лишь растяжение.
Медсестра села рядом с Ниной, ловко ощупала пострадавшее место и вынесла вердикт:
— Да, это, несомненно, растяжение. Сейчас приложим лед, через пятнадцать минут я наложу тугую повязку, и уже завтра все будет в порядке.
Игорь хотел сходить в ванную за полотенцем, чтобы завернуть лед, который администратор принесла в ведерке. Но его опередили! За полотенцем сходил охранник, компресс ловко соорудила администратор, а к Нининой ноге его приложила медсестра.
— Думаю, будет неплохо, если выпьете противовоспалительное, — проговорила медсестра, закончив с компрессом.
— Я сбегаю в аптеку! — мигом откликнулся Игорь.
— Нет необходимости, у меня все с собой.
Она открыла аптечку, с которой пришла.
— А, может, эластичный бинт нужен?
Игорю очень хотелось оказаться полезным.
— Бинт тоже имеется.
Нина положила в рот таблетку, запила водой из стакана, который ей подала администратор. И благодарно улыбнулась.
— Спасибо вам всем огромное! Вы все такие добрые и внимательные!
— Да что вы, — засмущалась администратор.
— На здоровье, — произнес охранник.
На Игоря Нина даже не взглянула.
— Ну, мы пойдем, — произнесла администратор.
— Конечно. Большой нужен покой, — отозвалась медсестра.
— Если что-нибудь понадобиться, обязательно звоните, — обратилась администратор к Нине.
— Конечно, спасибо большое еще раз.
Администратор и охранник вышли, Игорь остался на месте. Нина посмотрела на него.
— Спасибо, — произнесла она.
В ее голосе не было той сердечности, с которой она обращалась к остальным.
— Всегда рад тебе помочь, — Игорь, не отрываясь, смотрел на Нину.
Она отвела взгляд.
— Еще десять минут, и будем накладывать повязку, — сказала медсестра. — А завтра постарайтесь не очень напрягать пострадавшую ногу.
— Я же не должна весь день лежать?
— Конечно, нет! Просто не бегайте и не прыгайте. И, на всякий случай, выпейте еще противовоспалительного.
— Я прослежу, — вставил Игорь.
— Что?
Нина обернулась к нему, и по легкому дрожанию ее ноздрей Игорь догадался, что она злится.
— Тебе пора, — сказала она.
— Я хочу помочь…
— Ты уже помог. Большое тебе спасибо. Дальше я сама справлюсь.
Она отвернулась к окну, зато медсестра смотрела на него, как показалось Игорю, с осуждением.
— Ладно, — сдался он. — Я пошел. Завтра загляну тебя проведать.
— Нет!
Голос Нины был твердым, как сталь.
Когда медсестра, наконец, ушла, Нина рухнула на подушки и попыталась разобраться с тем сумбуром, что творился в ее голове. Руслан и его восхищенный взгляд, его нежные губы… Игорь и его сильные руки, его запах, такой знакомый и родной… Он так уверенно подхватил ее на руки и понес, как будто это в порядке вещей, как будто иначе и быть не может…
Ей всегда нравилось чувствовать его силу, нравилось, когда он, дурачась, поднимал ее, закидывал на плечо или усаживал к себе на шею. Он делал это бережно и аккуратно, она ощущала себя пушинкой в его руках. Сегодня, пока он ее нес, ее сердце стучало, как сумасшедшее. Чуть не вырвалось из груди! Она очень надеялась, что он этого не заметил. Хотя ей показалось, что и у него в груди работал гулкий насос… наверное, это от нагрузки. Она же все-таки не совсем пушинка.
Ее размышления прервала Оксана. Она барабанила в дверь, пока Нина не доковыляла и не открыла.
— Что с тобой? — завопила подруга, увидев повязку на ее ноге.
— Упала на лестнице.
— У Руслана?
— Да нет, здесь, на входе.
— А почему ты не с Русланом?
— Я здесь. Вечер закончился.
— Что-то пошло не так?
— Ага. И я не хочу об этом.
— Он тебя не обидел?
— Да нет же!
— Впервые вижу у тебя эту потрясающую пижаму. Дракон… с ума сойти!
Нина не стала ничего объяснять. У нее вообще не было сил на разговоры. Ей хотелось остаться одной и завалиться спать. Хотя она не была уверена, что ей сегодня удастся уснуть.
Глава 15
Пусть все это будет только сон. Пусть окажется, что это кошмар, который приснился ей, потому что она съела перед сном целую упаковку фисташкового мороженого. Иногда она так делала. Когда на работе был сумасшедший аврал, и она знала, что не сможет расслабиться и уснуть. Мороженое замораживало ее тревоги. Но только те, что были связаны с работой.
Работа занимала в ее жизни важное место. Очень важное. Но все же Нина всегда знала, что, даже если ее агентство разорится и она, как руководитель, потерпит фиаско, это не будет полной катастрофой. Потому что у нее есть Игорь, ее главная опора в жизни. Теперь она потеряла эту опору. Пусть у нее остались чувства к нему, она никогда не сможет простить измену. Даже не так. Может, она и простит. Но не забудет. Эта огромная зияющая трещина на зеркале их отношений никогда не исчезнет. Она будет все искажать и портить. А ей не нужна испорченная любовь не нужен неверный муж. Она перфекционистка, для нее важно, чтобы все было идеально и безупречно.
Нина открыла глаза и обнаружила себя в гостиничном номере. Конечно, это был не сон. Глупо было надеяться, что она сейчас проснется у себя дома, увидит рядом Игоря, мирно посапывающего на подушке, пойдет на свою кухню, где каждый элемент интерьера подбирался с воодушевлением и любовью, сварит кофе… «Я хочу домой», — подумала Нина. И ее сердце сжала ледяная рука тоски. У нее больше не было дома. То место, которое она считала своим домом, которое они с Игорем много лет обустраивали, делая все уютнее и роднее, теперь стало чужим.
Она с трудом заставила себя подняться с кровати, пошла в ванную, пустила воду. Обнаружив у себя на ноге эластичную повязку, сняла ее. Кажется, ничего не болит. Она вспомнила, как вчера Игорь нес ее на руках в номер. Как за час до этого она целовалась с Русланом. Оба воспоминания были как в тумане, ни одно не заставило ее сердце биться сильнее. Она смертельно устала от всех волнений и переживаний. Ей нужен покой. А здесь его достичь невозможно.
Погрузившись в теплую воду, Нина попыталась расслабиться. Не то чтобы она была напряжена, она, скорее впала в какое-то оцепенение. В ступор. Все окружающее воспринималось как будто сквозь туман. Да, это настоящий туман. Перед глазами все расплывается… Нина поняла, что по ее щекам текут горячие и жгучие слезы.
— Ну, Палыч, как дела? Как подготовка?
Игорь вошел не через дверь, он перелез через балкон. Вышел с утра подышать воздухом, увидел изрядно сдувшуюся медсестричку Фани на своей территории и перекинул ее к Пашке. А заодно и перебрался сам. В последний момент его осенила мысль: а вдруг Пашка не один?
