Но дядя ему ничего не сказал - он вообще не мог говорить: окровавленный, кое как перевязанный, он был без сознания, а остатки его отряда чуть не приняли выживших ратников Олдена за привидения... Как-то само собой получилось, что бразды правления попали именно в руки горбуна - никто даже не пробовал оспаривать его право на командование, а он, пытаясь навести порядок в делах и головах потерпевших поражение "Карающих" , даже не думал о том, что наступает время его взлёта, его звёздный час... Между тем изрядно поднаторевший в интригах "Крыса" уже писал очередное донесение, которое вколачивало крепкий гвоздь в гроб воинской карьеры Дорита...
Расставание с выходящим в отставку дядей оставило в душе горбуна мерзкий осадок , и теперь новоиспечённый тысячник , уже успевший стать законченным циником , ничего не мог с этим поделать. Да, воспитавший и научивший его воинскому ремеслу Дорит, герой его детства, на проверку оказался предателем и мразью, но глядя на то, как дядя, ссутулив плечи, покидает плац перед казармами, Олден ощутил странное сожаление ... Он старался не думать о Дорите, заполняя свои дни делами, а ночи - продажными девочками, но дядя напомнил о себе сам...
Опасность горбун почувствовал даже раньше, чем аркоская тварь шевельнулась в сброшенной им одежде, предупреждая своего хозяина : новая девочка только коснулась дверной ручки , а Олден уже знал, что грядущее свидание принесёт ему щекочущий нервы риск и игру со Смертью... Ну, а когда девушка замерла у порога , по кошачьи настороженно осматриваясь, горбун убедился, что не ошибся в своих предположениях. В этом весёлом доме он бывал регулярно и знал всех обитающих здесь под крылом мамы продажных девочек , а эту увидел впервые. Да и не она должна была прийти, а светлокосая Лисса - он так и сказал ублажавшей его до этого Миле... Олден потянулся на кровати , хруснув суставами , и небрежно спросил:
- Где Лисса?
- Заболела... Мать послала меня... - ответила ему девушка тихим и каким-то неживым голосом, - словно ветер прошелестел в сухом камыше - а услышавший ответ Олден ещё больше убедился в своей правоте. Девочка могла быть кем угодно, но только не тем, за кого себя выдавала - в её повадках сквозила хищность и грация дикого зверя, а дешёвые побрякушки и яркий грим смотрелись на ней совершенно неуместно. К тому же, знающая его вкусы хозяйка притона никогда бы не прислала ему для игр смуглую брюнетку с ещё девичьей, почти детской фигурой. Если б Лисса действительно заболела, то её место наверняка заняла бы рыжая Ари - статная полногрудая хохотушка с взрывным характером и не в меру острым языком, но Олдену как раз и нравилась её нахальная прямота...
- Ну, так чего же ты прилипла к косяку?- горбун решил не ломать игру раньше времени. - Иди сюда ...
.. Она медленно приблизилась, осторожно ступая босыми ступнями по толстому ковру, а он встал ей навстречу и, заметив мелькнувшее в её глазах омерзение, внутренне усмехнулся. Олден знал, как выглядит со стороны - выпирающие канатами жилы и бугры мышц не только свидетельствуют о силе, но и ещё больше подчёркивают грубо нарушенные пропорции, а деформированная грудная клетка, горб и длинные, поросшие жёстким волосом руки, с годами всё больше и больше напоминающие паучьи лапы, довершают картину. Лисса и Ари, в кроватях которых побывали и трясущиеся, беззубые старикашки, и сопливые прыщавые юнцы, относились к уродству Олдена со спокойствием повидавших уже всё на своём веку профессионалок, а вот девочка явно не была готова к такому зрелищу... Девушка подошла в плотную и он, не спрашивая больше ни о чём, впился губами в её сухой, плотно сжатый рот, а затем увлёк за собой на кровать с ещё влажными от пота, смятыми простынями... Следующие полчаса прошли в абсолютном молчании - Олден тиранил и терзал девочку, как мог, буквально распластывая её на кровати, и всё время ждал, когда она, сбросив маску, наконец- то проявит свою истинную сущность, но незнакомка по-прежнему оставалась покорной и отстранённой - с таким же успехом он мог бы спать с тряпичной куклой...
Шпилька в руке девушки возникла совершенно неожиданно - она словно материализовалась из воздуха, а ещё через миг Олден, перехватив кулачок девушки, резко заломил её руку назад и, грубо подмяв девушку под себя, выдрал из её пальцев длинную, тонкую иглу. Напряжённое молчание окончилось - девчонка билась под ним, сдавленно шипя проклятия и самые грязные уличные ругательства, но Олден, не обращая на её излияния особого внимания, поднёс шпильку к носу и принюхался - слабый, едва слышный мускусный аромат подтвердил наличия яда. Не хелледа, конечно, - больше всего отрава на игле напоминала до смешного простой в изготовлении парализатор - таким часто пользуются воры и грабители в припортовом квартале. Один укол - и через минуту ты привалишься к стене на подгибающихся ногах, а ещё через две не можешь даже пальцем шевельнуть, когда у тебя начинают шарить по карманам... Сонная одурь и оцепенение проходили у жертвы через полчаса, но за это время грабителей уже и след простывал. Алхимикам за изготовление этой дряни светили солидные денежные штрафы, но воришек удавалось поймать ой как нечасто, а те, что ловились, никогда не выдавали того, кто за умеренную цену снабжал их отравой... Рецепт яда - вместе с прилагающейся историей, Олден в своё время узнал у "Крысы" и теперь, вглядываясь в едва видимую желтоватую слизь на шпильке, подумал о том, что такой дозой можно было уложить не только его, но ещё и пару человек в придачу ... Горбун, понимая, что вот-вот должны пожаловать незваные гости и, что времени на расспросы у него почти нет, вдавил девушку в простыни и выдохнул всего одно слово:
- Кто...
Девчонка яростно блеснула глазами:
- Я ничего не скажу тебе, урод!
Олден, лишь усмехнулся:
- Скажешь... Если не ты, то твои товарищи точно скажут...
- Да пошёл ты...- снова начала шипеть девчонка, но закончить очередное ругательство она не успела. Олден вогнал шпильку ей в предплечье, а затем откинул прочь от себя - девочка съехала с кровати и застыла на полу сломанной куклой - на неё яд подействовал почти мгновенно... Олден как раз успел добраться до оружия, когда в комнату вломилось двое - один , справившись с чисто символической щеколдой, зашёл через дверь, второй изволил пожаловать через окно. Горбун встретил их кровожадной улыбкой, мысленно отмечая , что один из подосланных убийц имел явное сходство с девчонкой... На какое то мгновение трое мужчин застыли посреди комнаты. Олден нарушил молчание первым:
- Я видел всякую мразь, но ты - особое дело. Подкладывать родную сестру в качестве приманки...
Замечание Олдена угодило не в бровь, а в глаз: с тихим рычанием вторгшийся через окно убийца бросился к горбуну. Второй наскочил на Олдена с другой стороны... Комнату заполнил звон стали - "братишка", разозлившись не на шутку, напрыгивал на горбуна с яростью дикого кота. Второй ходил кругами, ища в защите Олдена слабое место. Горбун не спешил переходить в атаку - уйдя в глухую оборону , он изучал пришельцев, мысленно складывая воедино их манеру боя, замашки...Второй - более старый и опытный , действительно представлял из себя угрозу - холодный прищур глаз и точно выверенные движения выдавали в нём того, кто уже десятки раз обрывал за соответствующую плату чью-то жизнь. И дело тут было не только в деньгах - просто для выросшего в сплетении вонючих и грязных улочек убийцы нет слаще мига, чем тот, когда он отправляет одного из надменных хозяевов Амэна на тот свет...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
