
Причём в роли догоняющего выступал именно «Яндекс»: команда инженерного кооператива «Стэк» из НИИ микробиологии в подмосковном Пущино стартовала на год раньше. 8 октября 1996 года, в день своего 36-летия, программист Дмитрий Крюков выложил в сеть созданный им после упорной многомесячной работы поисковик, который он назвал звучным словом «Rambler»[251].
И это был момент возникновения Рунета.
К этому времени уже год как существовала AltaVista, позволяющая искать на «естественном языке» (то есть задавая обычные «человеческие» вопросы). Но для неё, как и для Lycos, Excite и Yahoo! единственным «естественным» языком был английский. Сайты же, содержащие информацию на кириллице, американские поисковики индексировать толком не умели и особо не стремились, выдавая в скудных ответах набор «зюкв», то есть нечитаемых слов в неправильных кодировках.
Между тем именно поисковик превращает техническую «информационно-коммуникационную сеть „Интернет“» в живой цивилизационный феномен. И появление полностью отечественного поисковика можно, продолжая музыкальную аналогию, сравнить с появлением первой русскоязычной рок-группы. Или скорее — со спуском на воду Петром I первого русского многопалубного корабля.
В книге Соколова-Митрича об этом тоже говорится:
Именно поисковые системы сделали Интернет Интернетом, — считает Елена Колмановская, занимавшая должность главного редактора «Яндекса». — Они дали пользователям не существовавшую ранее в природе возможность находить самую разную информацию (новости, рецепты, расписания, литературные произведения, цены и т. д.) из одной точки, из одной поисковой строки, не сходя с места. На заре Интернета существовали Интернет-каталоги, но с ростом Сети они стали терять смысл — чтобы найти сайт на третьем-четвёртом уровне каталога, уже надо слишком хорошо понимать логику составителей, к тому же и сайты становились разноплановыми.
Утверждение «поиск сделал Интернет Интернетом» кажется сейчас публицистическим преувеличением; но те, кто помнит свои ощущения от «юзанья Интернета» второй половины девяностых, согласятся: да, так оно и было.
В подтверждение я вскрою очередную «капсулу времени». В октябрьском номере «Иностранной литературы» за 1999 год, в выросшей из реферата диссертации статье «Гипертексты по ту и эту стороны экрана» я писал — в порядке ликбеза для читателей толстого литературного журнала:
«Приведу пример принципиально новых возможностей Сети. Однажды мой друг, переводчик фильмов, попросил меня найти, откуда именно взята английская цитата Шекспира, которой не нашлось в известном всем переводчикам Словаре цитат. Я ввёл в окошко поисковой системы AltaVista четыре слова и мгновенно получил ответ: эти слова встречаются вместе и в такой последовательности только в одном документе: комедии Шекспира „Мера за меру“, акт III, сцена 1. Причём пришёл этот ответ откуда-то из Австралии, где неведомый альтруист „набил“ в компьютер полное собрание сочинений Шекспира».[252]
Сейчас это кажется самоочевидным — ну да, нагуглил цитату Шекспира; а что тут такого? Но в 1996–1999 годах, когда ещё не было слова «нагуглить» (потому что поисковиком «по умолчанию» был не только-только открывшийся Google, а позабытая ныне AltaVista), люди, привыкшие любовно собирать толстенные справочники на все случаи жизни («Не экономьте на словарях!» — учил на переводческом семинаре Литинстута наш мастер Е. М. Солонович), чувствовали себя средневековыми писцами, впервые увидевшими печатный пресс. Никаких онлайн-магазинов, блогов и мессенджеров ещё не было. Но интернет-революция, «о необходимости которой всё время говорили большевики», уже свершилась. И казалась сродни революции гутенберговой.
При этом, чего уж совсем нельзя было ждать от порождения капиталистического Запада, — она действительно оказывалась революцией коммунистической! Подумать только: кто-то на другом конца света просто так, из любви к человечеству, взял и набрал руками всего Шекспира! Вот он, новый мир — не из пыльных советских учебников «научного коммунизма», а из новёхоньких американских компьютеров!
И дверьми в этот новый мир стал именно интернет-поиск.
Примерно такие же чувства, только другими словами выраженные, обуревали не только пылких юных гуманитариев, но и людей совсем иного склада — практичных и жёстких в делах коммерсантов, вышедших из той же страты, что и создатели «Рамблера» и «Яндекса», — советской технической шляхты. Потому что в девяностые годы именно бизнес стал той «ездой в незнаемое», дававшей возможность развернуться выпускникам Физтеха и МИФИ, которой перестала быть наука.
Инвестбанкир Сергей Васильев начинает свою книгу с нарочитым названием «#как мы покупали русский Интернет» (к 2017 году это,
