Владлен Георгиевич по громкой связи. Через пару минут в рубку
поднялся боцман, неся словно младенца на руках, завёрнутый в
парусину пулемёт.
" "Брунгильда" нарисовалась." - констатировал он без всякой
вопросительной интонации. Владлен без слов утвердительно
мотнул седой бородой. "Малой" - как то буднично обратился
боцман ко мне -" спустись под полубак, в каптёрку и притащи пару
цинков с лентами. Они в деревянном рундуке, сразу за бидоном с
суриком." " Я ожидал чего-то подобного" - услышал я голос
капитана, спускаясь по трапу из рубки - " Этот командор Кранке
лис старый, травленный. Видать решил проверить самолично, что
из наших никто не выжил." Вскоре мы, отойдя на милю от входа во
фьорд, подошли почти вплотную к дрейфующему баркасу
Верманда. Погода не слишком баловала. Несмотря на конец мая
день выдался серый и промозглый. Солнце скрывалось за низкими
серыми облаками, холодный северо восточный ветер гнал по морю
волны с уже появляющимися белыми барашками пены.
246
Внезапно ветер стих, как будто к чему-то прислушиваясь. Из-за
северной оконечности острова выплыла и стала быстро смещаться
на юг в нашу сторону полоса белого клубящегося тумана.
Видимость стала стремительно ухудшаться. Я где-то слышал, что
мощные взрывы на море могут вызвать резкое локальное
изменение погоды. "Эидис" покачивался на волнах совсем рядом и
было слышно, как работает на холостом ходу его дизель. Вермонд
повернулся лицом к северу и принялся что-то пристально
высматривать в притихшем, поглощаемым туманом море. "
Шайзе ! " - вдруг рявкнул с сердцем старый норвежец. Владлен
смотревший с мостика в ту же сторону через окуляры бинокля,
сквозь зубы согласился с союзником: "Да уж, дерьмо дело!"
Боцман молча протянул мне свой бинокль. В разрывах тумана в
миле севернее я с трудом высмотрел серый штырь перископа.
Заметить его мне удалось лишь по небольшому буруну, следу на
воде, который он оставлял за собой.
Дизель "Эидис" заработал вдруг громче и мы увидели, что
Верманд находится уже в рулевой рубке и его баркас стремительно
отдаляется от нас курсом на север. На нашем мостике тоже
началось движение. "Курс Норд!" - скомандовал мне капитан,
постепенно выжимая ручку машинного телеграфа до упора. Я
вдруг вспомнил занятия по военной подготовке, а именно
"Действия в случае угрозы торпедной атаки (ТА): При
обнаружении перископа неизвестной подводной лодки (ПЛ)
следует немедленно объявить общесудовую тревогу, а судну
приступить к выполнению противолодочного зигзага (ПЗ),
( смотри схему) и покинуть опасный район. Одновременно
необходимо выйти на связь на известных капитану судна
радиочастотах и сообщить об угрозе ТА. При обнаружении пуска
торпеды следует, продолжая ПЗ, немедленно сообщить на
открытых радиочастотах о происшедшем. Экипажу быть готовым
к оставлению судна в аварийной обстановке."
Помнится, пожилой преподаватель вздохнув пояснил, что в наше
время обычному невоенному судну уйти от подлодки практически
невозможно. Это во время второй мировой войны субмарины в
подводном положении двигались крайне медленно, что давало
приличные шансы спасения при выполнении судном или конвоем
ПЗ. Если же современная самонаводящаяся торпеда пущена, то ...
Есть правда шанс: до пуска торпеды максимально приблизится к
247
обнаруженному перископу, создав опасность столкновения с ПЛ,
тем самым заставить её уйти с перископной глубины. К тому же
существует мёртвая зона для ПЛ, когда ТА невозможна из-за
чрезмерной близости с атакуемым объектом. Видимо последним
способом наш капитан и решил воспользоваться.
Но не успел. " Ах ублюдки! Суки! " - выдохнул не отрывавшийся
от бинокля старпом. Возникший на почти штилевой, с
небольшими волнами воде, стремительно бегущий в нашу сторону
бурун можно было уже увидеть невооружённым глазом.
Несколькими секундами позднее, находящийся в полутора
кабельтовых от нас баркас Верманда Варда резко изменил курс
вправо и его "Эидис" бросился наперерез несущейся на нас
самонаводящейся, сигарообразной смерти. Взрыв исполинской
силы взметнул вверх огромную массу морской воды. Ударная
волна воздуха с водяными брызгами шарахнула в левый борт "
Жуковска ", резко накренив его в правую сторону. Я не удержав
равновесия улетел к переборке, пребольно ударившись локтем.
Мои уши ещё не совсем оправившиеся от встречи во фьорде с
первой ударной волной, на этот раз запечатало капитально. Мир
звуков попросту перестал для меня существовать и не только для
меня. Все находившиеся на незащищённом стеклом
иллюминаторов мостике, как сговорившись трясли головами и
мизинцами пытались прочистить уши от воображаемых пробок.
То, что иллюминаторы были высажены в предыдущей передряге
было наверно к лучшему. Мы по крайней мере были избавлены от
риска серьёзных ранений осколками толстого калёного стекла.
В ватной тишине ко мне подошёл бледный Бронислав Устиныч и
принялся гримасничать. Он надувал щёки, пучил глаза и зажимал
нос. Я было собирался всерьёз озаботиться состоянием его
рассудка, но тут до меня дошло, что он показывает мне способ
ослабления последствий контузии. Я тоже набрал полные щёки
воздуха, зажал нос и напрягшись произвёл некое подобие
продувки носоглотки. В ушах что-то щёлкнуло, барабанные
перепонки пришли вновь в более или менее нормальное состояние
и главное вернулись звуки, правда в сопровождении нутряного
монотонного гудения и головной боли. Ту же процедуру проделали
все окружающие и нормальное общение вновь стало возможным.
Видимость всё ухудшалась и составляла уже не более
кабельтова(185 метров)
248
Наша радиостанция УКВ издавала лишь хрипы и бурчания и все
попытки капитана связаться с ближайшими судами ник чему не
приводила. Можно было подать международный сигнал бедствия ,
произнося голосом три раза подряд: " Mayday,Mayday,Mayday", но
Владлен по каким-то соображениям пока с этим не торопился.
Радиолокатор показывал, что поредевшая группа рыбацких судов
рассредоточилась вдоль противоположной, восточной стороны
Медвежьего, а именно в Баренцевом море. В то время, как мы
находились в западной части, то есть в Норвежском. В момент
взрыва что-то произошло с винто-рулевой группой нашего
траулера, так что мы(дай бог временно) кроме всего прочего
потеряли управление и вынуждены были лечь в дрейф, пока
машинная команда и старпом разбирались с железом. Сквозь гул в
ушах я вдруг услышал странный, какой то плачущий голос
капитана: " Да, что же ты никак не уймёшься, шалава заморская ? !
" На самой границе подступающего тумана, метрах в ста
пятидесяти от нашего борта слегка покачивалась на воде, мокрая,
пузатая туша всплывшей " Брунгильды ".
"П. м. П." Тайна п. острова."глава 41 "Слава адмирала Нельсона.
"
Когда капитан обзывал внезапно всплывшую на
траверзе(курсовой угол 90 градусов)нашего левого борта, толстую,
влажную "Брунгильду" многоопытной падшей женщиной, ваш
покорный слуга всё ещё находился на капитанском мостике, то
есть в центре событий. Поскольку рулевое устройство,
заклинившее после близкого взрыва торпеды, ещё не было
исправлено, мои обязанности рулевого автоматически перешли в
обязанности вперёдсмотрящего. Но смотрел я в бинокль не вперёд
на всё сгущающийся туман, а на маячащий слева тёмный опасный
силуэт пиратской подлодки. Впрочем не я один. На мостике кроме
меня было ещё трое: капитан, второй помощник и боцман, все
разумеется смотрели в одном направлении. Уверен, что большая
249
часть экипажа прильнула в эти минуты к иллюминаторам левого
борта в горячечной тревоге и с ужасом смешанным с
неистребимым болезненным любопытством.
Да и как не засмотреться на пришедшего за твоей жизнью и уже
дважды промахнувшегося убийцу. Вот она незадачливая киллерша,
нарисовалась во всей красе. Не скрывается, а значит твёрдо
намерена на этот раз наконец покончить со своей жертвой.
