Вскоре привезли в город и женщин – «будущих жен». Жизнь налаживалась, но тут на город напали казаки. Завязался неравный бой, в котором погибли почти все большевики. Героическую смерть принял Копенкин. Дванов сел на Пролетарскую Силу и уехал в открытую степь. У озера, где когда-то упокоился его отец, Александр сошел с седла и ушел под воду вслед за ним.
Некоторые критики называют роман «сатирой на первые послевоенные годы в России». С этим трудно согласиться, т. к. нельзя назвать сатирой сочувствие автора простому человеку, тоскующему по лучшей, недостижимой для него жизни-грезе. Да и разве это сатира – описание деяний простодушных людей, озабоченных только заботой о более несчастных и обездоленных, чем они сами! Можно, конечно, из нашего эстетского далека возразить: а что же они тогда уничтожали буржуев? А что делали буржуи с ними на протяжении бесчисленных лет? И не их вина, а их беда, что они, желая делать только хорошее, из-за собственной дури и неумения знать извратили благородные идеи и обратили в глупость, мерзость и преступление. И спешили они творить добро не как спортсмены к финишу, а чтобы скорее накормить, дать кров тем, кто уже был на пороге смерти, как тот несчастный маленький мальчик. Что ж, за эту спешку и дурь они заплатили сполна. Вроде и начали новую жизнь, а времени на нее у них не осталось. И в этом смысле роман вовсе не является антиутопией. Ведь, как известно, «отличие утопии от антиутопии лишь в точке зрения автора». Тогда это скорее – утопия, может быть, недозрелая, утопия сердца, а не ума.
Платонову было свойственно острое неприятие смерти, но роман буквально нашпигован смертями, закономерными и случайными, естественными и абсурдными. А еще писателя не покидало мучительное чувство сострадания к людям, искренне стремившимся к лучшему, но заплутавшим на этом великом, непостижимом для обыденного ума пути. Оттого и тоска писательская, переполняющая роман по несовершенству мира и его «сиротам».
«Страшной и прекрасной книгой» называют роман другие критики. Это уже ближе к истине. У каждого читателя свои взгляды на жизнь и на историю, свои вкусы и предпочтения, и вряд ли кого оставит равнодушным это произведение, написанное, по словам Платонова, его кровью.
Адекватного перенесения на экран романа не было, да и вряд ли кто из режиссеров отважится на подобное.
Николай Алексеевич Островский
(1904–1936)
«Как закалялась сталь»
(1930–1932, опубликован 1932–1933)
Русский писатель, в 15 лет вступивший в Красную армию, сражавшийся в кавалерийской бригаде Г. Котовского и 1-й Конной армии С. Буденного, ставший вследствие тяжелого ранения, контузии и заболевания тифом инвалидом в 23 года, Николай Алексеевич Островский знаменит во всем мире как автор автобиографического романа «Как закалялась сталь». Эта книга стала «новым Евангелием» всех романтиков революции, а главный ее герой Павка Корчагин выразил дух целого поколения комсомольцев 1920-х гг. Вот уже три четверти века это одно из самых читаемых в мире произведений. Второй роман Островского – «Рожденные бурей» – остался незавершенным.
Роман писался на протяжении трех с лишним лет тяжело больным человеком. К 1929 г. Николай Алексеевич полностью ослеп, ему сделали специальный транспаратор (картонную папку с прорезями), чтобы он мог продолжать работу. Но скоро у писателя отказала правая рука. Тогда Островский стал диктовать добровольным помощникам. В итоге им было создано произведение, аналога которому еще не знал мир.
Памятник Павке Корчагину в ПятигорскеЖурнал «Молодая гвардия» поначалу отверг роман как «нереальный», но затем все же опубликовал – в 1932 г. (первую часть) и в 1933 г. (вторую). Редактировали рукопись А. Караваева, А. Серафимович, М. Колосов. В 1934 г. «Как закалялась сталь» вышла отдельной книгой. При жизни писателя она была издана 41 раз. Критика, приняв роман за очередную поделку новоиспеченного пролетарского графомана, встретила его молчанием. И только после появления в газете «Правда» в марте 1935 г. очерка М. Кольцова «Мужество», когда все узнали о судьбе писателя, его книгу прочитала вся потрясенная страна.
Главный герой романа Павел Корчагин волею судьбы оказался участником великих исторических событий. Он как стальной магнит притягивал к себе людей и увлекал их за собой к видимой им лучше других цели. Недаром ряд критиков относят Корчагина к особым знаковым образам, получившим определение как «человек-народ». Таких в мировой литературе немного, прежде всего это Тиль Уленшпигель, Кола Брюньон, Василий Теркин.
Поскольку мы говорим о романе-биографии, многие персонажи его имеют прототипы. Так, например, судьба Корчагина отображала жизнь самого автора, прообразом Жухрая стал матрос Передрейчук, Артема – брат писателя Дмитрий и т. д. Но при этом Островский считал свой роман не только «автобиографическим документом», но и художественным произведением, в котором он использовал свое право на творческий «вымысел».
За то, что Павка насыпал священнику махры в пасхальное тесто, его выгнали из школы. Мальчик рано начал трудовую жизнь, «хозяева» которой, вплоть до посудника вокзального буфета, ежечасно третировали его. Именно тогда Павка научился давать сдачи.
Узнав почем фунт лиха, мальчик горел желанием освободить всех рабочих от социального гнета. Совсем юным встретил Корчагин Февральскую и Октябрьскую революции, германскую оккупацию, банды Петлюры – события спрессовали время, сделали Павку взрослым не по годам, сформировали и закалили его характер.
Корчагин потянулся к большевикам. Матрос Жухрай, друг его брата Артема, вразумлял юношу: «Теперь на всей земле пожар начался. Восстали рабы и старую жизнь должны пустить на дно». Его слова пали на благодатную почву. Назубок знавший Ветхий и Новый Завет, Корчагин уверовал в Правду и Справедливость. Жухрай действовал на восторженного Павку именно «жестокой правдой жизни». Обучил он его и «приемам английского бокса», пригодившимся парню в российских реалиях.
Корчагин был горяч, порывист, его храбрость и риск подчас трудно было отделить от отчаянного хулиганства: избил буржуйского сынка, отобрал у встречного подростка винтовку, которую спрятал на балках под крышей сарая, похитил револьвер у немецкого офицера, спас из-под конвоя Жухрая… Павку по доносу схватили петлюровцы, и только случай избавил его от смерти. Юношу с большим риском для себя и всей своей аристократической родни спрятала его знакомая Тоня Туманова, в которую он был влюблен; ради юноши она порвала с богачом Лещинским.
В рядах 1-й Конной армии, в своей части, Корчагин организовал «молодую гвардию» – ячейку бойцов идейного фронта, ведущих политработу среди сослуживцев. Сражаясь с врагами, он впервые ощутил коллективизм как осознанную необходимость. Прочитав роман «Овод», Павел избрал для себя кумира, которому поклонялся всю жизнь, а слова красноармейца Андрощука: «Умирать даже обязательно надо с терпением, если за тобой правда чувствуется», – и вовсе воспринял как руководство к действию. Вся оставшаяся жизнь Корчагина стала его умиранием, которое он силой своей воли и силой духа, данного ему свыше, сделал «новой» жизнью, и сам стал святым, но не мучеником, а героем.
После тяжелого ранения и контузии Корчагин попал в лазарет. Врачи, считавшие его положение безнадежным, удивлялись, как он «выцарапался в жизнь», поражая окружающих безграничным своим терпением.
Павел вернулся в город, стал активным комсомольцем. Сжав зубы, он порвал с Тоней, не разделявшей образа его жизни и его идей. «Я буду принадлежать прежде партии, а потом тебе и остальным близким».
После того как губернское ЧК возглавил Жухрай, Павел какое-то время служил чекистом. Но ранение и контузия все чаще давали о себе знать. Переехав в Киев, Корчагин попал на работу в Особый отдел, после чего его назначили в помощники и телохранителем организатора молодежи РитыУстинович. Рита стала обучать Павла политграмоте. Корчагин полюбил ее, но после того, как он необоснованно приревновал Риту к ее брату, Павка понял, что не имеет права любить женщину, если эта любовь так легко вышибает его из седла и лишает сил, которые предназначены только для революции.
Зимой Корчагин принял участие в строительстве узкоколейки под Киевом. Жили впроголодь, без должной одежды и обуви, работали без отдыха, отбиваясь от бандитов. Павел выступил застрельщиком трудового «состязания», выполнял досрочно нормы, заставлял пересматривать нормирование трудав сторону ужесточения. Инженеры недоумевали: «Что это за люди? Что это за непонятная сила?»
Случайно Павка встретил разодетую в меха Тоню Туманову, с трудом узнавшую «в оборванце Корчагина». «Неужели ты у власти не заслужил ничего лучшего, чем рыться в земле? Я думала, что ты уже давно комиссар или что-нибудь в этом роде», – разочарованно спросила она. «О моей жизни беспокоиться нечего, тут все в порядке», – успокоил девушку Корчагин, искренне жалея ее несложившуюся жизнь. Она же в принципе не могла понять, что двигает Корчагиным в «его» жизни.
