Бандформирования с названиями хищных животных котировались не выше облигаций африканских государств, а для дел серьезных искали творцов великой классической музыки. Пресловутый Вагнер, Штраус, Бородин, Верде, Глинка… их было немного, около полусотни: различающихся меж собой как по составу, так и по функционалу. К примеру, в ЧВК Мусоргский служили исключительно ребята из внутренних войск. Деньги брали приличные, но и спектр услуг предлагали самый широкий, начиная от освобождения заложников и заканчивая устранением охраняемых объектов в горных районах Афганистана. ЧВК Корсаков, где я служил, занимался в основном охранными мероприятиями. Задача не из самых сложных, потому и оплачивалась соответственно. Людей с военным опытом у нас было немного: попадались бывшие водилы, шахтеры, строители, и даже имелся спортивный гимнаст по прозвищу Индус. Сборная солянка получилась на выходе, но все же…
Все же обучали и курировали нас военспецы, а возглавлял отряд известный в узких кругах контрразведчик с позывным Корсаков. Благодаря его протекции нас включили в «Могучую кучку» (примечание автора: содружество ЧВК, названное в честь Балакиревского кружка русских композиторов 19-го века). Данное объединение славилось не только хорошим музыкальным вкусом, но и тем, что своих в беде не бросало: как на поле боя, так и в мирное время. Особенно важным было последнее.
Кому был нужен безногий инвалид с темным прошлым? Но поспособствовали, переговорили с кем нужно и помогли устроиться уборщиком. В государственную школу, где одним из основных требований к соискателям был опыт работы не менее пяти лет. Почему директриса закрыла на сей факт глаза, и пошла на заведомо должностное нарушение? Не знаю, да и не хочу знать. Проявлять излишнее любопытство к деятельности «Могучей кучки» было чревато, как для чужих, так и для своих, а уж переходить им дорогу…
Случай в Ростовской области был тому ярким примером. Через три дня после того, как в придорожной канаве обнаружили труп мужчины, случилась бойня. Взрывались машины, горели дома в частном секторе, до ушей перепуганных обывателей то и дело доносилась стрельба. Банду Гуцкая вырезали под корень, а тела тех, кто успел сбежать, еще долго находили на просторах необъятной родины. Случай получил широкий общественный резонанс, особенно когда выяснилось, что среди погибших были случайные прохожие.
— У нас дикий запад или цивилизованная страна, — надрывался эксперт в одном из многочисленных ток-шоу. — Почему преступниками занимаются непонятные бандформирования, а не правоохранительные органы? И откуда, спрашиваю я вас, у них столько оружия, и даже гранатометы имеются? Почему власти молчат?
Власти были вынуждены отреагировать, провели пару показательных арестов, поработали с прессой, снизив градус информационного накала. И на этом все, потому как сильное современное государство без ЧВК никуда.
Что будет, если завтра найдут труп Василия Ивановича? Приедет Док, приедет Варяг, Дядя Федор, Сэмпай — приедет с добрый десяток парней из Корсакова. В случае необходимости подтянутся ребята из братского ЧВК «Римский» и начнут шерстить город в поисках ответов. Выйдут на Илью Прокопенко, который не просто человек залетный, а член крупной преступной группировки, имеющей большие связи как в самой стране, так и за ее пределами. Чем все это закончится, даже думать не хочется, особенно если впишется в историю гражданин Тугулов он же «Змей» из вышеозначенного ЧВК «Римский». А он обязательно впишется, потому как напрочь безбашенный и братскому Корсакову жизнью обязан.
Уверен, все эти мысли вихрем пронеслись в голове Михалыча. Он уже представил себе апокалиптическую картину родного города, заваленного трупами, поэтому посопев в трубку с секунд десять, выдал ответ:
— Хорошо, будет тебе матерый волчара, организуют нужные люди встречу. Но только смотри у меня, Василий, чтобы без всяких выкрутасов, иначе с того света достану, и остатки ног из жопы-то выдерну.
В начале 20-го века известный всему миру Аль-Капоне отмывал незаконно нажитый капитал через сеть дешевых прачечных. В середине 21-го века представители российского криминалитета пошли иным путем, понастроив по всей стране автомастерских. Воспользовались последствиями финансового кризиса, ударившего всея мощью по крупному бизнесу, в первую очередь по автопрому. Упали объемы продаж, сократилась дилерская сеть, исчезло само понятие автосервиса. Вместо красивых салонов появились полуподпольные гаражи, а рабочие места гладковыбритых ребята в фирменных комбинезонах заняли подозрительные типы с хмурыми рожами. Я ни разу не видел, чтобы они работали — вечно дремали на пластиковых стульях, потягивая пивко.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Как сейчас помню эту картину: из открытых ставень на всю округу тянет ароматным шашлычком. Усыпанная окурками земля, сытый пес, дремлющий в тени здания, громкий ржач, перемежаемый отборным матом. Мы мелкими часто перелазили через забор, чтобы посмотреть на крутых бандитов. Однажды нам повезло, и мы увидели настоящее оружие, лежащее в ящиках прямо у стены: автоматы, гранаты, связка раций и проводов. Потом все это дело накрыли тряпками, но в памяти на всю жизнь отпечаталась вороненая сталь стволов, торчащих из-под куска брезента наружу.
Возглавлял автомастерскую дядя Коля — крепко сбитый мужичок, с вечно сизым лицом и мясистым носом-картошкой. С нами, то бишь с малышней, он был по-отцовски добр: вечно угощал конфетами и яблоками. А один раз на Пасху даже заморских шоколадок отсыпал с жовками. Гораздо позже я узнал, что добряк дядя Коля ходил в должности «бригадира», приглядывая за нашим районом. Крышевал, собирал дань, а если было нужно: пытал, калечил и забивал людей на смерть.
Когда я учился в девятом классе, дядя Коля внезапно исчез: пропал в одночасье, словно и не было его никогда. Освободившееся место бригадира занял нервный и дерганный детина по прозвищу Абхаз. Он многое успел изменить, серьезно расширив бизнес: появился пристрой в виде кафе, на торце здания растянули плакат с надписью «мотель», в трех номера которого, за вполне умеренную плату можно было обрести радости секса. Потрепанного вида девиц подвозили ближе к вечеру, тогда же и подтягивались тонированные иномарки с братками из соседних районов — ночью открывалось подпольное казино.
Лет десять проработал этот гадюшник, пока власть в стране не окрепла и не взялась наводить порядок. Тогда же многие автомастерские и позакрывались, а те, что остались, перешли на легальную основу, и вполне официально зарабатывали на жизнь, занимаясь своей прямой обязанностью — ремонтом автомобилей.
Касалось это и мастерской, расположенной по адресу Тихвинская восемнадцать. Михалыч, продиктовав адрес, напоследок предупредил:
— Вася, за тебя серьезные люди поручились, не подведи.
Волновался и переживал, словно я отморозок какой. Сроду Василий Иванович глупостями не занимался, и вести себя умел: что с бандитами, что с барышнями благовоспитанными.
На следующий день сел на тройку автобус и за полчаса доехал до окраины города. Вышел на чистенькой остановке и неспешным прогулочным шагом, добрался до пункта назначения. Автомойка работала в штатном режиме, а вот кафе оказалось закрыто. Впрочем, Василия Ивановича это не касалось.
Поднявшись по натертым до блеска ступенькам металлической лестницы на второй этаж, я наткнулся на местную охрану. Дежуривший у входа крепыш не стал спрашивать документов, удостоверяющих личность, лишь поинтересовался — к кому и потребовал вытащить содержимое карманов. Пришлось сдать на временное хранение сотовый и пару рублей мелочью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Двери кафе гостеприимно распахнулись, и я очутился внутри обыкновенной столовой. Пластиковые столы, накрытые клетчатой клеенкой. На каждом стандартный набор в виде солонки с перечницей, дешевого держателя с веером бумажных салфеток и стаканчика с зубочистками.
Чуть дальше располагался небольшой помост, подразумевающий под собою сцену, о чем свидетельствовали колонки и одинокая стойка микрофона. Была еще барная стойка без бармена, и стулья без посетителей.
