Он увидел тёмные металлические пластины с красными и чёрными полосами, корпуса были украшены гравированными восхвалениями Пертурабо и Гора. Черепа и куски доспехов свисали с выхлопных труб и оружейных штырей, словно флаги.
Железные Воины.
Из пары «Лэндрейдеров» высадились два отделения закованных в металл легионеров, одновременно транспорты и сопровождавшие их «Хищники» снова открыли огонь. Разряды лазерных пушек и осколочные снаряды обрушились на окружённых Имперских Кулаков, разрывая боевые доспехи и генетически улучшенные тела.
— Держать позицию! — проревел Абаддон своим воинам, обеспокоенным тем, что они могут попасть под огонь союзников. — Займитесь своими целями.
Болтеры добавили ярости атаке, Железные Воины двинулись вперёд, ещё больше их отделений прибыло в волне «Носорогов». Среди них шагал офицер в устаревшей броне «Катафракт», покрытой похожими на жуткую геральдику кровавыми отпечатками ладоней.
— Кузнец войны Кроагер, — произнёс Лайак. — Пришёл поприветствовать правую и левую руку Гора.
Группа из нескольких десятков Имперских Кулаков попыталась прорваться, отвернувшись от новоприбывших легионеров в поисках спасения сквозь ряды Сынов Гора. Абаддону хватило одного слова и кивка головой, чтобы отослать юстаэринцев, и он переключил внимание на командира Железных Воинов.
Кроагер не думая о защите размахивал по широкой дуге потрескивавшим энергией кулаком, круша шлемы и наплечники. Он двигался вперёд, не останавливаясь, наступая на убитых с обеих сторон, клёпанные керамитовые ботинки трещали под его весом.
Абаддон вложил клинок в ножны, снова взялся за болтер и повернулся, чтобы выпустить оставшуюся обойму в отступавших Имперских Кулаков. Он передал оружие одному из своих спутников для перезарядки и оказался лицом к лицу с Кроагером. Плечи Железного Воина вздымались, как будто он тяжело дышал, в его сгорбленной позе чувствовалось что–то первобытное. Покрытая кровью маска смотрела на Абаддона снизу-вверх, глаза были невидны за красными линзами.
— Капитан Абаддон, — прорычал Кроагер, подняв кулак в приветствии.
— Кузнец войны Кроагер. — Абаддон в ответ приложил палец к брови. — Я не ожидал тебя увидеть.
— Я искал тебя. Наткнулся на подвижный отряд подонков Дорна и подумал о том, куда они могут направляться. Затем увидел, что одна из моих рот ведёт там бой, поэтому я вывел их по пути и пришёл сюда, чтобы посмотреть, в чём дело, — сказал Кроагер тяжело дыша. — И нашёл тебя. С тех пор как ты захватил верхнюю сенсорию, от твоего легиона не было никаких известий.
— Я — командующий Сынов Гора, — недвусмысленно произнёс Абаддон. — Я сам выбираю цели и способ их достижения.
— Я здесь не для того, чтобы спорить с тобой, — сказал Кроагер. — Ты — Эзекиль Абаддон, один из наших величайших командующих! Но если тебе вдруг захочется чем–то заняться, я думаю, мы сможем остановить эту контратаку в течение дня.
— Как ты планируешь это сделать? — спросил Абаддон.
— Непреодолимой силой, капитан Абаддон. Моя Додекатеонская Гвардия примет на себя основную тяжесть сражения. Закалённые и непоколебимые воины. Дредноуты, автоматоны, мобильное вспомогательное оружие. Кхарн и его Кровавые присоединяются ко мне.
— Острый клинок, чтобы рассечь болото, — сказал Лайак, тон выдавал его отношение к этой идее.
— Ты должно быть Багряный Апостол, вызывающий демонов магистра войны.
Абаддон едва не улыбнулся от этого уничижительного титула, но Лайак сдержался.
— Я — духовный помощник Гора Луперкаля, пророк Тёмных Богов, лорд Тайн.
— Ты уже сломал психический щит Императора?
— Процесс продолжается. Ничто не может…
— Я так и думал, — сказал Кроагер, снова повернувшись к Абаддону. Заместителю Гора импонировала резкость кузнеца войны, так не вязавшаяся с позёрством Лайака.
— Я думал, что ты пытаешься соединиться с силами внутри Небесного города, — сказал Абаддон, заметив, что рабы клинка приблизились к Лайаку, возможно, пытаясь напугать Кроагера. — Что насчёт кузнеца войны, который в тылу врага?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Планы меняются, — пожал плечами Кроагер. — Я не слышал от Форрикса никаких сообщений несколько дней. Вероятно, он погиб.
— Ты бросаешь одного из Трезубца? — спросил Лайак. — Которого отправили по-твоему же собственному приказу?
— Не думай, что Форрикс хоть на секунду задумался бы обо мне, варп-болтун. Ему предоставили шанс на победу, а это больше, чем он дал бы тем, от кого хотел избавиться. — Кроагер перевёл взгляд на Абаддона. — Подумай вот о чём. Ты, я, Кхарн из Пожирателей Миров… Пусть только попробуют остановить нас.
Абаддон внимательно обдумал услышанное. В войне богов и полубогов у легионов был шанс доказать, что они сохранили силу. Даже когда его генетический отец черпал всё больше энергии у своих нематериальных покровителей, было бы разумно напомнить ему о смертной силе, по-прежнему остававшейся в его распоряжении. Ещё многое можно было сделать с помощью болтера, клинка и владевшего ими легионера.
Космический порт Львиные врата, ядро стратофекса, двенадцать дней после начала штурма
— Фосфекс!
Крик эхом разнёсся по коридору и по воксу, всего за несколько секунд до того, как перекрёсток в тридцати метрах впереди от Форрикса вспыхнул жёлтым светом. Он думал, что его сконструированное тело уже дошло до предела, но это единственное слово заставило сердца биться быстрее, а доспехи впрыснули последние капли стимуляторов в кровь.
У ближайших к атаке отделений не было никаких шансов. Воздух вокруг них воспламенился, облако огня проползло сквозь пустоту и поглотило их бронированные тела. Их вопли — звуки, которые не должны издавать легионеры — были, к счастью, недолгими. Силуэты уменьшающихся фигур плясали в остаточном изображении, пока Форрикс, вынужденный недавно бросить повреждённый шлем, попытался сморгнуть яркий свет фосфекса. Даже на таком расстоянии он почувствовал волны невероятного жара в первые мгновения и повернулся бежать, одновременно проревев приказ отходить.
Космические десантники не паниковали, но отступление от живого пламени было поспешным и беспорядочным. Змеящиеся щупальца огня мчались по высокому потолку, настигая самых медленных воинов, капли дождя падали на их шлемы и наплечники. Фосфекс превращал в топливо всё, на что попадал, и пожирал с жадностью голодного обжоры. Полностью бронированный легионер превращался в пепел менее чем за семь секунд, и как только они начинали гореть, ничто не могло повернуть процесс вспять.
— Ублюдки Дорна! — выругался Ухаз. — Сжигают свой собственный город!
Это была ужасная, но эффективная тактика, и Форрикс с неохотой признал, что впечатлён тем, что командирам VII легиона хватило духа пойти на такой шаг. Если только — и он придержал эту мысль при себе — фосфекс не применили сами Железные Воины. Вполне возможно, что даже четырнадцать дней спустя остатки бомбардировки, которую вели в первый день, всё ещё ползали по космическому порту, словно искавший новых жертв объятый пламенем массовый убийца.
Ещё три легионера забились в предсмертных конвульсиях, когда фосфекс настиг их, выползая из ботинок и поглотив сначала ноги, болты в болтерах взорвались, разбрасывая частицы металла, которые превращались в туман в пылу пламени. Одиннадцать дней.
Форрикс добрался до лестницы и свернул на неё, устремившись вверх по ступенькам вместе с остальными. Расстояние было единственным спасением.
Одиннадцать дней с тех пор, как они собрались, ожидая подкрепления через два дня. Они явно хорошо потрепали защитников. Имперские Кулаки прекратили посылать союзников через восемь дней, возможно, из–за огромных потерь, нанесённых воинами IV легиона. В некотором смысле это был идеальный бой для Железного Воина. Упорно сражаться за то, что делает тебя таким, какой ты есть. Никакой широкой стратегии. Никаких расплывчатых целей или сопутствующих проблем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сражаться.
Убивать.
