Овидий не мог понять: почему? Неужели Заккерий настолько её любит? Или причина в другом?
Так или иначе, чародей не видел ничего вокруг, кроме своей Элизы. И король Овидстана, в который уже раз за седмицу, постояв, отвернулся. Встретился взглядом с Амиром и пожал плечами. Глупо было терять могущественный меч из-за такой глупости. Может, боги их действительно прокляли?
Заккерий действительно не замечал ничего вокруг. Слуги боялись его, как помешавшегося: на третий день болезни госпожи чародей ворвался в её покои, даже не переодевшись с дороги, и с тех пор не отходил от её постели. И то и дело почти беззвучно шептал: «Прости, прости меня, не уходи!» За что просил прощения грозный меч короля Овидия не знал никто. А когда спустя две седмицы он вдруг заметался по спальне, круша всё вокруг, а потом и вовсе исчез, это сочли ещё одной выходкой сумасшедшего.
Заккерий вернулся быстро, на вторые сутки. И не один.
* * *
Меня качало, а когда я открыла глаза – с трудом, – комната кружилась. Я осматривалась, не понимая, что заставляет её так странно двигаться, когда незнакомый голос вдруг тихо произнёс:
– Госпожа, вам нужно это выпить.
«Это» было горьким травяным настоем, до того противным, что если бы не слабость, меня бы наизнанку вывернуло.
Незнакомец так и стоял блёклым пятном перед глазами – я никак не могла сосредоточиться, чтобы его рассмотреть.
– Что… со мной? – и мой голос звучал странно хрипло, неприятно. Как карканье Заккериева ворона.
– Вы живы, – помедлив, обнадёжил голос.
Я прикрыла глаза и попыталась улыбнуться.
– То есть уже не умру?
– Это маловероятно, – отозвался голос, и я хрипло засмеялась. Смех тупой болью отозвался внизу живота, и тут же чьи-то тёплые мягкие руки легли туда – я не успела испугаться, только удивилась: боль прошла моментально. А когда открыла глаза, комната наконец остановилась. И незнакомец теперь был виден отчётливо – действительно блёклый, бледный мальчишка младше меня года на два, но со взглядом старика.
– Кто ты? – разглядывая его изящные, девичьи руки, выдохнула я.
Мальчик потянулся к моему лбу. И, когда я дёрнулась, тихо произнёс:
– Лежите смирно, госпожа, мне нужно вас осмотреть.
– Кто ты? – мотнув головой, настойчивей повторила я.
Он вздохнул, и я заметила тёмные-тёмные мешки под его золотисто-карими глазами.
– Моё имя Арий, госпожа.
Это мне ничего не говорило.
– Ты лекарь? – это было очевидно, не знаю даже, зачем я поинтересовалась.
– Целитель, госпожа, – тоже непонятно зачем поправил он.
Пока он меня осматривал – точнее будет сказать, «ощупывал», – я рассматривала его. Светлые волосы, неровно постриженные. Руки мягкие, пальцы тонкие, быстрые. И браслет со знаком Матери на правом запястье – жар от него я чувствовала, даже не касаясь.
– Ты целитель Великой Матери, – выдохнула я, не отрывая взгляда от браслета. – О бездна!
– Не кощунствуйте, госпожа, – бросил мальчик, в который раз ощупывая мой живот. И когда я попыталась отодвинуться, покачал головой. – Не бойтесь. Я здесь лишь затем, чтобы исцелить вас.
– Да неужели? – Зак некогда все уши мне прожужжал, что целители Матери, настоящие, владеющие магией, рождаются раз в столетие и охраняются храмовниками почище иных богатств. И ещё он добавлял, что только у этих целителей есть сила победить чародея даже в открытом поединке. Правда, не убить, а только победить.
– Да, госпожа, – убирая наконец руки, кивнул мальчик. – Меня привёз господин… Зак… Закке… простите, я не запомнил его имя. Впрочем, мне он представиться позабыл.
– Заккерий, – ошеломлённо пробормотала я. – Но… как?
– Он меня выкрал, – спокойно сообщил мальчик, складывая руки на коленях и упираясь в них взглядом.
– Великая Матерь!
Юный целитель улыбнулся в ответ – светло, ярко. И, повернувшись ко мне, поправил одеяло.
– Спите, госпожа. Спите спокойно.
У меня действительно вдруг стали слипаться глаза – настолько, что было уже не до Зака с целителем. Но оставалась ещё одна вещь, которую мне необходимо было узнать.
– Мой… сын? – и задохнулась от ужаса, потому что уже поняла, почувствовала.
– У вас ещё будут дети, госпожа, – голос целителя прозвучал словно издалека. – Поверьте мне. У вас ещё будет сын. Его будут звать Николас – Никки. Вот, посмотрите.
И я, заснув, действительно увидела во сне пятилетнего Никки, которого у меня тогда ещё не было, о котором я понятия не имела. Он был копией Ланса – а ведь этого никак не могло быть – и держал руку на холке спокойно сидящего волка, и всматривался куда-то в даль.
Я тогда ещё не поняла, что он ничего не видит.
Целитель не отходил от меня ни на минуту, при этом, когда я спрашивала про Зака, и Арий, и слуги отвечали, что в столице его нет. Наверное, очередной приказ Овидия. Я никак не могла поверить, что он осмелился выкрасть целителя, осквернить храм Матери – единственной богини, которую Зак почитал. Зачем? Неужели я действительно умирала и он не хотел терять меня? Это звучало слишком по-сказочному, а в сказки я уже не верила.
– Арий, а что Зак пообещал тебе за помощь?
Целитель аккуратно поставил передо мной кружку с травяным настоем и удивлённо вскинул брови.
– Пообещал, госпожа?
Я смотрела, как он ходит по комнате – уже не спальне, я уже могла вставать и предпочитала сидеть на выходящей громадными окнами в сад гостиной. В саду было солнце, и громадные, недавно зацветшие астры тянулись к нему, пушась разноцветными упругими лепестками.
– Да, чем он заплатит тебе за моё лечение?
Арий налил настой во вторую кружку и устроился рядом со мной среди подушек, тоже глядя на астры.
– Он убьёт меня, госпожа.
– Что?!
Арий спокойно отпил из кружки.
– Он считает, что я представляю угрозу для него и его короля. Он уверен, что целесообразнее лишить меня жизни, чем возвращать в осквернённый храм. Он думает…
– Помолчи, – оборвала я, тяжело дыша.
Да, это было похоже на Зака. Он был мерзавцем, я всегда это знала. Но убить человека, спасшего мне жизнь?.. Впрочем, какая Заку-то разница?
– Госпожа, – поставив кружку на пол, мягко произнёс Арий. – Ваш друг прав. Я действительно буду представлять для него угрозу, если останусь в живых.
Я повернулась к нему.
– То есть ты… убьёшь Зака? Ты это хочешь сказать? – мальчишка выглядел кем угодно, только не убийцей. К тому же, насколько я знала из рассказов того же Зака, целитель мог победить в поединке, но максимум ослабить нас. Убить? Слуга милосердной и всепрощающей Матери? Никогда.
