придумали план.
Говорит совершенно обыденно, а я понимала уже что это за план, да и Игорь понял что я обо всем уже догадывалась, косясь на меня исподлобья, он наполнил свой стакан новой порцией виски.
— Мы?! Ты и Соня?! Что вы придумали, убить меня?
— Не совсем «мы» это я и Соня… Есть ещё один человек, который приложил к этому руку.
— Кто?! О ком ты говоришь?!
Игорь отпил глоток виски, со звучным лязгом он оставил стакан в сторону, встал и подойдя ко мне, присел рядом.
— Не важно… И вообще, никто не собирался тебя убивать, мы лишь хотели убрать мешающее нам всем препятствие, ведь твой ребенок помешал бы всем.
Я пыталась прокрутить в своей голове его ужасные слова, понятно Игорю и Соне, но кому ещё мешал мой ребёнок?! Я несколько раз задавала этот вопрос ему. Кто?! Кто был с ними заодно?! Но Игорь молчал, лишь загадочно улыбаясь.
— Ты мне ответишь?
— Не время ещё… Чего ты так нервничаешь? Заметь, ты прекрасно жила все это время, даже и не подозревая что с тобой произошло тогда.
Глядя на меня, Игорь дотронулся до моих волос, пропуская пряди между своими властными пальцами.
— Ведь ты осталась жива… Я дал право тебе жить… Ты должна быть благодарной.
Его охрипший голос в самое ухо, заставил моё тело дрожать от страха.
— Ты чудовище! Как я только этого раньше не заметила, какая же я дура, все этих пять лет я жила с самым настоящим зверем! Я ненавижу тебя!
Не знаю, откуда ко мне это пришло, но я точно поняла, что сейчас я могла бы убить этого человека за смерть собственного ребенка, от таких мыслей мне самой становилось страшно. Игорь заливается истерическим смехом, который был больше похож на оскал, от которого становится не по себе. Он пугает до глубины души, с силой, он болезненно сжимает мои волосы, заставляя меня запрокинуть голову слегка назад.
— Ненависть, это такое искреннее чувство… Лучше так, чем все эти годы притворяться любящей женой, а в тайне подыхать от любви к менту, который вышвырнул тебя из своей жизни как ненужный мешок с прогнившим мусором.
Постепенно, он ослабляет хватку, а затем и вовсе отстраняется. Резко убирает руки, берет недопитый стакан и становится спиной ко мне у окна.
— Все это время ты находился рядом со мной, изображая свою любовь ко мне, зачем, для чего? Ведь есть же причина, ты знал что я тебя не люблю, знал, тогда зачем? Для чего все это?
Повернув голову через плечо, Игорь надменно оскалился.
— Да нет же милая, я люблю тебя, очень люблю, ты моя, ты принадлежишь мне и так будет всегда..
— Я не собираюсь больше сидеть и слушать этот кошмар в который ты меня снова погружаешь.
Я встала, схватила свою сумочку и уже хотела выйди из комнаты, как голос Игоря заставил меня остановиться…
— Скажи мне, тогда в парке, ты выпила что-то?
Я лишь на мгновенье задумалась. Я помню как пила любимый кофе, но София не могла знать какое именно я люблю, значит это правда, он… Игорь ее надоумил на это.
— Кофе, я пила кофе…. Ты!
Неожиданная догадка тяжелым обухом ударила по голове, медленно, я подняла глаза на Игоря, там ничего, нет ни сожаления за сделанное, ни жалости, ни сочувствия, там превосходство и нескрываемый восторг от его победы и власти надо мной.
— Не считая Громова, только ты знал что я пью именно раф с малиной и кокосом, к другому я бы не притронулась.
Меня словно сейчас полоснули острым ножом по сердцу, я онемела, а ужасное воспоминание внезапно прострелило голову, не могу… Как же тяжело снова возвращаться в прошлое. Мне катастрофически не хватает кислорода, я снова мучительно погибаю, а из глаз опять навернулись слезы. Щемящее чувство захватило меня, мне вдруг резко стало не хватать воздуха, я хотела крикнуть, но не получалось, я только беспомощно открывала рот, вокруг всё начало кружиться, и я стала погружаться в темноту.
— Что это?
Пошатнувшись, я облокотилась о спинку стула. понимая что моё состояние заметно ухудшается, a ноги совершенно перестают удерживать вес собственного тела.
— Ты и сейчас тоже кое-что выпила, милая! Отдохни немного, скоро мы будем далеко отсюда…
Как по щелчку пальца мои веки медленно стали закрываться, дрожь уже пульсацией отдавала по всему моему телу, а я только одной рукой смогла ухватиться за свой живот. От страха, от страха снова потерять его..
— Прости меня, малыш…
21 глава. Игра в любовь
От лица Германа
Сидел на работе и пытался изучить документы по задержанию Зотова, обнаружил что самым извилистым образом его выпустили под залог до суда и теперь одно его не верное движение, залог вмиг отклоняется с последующим заключением под стражу. Но даже это меня не устраивало. Эта сволочь не должна была вообще выйти, даже не взирая на хорошего приплаченного адвоката. В этот раз я доведу дело до конца. За все ответит! Надо будет, сам пойду на преступление, но сделаю так, чтобы он нарушил условия назначенные судом. Сделаю все, чтобы прежняя мера пресечения была отменена, а зная нашего судью, за невыполнение или нарушение его требований, он назначит для Зотова более строгое пресечение свободы. Конечно я обещал сам себе что больше и шагу не сделаю в сторону Соболевской, она сама приняла и сделала выбор, но сидеть на месте у меня совершенно не получалось. Как последний баран, откинул все. дела в сторону и помчался к её родителям, в надежде что она все же не осталась у этого урода. Но меня там ждал не совсем «приятный сюрприз.»
— Вот так встреча, даже себе представить не могу, чем обязан следователю центрального управления?
На пороге дома Соболевской, величественно стоял её отец. Он совсем не изменился за эти годы, все такой же, надменный, высокомерный, наглый. До сих пор внутри к нему живет неутолимая ненависть. Гнилой человек до мозга костей. Да и обида на него никуда не делась до сих пор. Я же прекрасно помню тот день, в который он бесцеремонно влез, разрушая мои отношения с Ульяной. Тяжело с ним находиться на одной территории, даже дышать одним воздухом невыносимо. Я даже в участке с ним не разговаривал, передал знакомому следаку, но сам пристально наблюдал за их беседой. Смотрел на то как он ловко выворачивается, а самому противно становилось, судя по рассказам отца, когда они вместе служили на границе, Соболевский
