– Здесь вместо кафе чайные.
– Ясно. Мы не ищем, где чего-нибудь выпить. Нам нужен Интернет.
– Не поняла.
Зула глянула на Чонгора, и тот устало вытащил бумажку с иероглифами для слова ванба. Последние полчаса они показывали ее разным людям на улице. Все хотя бы смутно представляли, где такое заведение может быть, и махали руками в ту или иную сторону, оживленно говоря – чаще на китайском, иногда на английском.
– Что же ты сразу не сказала? Это там. – Синие Сапоги махнула рукой. – Вот над тем…
Зула покачала головой.
– Как по-твоему, отчего мы никак ее не найдем?
– Идем, покажу. – Она взяла Зулу за руку и повела. Жест был немножко панибратский, но сейчас Зуле это было скорее приятно, поэтому она сплела пальцы с пальцами китаянки и они пошли, размахивая сцепленными руками.
Ни Чонгор, ни даже Соколов не нашли что возразить решительной проводнице, и оба покорно двинулись следом.
Китаянка жалостливо качнула стриженой головой.
– Вам нужен переводчик, пацаны.
– Согласна.
– Отлично! – Синие Сапоги разжала пальцы, круто повернулась и выставила правую руку. Зула по привычке чуть было не протянула свою, потом сообразила, что заключает деловой контракт, и замялась.
Синие Сапоги огорченно щелкнула пальцами.
– Ай-ай! Сорвалась, рыбка моя!
– Я даже не знаю, как тебя зовут.
– А я – как тебя.
– Зула Фортраст, – тихо проговорила Зула и оглянулась на Соколова, который рассеянно смотрел по сторонам всегдашним посттравматическим, отрешенным взглядом. Губы Зулы тронула улыбка.
– В чем дело? – тут же спросила Синие Сапоги.
Зула переборола улыбку и мотнула головой. Она хоть кому-то сообщила свое имя. И если этот кто-то погуглит ее, то что обнаружит? Может быть, статью в «Сиэтл таймс» о загадочно пропавшей девушке?
– А я Цянь Юйся.
Зула, которая полжизни завидовала людям с прямыми волосами, не могла оторвать глаз от стрижки Цянь Юйси – «щипаной», сверху покороче, снизу подлиннее. Кто-то отлично владеющий ножницами и очень любящий Цянь Юйсю упорно эту прическу поддерживал, а Цянь Юйся так же упорно ею пренебрегала.
– Это частое имя там, где ты живешь? – спросила Зула, просто чтобы поддержать разговор.
– В Юндине, – напомнила Юйся. – Где Большеногие женщины делают гаошань ча – высокогорный чай.
– А ты Большеногая?
Юйся глянула на нее как на придурочную и выставила ногу в синем резиновом сапоге.
Зула пожала плечами.
– Может, у тебя там внутри совсем маленькая ножка!
– Я хакка, – объявила Юйся таким тоном, будто этим решительно все сказано. – Я тебе вчера говорила.
– Прости. Я забыла название.
– А вы тут вообще зачем?
Соколов подошел ближе, и Зула сочла за лучшее держаться легенды. Потому что вчера они разработали легенду.
– Слышала про конференцию? По Тайваню.
– А ты кто? Посол Эритреи?
– Я из американской делегации, – сказала Зула. – Чонгор – вот он – из венгерской, а…
– Иван Иванович, – представился Соколов с учтивым кивком.
– Иван – из русской. У нас два дня выходных, и мы просто…
– Тусуетесь?
– Да. Тусуемся.
– Кто-нибудь из них твой парень?
– Нет. А что?
Цянь Юйся игриво шлепнула Зулу по руке, словно упрекая за тупость.
– Хочу знать, клево ли с ними заигрывать.
– Конечно, на здоровье!
Зула была уверена, что Цянь Юйся – лесби. Может, ошиблась. А может, она лесби, которой нравится заигрывать с гетеросексуальными мужчинами.
– У вас в гостинице нет Интернета?!
– Есть, конечно! – Впрочем, это не отвечало на подразумеваемый вопрос. – Чонгор такой нерд, что должен раз в час проверять почту.
– Хм. Ну вот, пришли.
Юйся повела их дальше в проулок между какими-то лавчонками. Рядом с одной из них внутрь здания уходила лестница, без всякой таблички, если не считать головы таурена – человекобыка из «Варкрафта». Она была прилеплена к стене у входа, почти как вывеска средневековой таверны.
Они на минуту замерли.
– Это называется «лестница», – сказала Цянь Юйся.
* * *
Вчера казалось, что они набрали целую кучу IP-адресов с парами широта-долгота. Когда Чонгор наконец наложил их на карту Сямыня, картинка получилась жалкая: данные были редкие и при том все равно ложились кучно. Тем не менее кое-какие закономерности проглядывали, и по ним стало ясно, что IP-адрес, все еще читавшийся бледными цифрами у Соколова на руке, присвоен точке доступа не в пригороде, не вблизи университета, не даже где-нибудь в дальней части острова, а в радиусе полутора километров от базы.
Получалось, что они скорее всего видят дом Тролля из окна. Все равно как сказать, что с Луны видно Землю. И все-таки какой-никакой прогресс.
Соответственно на сегодня план сложился: обойти как можно больше интернет-кафе в районе и получить более детальные данные.
Составляя этот план в присутствии и под бдительным оком Иванова, они говорили об интернет-кафе с уверенностью знатоков. А почему бы нет? Они хакеры, и они из Сиэтла. Дом Питера стоит примерно в миле от штаб-квартиры «Старбакса» – организации, наводнившей мир кафешками с бесплатным Wi-Fi.
Другими словами, план строился на трех допущениях: 1) что интернет-кафе повсюду; 2) что их легко найти; 3) что там подают кофе, то есть что это буквально кафе, маленькие уютные заведения, где посетитель может открыть ноутбук и проверить почту.
Зула уже догадывалась, как жалок их наивный сиэтлоцентризм, но окончательное понимание шибануло ее по мозгам только на верхней площадке лестницы, куда она поднялась вслед за Юйсей. Доброжелательные прохожие, дававшие им бесполезные указания, всякий раз говорили, что ванба «над» или «с заднего двора» такого-то здания, и Зула мысленно рисовала себе уютные кафешки на несколько столиков.
Теперь она поняла, что ванбы только и могут быть «наверху» или «сзади», потому что они огромны! Эта, например, занимала целый этаж. Новехонькие компьютеры с плоскими мониторами стояли так плотно, как позволяли законы термодинамики, и практически все были заняты. В зале сидели по меньшей мере сто человек, все в наушниках, отчего здесь висела пугающая тишина.
– Матерь Божия! – пробормотал Чонгор.
– Что? – переспросила Юйся.
– Огромный зал. В десять раз больше самого большого нашего, – объяснила Зула.
– Это только половина. – Юйся кивнула в сторону лестницы, ведущей на следующий этаж. – Вам сколько надо?
– Прости?
– Сколько вам надо компьютеров?
– Один, – ответила Зула. – Если только…
Она глянула на Соколова, который пристально изучал еще один трофей на стене: рекламный плакат, выпущенный маркетинговым отделом Корпорации-9592 к выходу игры, когда они всеми силами пытались увести людей от «Варкрафта» и «Контр-страйка». Вся серия косила под туристические постеры и состояла из пейзажей, отрендеренных с фотографическим реализмом. На этом конкретном плакате гнурр сидел на камне у кристально-чистого горного озера с удочкой и тащил из воды зубастое доисторическое чудище: голова уже показалась над поверхностью, из губы торчал крючок с наживкой. Идея состояла в том, чтобы продемонстрировать немереную крутизну Плутоновых программ для генерации рельефа, – ее во всей красе являли горные склоны по другую сторону озера. Однако художники, не желая отставать, вбухали уйму времени и сил в то, чтобы сделать позу гнурра как можно более живой: он откинулся назад, удерживая рвущееся удилище, одна нога в воздухе, другая крепко упирается в землю. У Зулы перехватило дыхание: ей как будто показали фотографию родного дома. Она была не готова увидеть такое здесь.
