Где-то час я маялся, бродя по дому и не находя себе места. Люди Алексея Павловича задерживались, что немного нервировало. Может, с вещами княжон возникли проблемы, а может, во дворце сейчас бардак. Хотя на дворе ночь и вряд ли Воронцов решил ворваться туда и устроить переполох. В итоге я расположился на стуле в просторном холле и гипнотизировал входную дверь. Дождь на улице совсем немного утих, изрядно затопив площадку перед домом. Я почему-то вспомнил рыб в пруду у Трубиных. Сейчас они, наверное, могли плавать по всему поместью, а потом садовнику придется собирать беглецов, когда вода немного отступит.
— Я все решила, — сказала Сабина, спускаясь со второго этажа. — Посол проведет их на самолет под дипломатическими документами. Проблем возникнуть не должно.
— Лети вместе с ними. Я не могу, у меня тут еще дела, а бросить девушек нельзя.
— Никто их не бросает, — она даже удивилась. — Папа их встретит лично у трапа самолета. Неужто думаешь, что на него нельзя положиться?
— Нет, герцог — серьезный человек, — сказал я. — Но мне будет спокойней, если…
— У тебя не получится избавиться от меня так легко, — сказала Сабина, подходя к стулу. Положила на спинку руку. — Только если поехать вместе, если ты так сильно переживаешь.
— Кузьма, — в холл стремительно вошел Василий, держа сотовый в руках. — У нас проблемы. В районе только что заглушили сотовую связь и радио, отрубили телефон и линию интернета…
Он едва договорил и в доме резко погас свет.
— Василий, на тебе княжны, я встречу гостей, — я встал, поймал за руку Сабину. — Побудь вместе с Василием и телохранителем…
Где-то рядом с воротами захлопали выстрелы, сначала негромкие, а затем к ним присоединилась пара штурмовых винтовок. Я уже ставил поле Лу Ханя, чувствуя, как тяжелеет воздух. Буквально в тридцати метрах от нас несколько мастеров объединились, чтобы создать какую-то технику, шумевшую как огромный водопад. Почти сразу с этим в дом врезался воздушный таран, с оглушительным грохотом обрушив фасадную стену и выбивая все окна разом. Еще один удар пришелся в потолок над нами, обрушив часть крыши. Обломки и стекла, упавшие на нас, я легко удержал, чувствуя, как слегка проседает запас внутренней силы. Плохо то, что в ушах шумело так, словно я встал под этот самый водопад, а перед глазами мелькали яркие, разноцветные искры.
— Сабина, держись ближе, — крикнул я, не слыша собственного голоса.
Обняв дочку герцога за плечи, прижал к себе. Я уже не слышал стрельбы во дворе, все заполнилось низким гулом, обрушившемся на поле Лу Ханя сверху и пытавшимся раздавить нас. Надеюсь, что Василий успел сбежать и позаботиться о княжнах. Сверху начали падать медленно летящие обломки стен и перекрытия второго этажа. Чтобы они не висели над головой, скинул их туда, где раньше была входная дверь. Я чувствовал мокрую пыль на лице, шее и на руках, но не мог уловить ее запах. Вместо этого невыносимо пахло озоном и горьким пеплом.
К попытке раздавить нас присоединилась еще одна сила. Если приводить аналогию, то кто-то пытался проткнуть защитное поле острой иглой, как большой воздушный шарик. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это была техника «прокола». Кто-то изо всех сил старался лишить меня защиты, чтобы придавить обломками, но не мог совладать с упругим полем. К попыткам пробить мою защиту присоединился уже четвертый мастер, швыряющий в нас крупные обломки стен, надеясь, что я быстро выдохнусь. А силы, действительно, таяли стремительно, что очень не нравилось ледяному лотосу. Цветок становился все ярче и горячее, пытаясь окончательно отгородить внутреннее море от внешнего воздействия, накрывая его огромными лепестками. Смешно будет, если он обрубит подачу силы, и я останусь без защиты. Огоньки перед глазами уже не мелькали, а прочерчивали длинные кроваво-золотые полосы. В итоге мир вспыхнул, позволяя отчетливо увидеть разрушенный фасад дома и обвалившийся потолок. Все это оставалось за пятиметровым барьером, накрывшим нас светящимся куполом. Я увидел поток света, падающий сверху на этот купол, ударяющий в пол и ломающий паркет. Увидел яркие потоки силы, обвивающие защиту и пытающиеся сломать ее. В итоге пришлось зажмуриться, так как света вокруг стало слишком много, и я окончательно ослеп, оглох и весь мир для меня сжался в крошечную сферу радиусом не больше пяти метров.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Василий Балуев, Москва, дом семьи Матчиных, ночь
Василий взлетел по лестнице на второй этаж и ворвался в комнату княжон как раз в тот момент, когда дом основательно тряхнуло. Это была какая-то разновидность воздушных ударов, не очень сильная, нацеленная лишь на то, чтобы застать жильцов врасплох и посеять панику. Василию пришлось схватиться за косяк двери, чтобы не упасть, а вот младшую княжну выбросило из кресла, где она дремала, и приложило головой о комод, стоявший неподалеку. Старшая княжна, писавшая что-то за небольшим столиком, едва не стукнулась подбородком о столешницу. Почти одновременно с первым ударом пришел второй, тряхнув дом очень сильно и судя по грохоту, обвалившим его часть.
— Надо уходить, — сказал Василий, бросившись на помощь младшей из сестер. Она уже поднялась с пола, удивленно и немного испуганно глядя на Василия. На лбу у нее постепенно проявлялась большая ссадина. — Кузьма их задержит, а мы быстро побежим.
В дверном проеме показался Гриша Карпов, старый друг Василия, успевший вооружиться короткой металлической дубинкой из обрезка трубы, конец которой обернул жесткой кожей.
— А я ждал чего-то такого, — проворчал он. — Не могло все пройти хорошо…
— Идти сможешь? — Василий поднял Марию, оглядел. — Могу понести.
— Нет, я в порядке, — сказала девушка, цепляясь за рукав его комбинезона.
— А Кузьма? — спросила Елизавета, собравшая все листы со стола и скомкав, рассовала их по кармашкам джинсов. В безразмерном свитере с длинным воротником она казалась обычной девушкой, напуганной, но решительно настроенной.
— С ним уж точно все будет в порядке. Гриша, ты пути отхода подготовил?
— Обижаешь, — улыбнулся Карпов. — Все готово и даже машина. Если англичанин прикроет, то прорвемся.
Мужчины одновременно посмотрели в сторону входа в дом, откуда тянуло силой. Выделить Кузьму было несложно, так как он один противостоял сразу четырем мастерам. С той стороны послышался грохот, от которого опасно задрожали полы.
— Тратим время, — сказал Карпов. — Княжна, позвольте Вашу руку.
Не дожидаясь ответа или разрешения, Григорий схватил девушку за руку и потянул в коридор. Следом за ним поспешил Василий с Марией. Выскочив в коридор, они помчались к восточному крылу дома. Григорий изловчился подхватить Елизавету на руки и, не сбавляя скорости, вышел прямо в широкий оконный проем второго этажа, лишившийся стекол еще во время первого удара. Как раз в этот момент на небе полыхнул разряд молний, ударивший в дом и осветивший на секунду улицу. Выругавшись, Василий поднял на руки Марию и выпрыгнул следом. В лицо ударил холодный дождь, а секундой позже бетонная дорожка стоянки для машин больно стукнула по пяткам. Хорошо, что девушки от такого неожиданного прыжка не закричали. Мария изо всех сил держалась за шею Василия, пока он одним быстрым рывком преодолевал просторную площадку. Где-то справа мелькнули лучи фонариков, к счастью, не успевшие накрыть беглецов.
Говоря о путях отхода, Григорий забыл упомянуть, что разобрал часть забора между тремя участками соседних домов. Окружившие поместье Матчиных люди вряд ли ожидали подобного, да и было их не так много, судя по мелькающим фонарикам. Настораживало лишь количество мастеров, коих Василий насчитал не меньше дюжины. Складывалось впечатление, что они торопились поскорее напасть на дом, поэтому и не успели толком оцепить район. Интересно, как при этом они умудрились отключить связь и электричество.
В конце третьего по счету участка Василий догнал княжну Елизавету, притаившуюся у кирпичного забора. За ним шла небольшая улочка и еще несколько участков перед широкой дорогой, ведущей на север столицы.
