облегчал душу и тело, Сергей услужливо сбегал за туалетной бумагой, попутно отметив, что ее осталось всего-то ничего. Скоро придется листьями подтираться...
Вернулись в лагерь, и Леха устало опустился на покрывало, уже заботливо разостланное Юлькой недалеко от костра. Было видно, что первая вылазка после вынужденного «постельного» режима далась выздоравливающему нелегко. И тем не менее, переведя дух, он заявил:
— Сегодня сплю в палатке, как нормальный белый человек. Достала меня эта шалашная жизнь.
Юлька осмотрела его ногу, неопределенно покачала головой, однако спорить не стала.
А Сергей всё это время ломал голову над новой посетившей его мыслью. Быть может, на самом деле он ничего не нарушил? Может, всё именно так и происходило, пока он рыбу ловил? Не мог же Леха самостоятельно в туалет сходить. А Юльку попросить постеснялся бы. Или нет?
Однако не давало покоя чувство какого-то противоречия. Нет, что-то было не так... Ведь он прекрасно помнил: когда увидел разломанный шалаш, то спросил — с чего это, мол, Леха вдруг вылезти-то решил? И ни капитан, ни штурманша ни капельки не удивились — хотя, казалось бы, должны были ответить: «Ты что, забыл? Сам ведь помогал». Значит, либо всё-таки ход событий поменялся, либо...
Либо они знали, что Сергей, пришедший на помощь Лехе, — это не тот Сергей, что сидит сейчас с удочкой на берегу! Знали, но ничего ему не сказали. Следовательно...
И тут он решился.
В нескольких словах поведал спутникам обо всём, что с ним приключилось. Только про лодку пока умолчал, решив, что лучше выдавать столь умопомрачительную информацию порциями, а не всю разом, иначе, чего доброго, с товарищами шок приключится. Они и без того поначалу не поверили, но Сергей тут же предложил Юльке сходить к речке и убедиться собственными глазами в наличии двойника. Сестра так и сделала, а он не утерпел и увязался за ней. Леха тоже порывался, но его жестко осадили.
Штурманша подошла к спуску и остановилась как вкопанная. Сергей осторожно выглянул из-за куста, нервно икнул.
Его «дубликат» сидел на корточках к ним спиной и, увлеченный рыбалкой, не замечал, что за ним наблюдают.
Юлька повернула к брату бледное лицо. Казалось, у нее на лбу было написано: «Глазам не верю...» Сергей изобразил руками нечто неопределенное.
Сестра вновь посмотрела на рыболова, кашлянула пару раз, прочищая горло.
— Ну что, как успехи? — проговорила чуть хрипловатым голосом.
— Нормально, — услышал старпом, поспешивший нырнуть за куст. — Еще пару чебаков вытащил.
— Это хорошо. Можно будет и на обед ухи сварить.
Сергей стал делать отчаянные жесты, показывая себе на рот. Юлька поняла.
— Слушай, а давай я их у тебя заберу, — сказала она. — Лешку еще раз покормить попробую, чтобы быстрее на поправку шел.
— Валяй...
Сергей снова икнул. Да, он помнил этот разговор и то, как отдал сестре двух чебаков. Выходит, всё так и было заранее предопределено. Уму непостижимо... А он-то и не подозревал ничего — проторчал тут весь день с удочкой, как дурак. Черт, даже немного обидно стало: и Юлька, и Леха всё знали, но намеренно пудрили ему мозги, словно он пацан малолетний! Правильно он сделал, что не сказал им про лодку: пусть теперь помучаются немного, конспираторы...
Вскоре старпом уже с аппетитом уплетал поджаренную на костре рыбу. Леха, лежа рядом на покрывале, смотрел на него и усмехался. Юлька пристроилась неподалеку с блокнотом — как видно, ей не терпелось занести удивительные новости этого дня в анналы истории.
Когда Сергей обсосал последнюю косточку, капитан заставил его вновь, теперь уже во всех подробностях, рассказать о ночных похождениях.
— То есть ты говоришь, что сегодня вечером в лесу появится огонек, ты отправишься к нему и окажешься в позавчерашнем дне? А вернешься во вчерашний? Я правильно понял?..
А еще Леху заинтересовал странный казус с луной, которая светила не оттуда, откуда положено.
— Я сперва подумал, — продолжал Сергей, — что луна — это как бы связующая нить, что она специально меня сопровождает, чтобы я мог обратно вернуться, в свой день. А она взяла и так жестоко подшутила.
— Да, шутка вышла неслабая, — согласился Леха. Потом, поразмыслив о чем-то две-три секунды, глянул на часы и спросил: — Слушай, а сколько на твоем пейджере времени?
Сергей посмотрел на него со страдальческой усмешкой.
— Хочешь свериться? Ничего не выйдет.
— В смысле?
— Забудь про пейджер. У него батарейка села. Из-за тебя, между прочим.
— А я-то тут при чем? — выкатил глаза капитан.
— А при том, что тебе вчера приспичило с ним поиграться... — Но, видя недоуменный взгляд товарища, Сергей пояснил: — Точнее, это для меня было вчера. А вообще-то это будет сегодня вечером, — и он вкратце изложил спутникам суть вопроса.
Однако Леха не очень-то поверил рассказу.
— Да на кой бы мне сдался твой пейджер? — недоуменно пожал он плечом. — Что мне, заняться больше нечем?
— По-твоему, я всё это выдумал?
— Я этого не говорил. Просто понять не могу: с каких буев мне вдруг понадобится брать пейджер, если он мне на фиг не уперся?
Сергей ковырнул веткой угли костра.
— Не знаю. Но факт остается фактом: ты взял у меня пейджер и посадил батарейку.
— Ну так я не буду его брать. Поэтому он у тебя должен заработать — проверь.
Старпом снял с пояса приборчик, но тот по-прежнему не отзывался на нажатие кнопки.
— Не работает. Значит, ты все-таки его у меня попросишь.
— Да ни фига, — мотнул подбородком Леха. — Из принципа не попрошу. Так что не волнуйся — заработает. Просто нужно, чтобы тот самый момент настал, когда я у тебя его взять должен. И если не возьму — он заработает.
— А это не будет чревато последствиями? — в сомнении покосился на него старший помощник.
— Какими? Вселенная разрушится?
— Ну не знаю...
— Не боись. Это у Брэдбери из-за одной раздавленной бабочки мир изменился не по-детски. А здесь какая разница — сейчас у тебя батарейка сядет или через пару дней? Да это вообще ни на что не повлияет.
— Хочется верить, — Сергей пристегну пейджер обратно. — И все-таки... Есть ведь гипотеза, что прошлое в принципе изменить нельзя — как ни пытайся, всё равно придешь к тому же результату.
— Ну да, — согласился Леха, — в фантастике такое часто встречается.
